Е.В.В. - S-T-I-K-S. Шатун

Вздохнул выдохнул и тщательно прицелившись… «Кашмар» не подвел и в этот раз. Голова внешника мотнулась в сторону, и он тут же сломанной куклой осел на дорогу. Я же, не дожидаясь пока он упадет, постарался разорвать дистанцию. Но в следующее мгновение пришлось падать, подминая собой заросли — над головой прошли как косой. Посыпались ветки и труха, закружились листья. А от дороги послышался звук работы пулемета, не такой тихий как автоматы внешников, но и не громкий, только частый шелестящий звук и слышен.

Быстро он сориентировался откуда стреляли — почти накрыл падла. Пришлось на карачках убегать, пока обстрел не закончился. Так как помимо шелеста пулемета, был слышен еще и треск проламываемого телами подлеска. Пешие внешники по реакции не далеко от пулеметчика отстали, в нужную сторону ломанулись.

Как только обстрел с пулемета закончился, я тоже уже не скрываясь ломанул по прямой, только бы дистанцию разорвать. Это не те телята, что я в первый раз встретился, эти волки битые — давили не переставая. Вообще мне передышки не давали, постоянно держа в напряжении и не давая остановиться, чтоб осмотреться.

Еще заметил, что левый фланг постоянно старался опередить меня, заворачивая в нужную им сторону. Теперь понятно, почему те двое по дороге прямо бежали, тоже небось так гоняли, пока не выдавили на дорогу и не заставили прямо по ней бежать.

Но пока мы бежали с одинаковой скоростью, и я сам понемногу вправо забирал, раз они меня туда так усердно направляют. Мне же это направление тоже пока выгодно: сейчас спуск закончится и будет очередной подъем, вот там я их и постараюсь еще раз притормозить, а то шустрые больно.

«Совсем страх потеряли падлы. Ничего, заселимся в Бастионе, вольнице вашей хвост накрутим, чтоб тут разные как у себя дома не лазили».

На ходу всевозможные кары сыпал на головы внешников, которые ни в какую не отставали, все также шумели слева и сзади.

«Но самое главное, то что задумывалось — получилось. Я их походу притормозил». — Хохотнул непроизвольно. — «Вишь как обиделись. А вот интересно, тому парню, удалось воспользоваться ситуацией и смыться или его сразу же положили?»

Полезли в голову совсем уже левые мысли, но вскоре выкинул все лишне из головы. Местность пошла на подъем и уже скоро все выяснится, удастся мне их еще раз притормозить или они все же меня загонят?

А притормозить их нужно обязательно, я не спринтер, в таком темпе долго бежать. Эти видимо на это и надеются, что от усталости скоро грохнусь, раз даже не стреляют пока. Хотя несколько раз лес не столь густой был и у них была прекрасная возможность, если не ранить, то уж грохнуть точно. Значит хотят живым взять, как и того, что на броневик закинули. Точно видел, как он извивался, когда его грузили.

Выскочив на самый верх тут же упал за дерево, разворачиваясь лицом к врагу. И сразу запустил «радар» на полную, уже не экономя силы, сейчас решается: понадобятся мне эти силы еще когда или уже все — отбегался. Так как живым я в их руки даваться точно не собирался.

Четверо сзади и трое сбоку, «увидел» как они в зону действия моего дара вбежали. Все тут, а то я переживал, что кто-то на дороге остался, на броневике обогнал нас и сейчас с другого боку подпирает. Навести его по рации раз плюнуть и будет мне вилка. Но все равно нужно учитывать такой фортель, даже если дорожники все здесь, может кто еще в машине ехал. Поэтому постараемся поломать такой очевидный сценарий.

«Давай. Еще немного шустрый. Еще…» — По «радару» выцеливал внешника, который вскоре должен показаться мне на глаза. Выстрел. «Есть сука». — Покатился он между деревьев подстреленный.

«Еще один приторможенный». — Обрадовался результату, так как ясно видел, как забрало треснуло от попадания пули.

Но тут же радость улетучилась…

«Вот же падлы ученые». — Выматерился, отключил свой «радар» и снова подорвался бежать.

Задние после выстрела сразу залегли, а боковые наоборот скорости прибавили. Пришлось опять в отрыв идти, но теперь забирая ближе к левофланговым. Собирался по гребню холма проскочить, пока они на подъем идут и в обратную сторону их повести. А то, насколько я помню, дальше лес не столь густой будет, подлесок совсем пропадет и там то они меня точно за жабры возьмут. Даже без предполагаемого правофлангового охвата.

В темпе пробежав верхами, приготовился встретить еще и этих, так как выскочить не успевал. Но может, если подстрелю кого, удастся все же притормозить их.

«Должна же у них задница жим-жим заиграть. Или они накаченные чем и им все по барабану?» — Думал, ожидая следующих, наблюдая за их приближением через «радар».

«Люблю я лес густой». — Радовался я очередной удаче.

И пусть мне пришлось опять бежать вниз с холма, это не омрачало моей радости, от подстреленного очередного внешника. И такое на меня воодушевление нашло, что так гляди и всех…

Сильный удар в спину, и наблюдаю как из груди у меня вылетает фонтанчик крови. Все это произошло в тот момент, когда я собирался перепрыгнуть через очередной поваленный ветром ствол.

«Походу я их достал и игрушки кончились».

От попадания ноги резко стали ватными и я, перевалившись через так и не перепрыгнутый ствол полетел лицом в заросли.

Но перед тем как отключиться я увидел, что бывает после смерти с человеком.

Видно такое сильное желание у меня было убежать от внешников, что моя душа, не почувствовав, что уже потеряла тело, продолжила забег по лесу. Одетая в ту же одежду что и я, и с моим же «Кашмаром» в руках она продолжила бег, постепенно исчезая в растущих впереди зарослях.

Меня же дальше поглотила тьма. И только одна мысль еще мелькнула: «Шельма не простит».

Очнулся от раздирающей тело боли и от холода, который даже больше причинял страданий чем сама боль. Так как от холода меня трясло и этим вызывая еще большую боль.

Попытался приподняться, но тело прострелило разрядом от макушки до пяток, вызвав непроизвольный стон. И сразу же почувствовал, как по спине у меня кто-то легкий пробежал и задышал в лицо.

С трудом, но все же удалось оторвать от земли голову и сквозь слезы, в предрассветной мгле я рассмотрел острую мордочку Пирата. Который тут же принялся слизывать мокрые дорожки у меня с лица.

«Живой». — Дошло с трудом до меня. И эта мысль казалось прорвала плотину воспоминаний, и вызвала нешуточное удивление, отчего даже боль слегка отступила.

Почему я еще живой? Ведь я ясно помню, фонтан крови у меня из груди, адскую боль, слабость и последующие глюки с бегающей душой. Даже если допустить мысль, что я выжил от попадания пули, то сама мысль о том, что внешники меня не то что не разделали на органы, это еще можно допустить. Но то, что они меня даже не добили, в это верилось с трудом.