Е.В.В. - S-T-I-K-S. Шатун

— С тобой не все так просто, у тебя дар только начинает зарождаться в какую сторону он повернет, сейчас непонятно. А вот у тебя уже видно. — Повернулся он к Белому. — Утонуть тебе не суждено.

— В каком смысле? Долго плавать и не тонуть смогу?

— Нет. Тонуть как раз ты и сможешь. Ты водяной. — Мы все дружно на Белого глаза вытаращили. — Можешь долго без воздуха под водой обходиться, тело само его из воды сможет извлекать.

— И как долго я смогу под водой находиться?

— Так и не скажу, сейчас не долго, но дольше чем раньше мог и только в неподвижном состоянии, а в дальнейшем… Пока не пойму, он у тебя еще не сформировался до конца. Потом тоже к знахарю подойдешь, он тебе поможет и активировать его, и расскажет более подробно.

— Вы так и не сказали, что у меня за дар? — Ольга отошла уже, вернула себе нормальный цвет лица.

Не понял? Это что за взгляды в мою сторону? Нужно срочно в стаб бежать, а то уже кажется тут всякое.

— Ты дева, сенсор сильный в будущем будешь.

— А откуда вы знаете, вы будущее видите? — Тут же Шельма за слово уцепилась.

— Нет. Будущее я не вижу. Я вижу, как у вас тела и… тела короче, будут развиваться. Шатун тоже так со временем сможет, только исправить ничего не в состоянии будет, только подсказать. Если конечно учиться будет.

На что я кивнул утверждающе. Такому научиться стоит будет, сколько б оно не стоило.

— У тебя тоже вижу, что лет через пять новый дар сможет пробудиться. Никак не раньше.

— То есть, через пять лет я смогу новый дар пробудить? А говорите будущего не видите?

— Не вижу. Если выживешь, пробудится новый дар, а нет, так и дара никакого не будет.

— А…

— А у вас я ничего не вижу, еще не определить, что будет.

Я только теперь внимание обратил, что за всю беседу, кроме нас, никто больше в разговоре не участвовал. Как это Дмитрий Анатольевич и Елена Алексеевна смогли столько молчать и только теперь, голос подали?

— Я не за то хотела спросить. Как к Вам обращаться, а то неудобно?

Действительно. Как встретились, по именам и не обращались друг к другу и со знахарем не познакомились. Неудобно получилось.

— Имя оно не столь важно, сейчас оно одно, потом другое. Что Вы хотели спросить?

— И все-таки, а то не удобно. Меня Елена Алексеевна зовут.

— Ну если Вы настаиваете… Меня Жнецом сейчас зовут.

— А были и другие имена? — Тут же Шельма уточнила.

На что он только тепло улыбнулся ей и повернулся опять к Елене Алексеевне.

— Вот еще вопрос: почему у вас у всех такие… прозвища? Почему я не могу свое имя себе оставить?

— Вы можете. Женщинам в этом мире это позволяется, а мужчинам обязательно новое нужно. И примите на веру, этот обычай не на пустом месте возник, со старыми именами мужчины тут просто долго не живут. В этом новом мире у него должно быть новое имя.

— Но почему не назваться… Вот Игорь, например, почему ему не назваться Сашей? Почему обязательно такое прозвище придумывать? Вот Вы тоже — Жнец?

— Новый мир, новые условия жизни и новые имена. Хотя иногда и встречаются такие, как Вы и сказали, но очень редко. Не принимает Стикс наши прошлые имена, стирает… — и после небольшой паузы продолжил. — Вместе с носителем. Многие женщины тоже кстати имена меняют на другие, но все же чаще на земные. К вам мир в этом отношении милосерднее относится.

— Хорошо. С этим понятно, хотя если честно, то не очень. Скажите — назад, в наш мир вернуться есть возможность?

Как все замерли, даже дышать перестали.

— Нет. Назад вы не вернетесь. Это теперь ваш мир и учитесь поскорей его воспринимать таким, какой он есть, как принимали прошлый.

— Но тут же убивают…

— Такой этот мир и его не изменить, так что если вы хотите выжить здесь, то учитесь, пока у вас есть крестный, который вас за руку водит.

А ведь действительно, я получается крестный у них у всех, а Шельма крестная выходит. Вот она уже и мамой стала, будет повод подколоть.

— Ну что ж. — Поднялся он на ноги. — Отдохнули, поговорили, теперь у каждого своя дорога. Будем прощаться. И да… Идите по дороге, сегодня далеко уже не пройдете, а завтра до полудня из леса выйдете спокойно, а там и до стаба уже недалеко.

Когда мы уже собирались расходиться — распрощавшись с ним. Он сначала отвел в сторону Ольгу, о чем-то переговорил с ней, а лотом и меня в сторону отозвал.

— Отдашь Хельге ее, понял. — И до этого пронзительный взгляд, сейчас казалось в самую душу мне смотрел.

Я если честно ничего не понял.

— Кого ее?

— Отдашь Хельге. — Повторил он и больше я ничего спросить у него не успел. — Прощай.

И он, не оглядываясь, легким шагом пошел по дороге прочь. А чуть погодя из леса выскочили и те двое монстров, которых мы до этого видели, окинули нас плотоядным взглядом, оскалились, показав внушительные клыки и кинулись нарезать крути вокруг Жнеца — удаляясь по дороге вместе с ним.

— И что это сейчас было? — Этот вопрос и еще много других нецензурных слов крутилось у меня в голове, пока я смотрел вслед удаляющейся столь необычной компании.

До меня только сейчас дошло, что все это время мы сидели на обочине, абсолютно не контролируя округу и вообще ни о чем не беспокоясь, даже о монстрах забыли, хотя машина раскуроченная, вон она, недалеко стоит. Не слабо он нас чем-то приложил, что мы так расслабились. И действительно, зачем ему оружие с таким сопровождением и умениями, только вопрос открытый остался: почему эти твари нас пропустили, а ту машину вскрыли?

Как только они скрылись за поворотом, обернулся к остальным. Жалко фотоаппарата нет, такое зрелище стоило увековечить. Все с таким выражением на лице замерли, что в обычной жизни редко увидишь.

— Что вы на меня так смотрите? — Как только Жнец и ко. скрылся за поворотом, перевели взгляд на меня. — И такое здесь тоже оказывается бывает.

— По дороге дальше пойдем? — Шельма наконец отмерла.

— После его тварей, там мало кто найдется, кто нам угрожать будет. — И Белый туда же, а остальные его поддержали. Как им всем по лесу не хочется пробираться.

— Ну что ж. Рискнем, пойдем по дороге. Только пойдем с авангардом и арьергардом. Я впереди, Хельга с Белым сзади, остальные все в центре.

Ольга на новое имя только кивнула, похоже Жнец ее окрестил, и она свое новое имя приняла.

Предсказание Жнеца не исполнилось. К краю леса мы вышли не на следующий день, а только на третий.

Вчера с самого утра Сергей Николаевич, которого я мысленно называл Колобком, но никогда вслух, чтоб не обидеть хорошего человека, так вот, он подвернул ногу и подвернул неслабо, идти дальше он уже не мог. Пришлось вглубь леса отойти и там ожидать, пока она у него пройдет. То, что недолго ждать, я по своим ранениям сужу, заживает на нас все быстрее, чем на собаках.