Е.В.В. - S-T-I-K-S. Шатун

Так мои дни и проходили: утром еду в бункере готовил, завтракал и с чайником шел в класс подготовки, который превратил в мастерскую, изучал там все доступное оружие. Потом на стрельбище шел, ужин и до вечера помещения осматривал, чтоб на будущее знать, что тут интересное где лежит.

Ночью перед сном много думал, и мысли мне не нравились. Попал как в книге какой. Пострелял, собрал трофеи, опять пострелял, еще круче трофеи. Чуть не сдох в очередной раз — получи суперприз — военную базу о которой никто не знает. Только блондинки не хватает с большими… глазами. Но я вообще-то брюнеток люблю. Мысли плавно перетекли на брюнеток, а именно об одной брюнетке по имени — Наташа. Кто б мог подумать, что меня возьмет в оборот эта пигалица. Вернее — бывшая пигалица.

Мы как раз третий день отмечали мое возвращение из армии. Организовали вечером на набережной шашлыки, как появилась Она. Помню меня Андрюха плечом толкнул, глазами маякнул — оглянись.

Одетая в короткое платьице, едва прикрывающие бедра, с расстегнутыми верхними пуговицами, легкую курточку. Гордо неся впереди себя большие… М-да. Идя походкой от бедра, а я не мог оторвать глаз от больших… выразительных глаз и прекрасных ног.

Когда она подошла поближе, поднял глаза на ее лицо, с таким скучающим выражением, мол: я тут мимо проходила, скучно мне.

— Привет! Давно не виделись.

Тут и Андрюха подключился. Затарахтел над ухом. Так и не успел спросить, когда это мы с ней виделись? Уже под утро лежа в постели — разговорились, так и узнал, что эта та Наташка — девчонка младше нас на пять лет, что иногда крутилась со своей подругой возле нашей компании, когда мы посиделки во дворах или на речке устраивали, не интересно им видите-ли со своими сверстниками было. Прикольная бойкая пигалица, превратившаяся в прекрасную девушку.

— Я еще тогда, в детстве решила, когда вырасту, то ты будешь моим. Поэтому и обрадовалась, что ты в армию ушел и все эти девки перестали перед тобой задницами крутить, а у меня появилось время врасти спокойно.

Она как раз на каникулы приехала, в институте учится, узнала, что я вернулся, сразу и пришла. Хорошо, что ихние дома сюда не попали и она в эту ночь со мной не ночевала, дома матери пообещала что-то сделать с утра. Сказала, на поезд придет — проводит. И обещала, как закончит институт, обязательно приедет ко мне, а я и не возражал не разу, хорошо с ней было. Боги! Пусть у нее все будет хорошо!

Так и заснул с приятными воспоминаниями.

Две недели! Две недели изматывающего марша сквозь лес. От тяжести рюкзака, кажется плечи по земле волочатся, но ничего выбрасывать нельзя, все нужное.

У меня даже в армии такого не было. Были марш-броски конечно и на сто километров, но всегда рядом товарищи, которые всегда поддержат словом — в основном матерым, зато действенным, или делом, подставят плечо. Сейчас же, даже словом перекинуться не с кем. Разве что на белку недавно выругался, когда от нее по голове грибом получил, видите ли отдохнуть под ее деревом присел.

Одиночество, вот что угнетало больше всего. Уже почти месяц сам, а я вполне себе социальный человек и к затворничеству не стремился никогда. Часто Саню-Ворона вспоминал, он хоть и молчун, но рядом живая душа была, как же по-глупому погиб.

Также полная неизвестность будущего угнетала: куда иду, что там за жизнь вне черной задницы этой, мешком именуемым?

Десять дней отдыха пошли на пользу: раны мои зажили, на голове рубец почти пропал, даже шрама походу не останется. Хорошо иммунным быть, с такой-то регенерацией да жизнь бы по спокойней еще, вообще была бы сказка.

Погода все эти дни стояла солнечная, земля просохла, так что идти все же не столь тяжело было, как я до бункера добирался: раненный да по уши в грязи.

Нагрузился так, что с трудом первый шаг сделал, брал только патроны и немного еды, все остальное в бункере оставил. Пистолет внешников, который запасной, с собой взял, он легкий, но главное — мощный. Где еще такой потом достану? Оставил к нему два магазина и тому, что на бедре висит — четыре (три на поясе, один в стволе). С остальных, патроны выщелкал, магазины на выброс, хоть и не много, а все лишний вес.

Из продуктов взял три ИРП (Индивидуальный рацион питания), и несколько банок тушенки с кашей: гречневая со свининой, рисовая с ней же, да говядина тушеная. Все, войсковой спецрезерв — вкусная. Только с перловкой не стал брать, в армии у нас она чаще всего попадалась, так что наелся на долгие годы.

А вообще на счет еды не переживал, в лесу тяжело с голоду умереть, а если ничего не попадается, то сухпай разогрею. А вообще ИРП на сутки рассчитанный, у меня за двое-трое уходил, ел в основном вечером, а с утра в основном чай и поливитамины глотал. Мне хватало.

Хоть лазарет и не открыл, но в офицерском кубрике нашел баклажку со спиртом. Небось оптические оси офицеру часто протирать приходилось, для того и хранил столько. Налил в флягу вместо самогона дедового, пойдет на замену для живчика.

Что за плечами рюкзак неподъемный, так я еще на грудь повесил малый рюкзак, положил в него тоже сколько получилось. Но меньше не решился брать, где я еще такую оружейку возьму, так что патронами от души запасся и самое главное, положил полевой набор принадлежностей для ухода за оружием. Если за оружием не ухаживать, то никакие патроны не помогут.

Если совсем точным быть, то еще очки тактические противоосколочные взял с прозрачными линзами, запасные желтые и задымленные в рюкзак положил, может пригодятся. Взял и носки с трусами, а то мало ли какая там суперткань, а смена нужна, и бритву опасную — Золинген именуемую. Купил ее в тех же местах, где и томагавк свой достал. «Бери снежок не пожалеешь, от лучших мастеров, единственная поющая бритва во всем мире!» — Так меня один черномазый разговорчивый, уговаривал ее купить. Ни разу после не пожалел, что ее взял, заточку держит изумительно.

Очередной привал. Сижу, к буку великану спиной привалился, еще немного отдохну и дальше двигаться. В день старался километров по десять делать, или на границе кластера останавливался, если ближе к вечеру на нее выходил. Только там ночевать останавливался, иначе если припрет как в прошлый раз, с таким грузом не выберусь, а бросить — жаба удушит. И так, когда уходил, горькими слезами рыдала, столько с собой хотелось взять. Сюда с хорошей группой приходить нужно, чтоб вынести побольше. Или дорогу для БТРа прорубать и двигаться не спеша.

Немножко отдохнул, пора и дальше двигаться, всего одиннадцать утра сейчас, так что идти еще немало.

Поднявшись, одел шлем — без него теперь не передвигаюсь, надоело по голове получать. Только наклонился понять рюкзак, да так и замер — машина. Где-то едет грузовая машина, еле слышно рычание двигателя. Ошибиться невозможно, я до такой степени сроднился с лесом, что этот посторонний для него звук буквально ворвался мне в уши. Закрутил головой, пытаясь точнее определить направление, но поздно, звук двигателя уже смолк.