Артем Луниш - Близнецы

— Заметили? — сказал водитель, — автомобилей нет. Ни одного пока.

— Заметили, — сказал сидящий рядом плотный мужчина с коротко остриженными русыми волосами и здоровым румянцем на широком, загорелом лице, — и это не все, между прочим. Авдотьев, снимаешь?

— Снимаю, — ответил Авдотьев, прильнувший к окну с камерой, — народ как бы возвращается откуда-то. Все из одного центра идут. С флагами, между прочим.

— Сам вижу. А флаги-то красные.

И действительно, по улицам, аллеям и переулкам расходились веселыми толпами люди. Флаги реяли под высоким чистым небом, в тепло-оранжевом свете уже вечернего солнца. Люди, улыбались, пели. На черные машины, медленно катившие по пустой проезжей части они совершенно не обращали внимания, будто не видели.

— С населением сейчас контакты завязывать нецелесообразно, — решил румяный здоровяк, — прокатимся, посмотрим. Надо какого-нибудь местного полицейского найти или вроде того.

Он инстинктивно чувствовал, что с представителем их профессии — пусть и из такого странного места — ему будет легче разговаривать.

— Пока что ни одного не было, — скептически заметил водитель, — а ведь тут митинг или массовые гуляния, или что еще там.

— Должны быть, — твердо сказал румяный, — не бывает, чтобы полиции не было. Ребята, вообще смотрим внимательно! Они тут не по форме, скорее всего. Но там нарукавная повязка какая-нибудь, хоть что-то должно быть. Сосредоточились.

Но сколько они не катались по городу, сколько не вглядывались в толпу — ни одного человека в форме, или в хоть каком-то ее подобии так и не заметили.

Уже вечерело. Дымчатые, таинственные сумерки опускались на город, приглушали и сглаживали краски и углы. А люди все не расходились — гуляли парочками по липовой аллее, сидели компаниями в садах и скверах, мальчишки гонялись туда-сюда за желтыми, красными и голубыми воздушными змеями. Раз они увидели совершенно непривычную и странную им картину: в одном доме окна на первом этаже были раскрыты, над ними был укреплен алый транспарант с надписью: библиотека. В окне, поминутно исчезая в глубине квартиры, стояли двое — бритый наголо лобастый юноша и пожилая уже женщина в очках и собранными в хвостик седыми волосами. Они выдавали книги — прямо через окно. А вокруг толпился народ и призывно тянул руки, словно за какой манной небесной.

— А читают тут много, — хмыкнул водитель.

— Угу, — согласился Авдотьев, — товарищ капитан, может, с ними поговорим? Библиотекарь все-таки общественный работник.

— Не пробьемся, — сказал капитан, — вон тут сколько желающих.

Он устало вздохнул, — отъедем куда поспокойнее и попробуем хоть с местными поговорить. Хотя вряд ли толк будет.

Миновав толпу книголюбов, они свернули в тихий переулок, выехали на аллею и остановились перед чугунной решеткой, за которой, в изумрудных сумерках маленького сквера, светили желтые огонечки и белели лица людей.

— Авдотьев, со мной. Я разговариваю, ты снимаешь. Будь наготове, — кивнул капитан водителю и они вышли.

Водитель пожал плечами. Он сомневался, чтобы здесь им что-нибудь грозило.

Из сквера слышалась музыка: играли на гитаре и трубе. Капитан, с державшимся позади Авдотьевым, двинулись вперед, где при свете разноцветных фонариков и свечей, развешанных на ветках, сидели, болтая и смеясь, люди. В стороне капитан увидел прислоненный к дереву и совершенно позабытый флаг с российским триколором. Это его немного подбодрило.

— Добрый вечер, граждане! — громко и внушительно поздоровался капитан, потому что на их появление никто особенного внимания не обратил.

На фсбшников посмотрели с доброжелательным любопытством.

— Добрый вечер! — отозвался веселый красивый юноша, сидевший в центра компании, — меня зовут Олег, а это Лия. Ну, с ребятами сами познакомитесь. Садитесь с нами!

— Гм, — сказал фсбшник, — спасибо за приглашение, граждане, — он особенно подчеркнул это обращение, — но мы спешим. Скажите, где у вас здесь… эээ, правительство?

— Мэрия, что ли? — удивились вокруг, — опоздал, товарищ. Митинг давно кончился!

Вокруг засмеялись.

— Я не на митинг, — отрезал начинавший чувствовать себя глупо, а потому злящийся, капитан, — так где мэрия?

— Прямо по главной улице, — пожал плечами Олег, — но там нет никого.

— Рано же у вас рабочий день кончается, — с неприязнью процедил капитан, — благодарю.

И, развернувшись, ушел. Авдотьев с тоской бросил последний взгляд на разноцветный фонарики, уютно горевшие в темно-зеленых, глубоких сумерках, на красивых и веселых девушек и юношей, улыбавшихся в темноте, на золотую трубу в руках у длиннобородого, похожего на Дамблдора из «Гарри Поттера» или Венедиктова из «Эха Москвы» статного старика, и поплелся вслед за капитаном.

— Ну что? — спросил водитель, когда они вернулись.

— Ничего, — буркнул капитан, — сейчас поедем к мэрии, осмотримся — и обратно. Идиотский городок.

Авдотьев промолчал.

Площадь перед мэрией была пуста и холодна, все окна темны. Ветер разносил, посвистывая, обрывки листовок. Над темной пустой площадью простиралось темно-синее небо с первыми, маленькими и холодными, звездочками.

Они подкатили прямо к дверям. Капитан выскочил из машины, с недоумением прочитал объявление на дверях присутственного здания — «Завтра в 17.00 здесь пройдет общегородское совещание по поводу того, как нам использовать освободившееся здание мэрии. Кто не придет завтра — повторных голосований не будет, так что потом не жалуйтесь». Капитан подергал запертые двери, плюнул, и залез обратно в машину.

— Все, — с облегчением сказал он, — поехали домой.

Машина развернулась и помчалась сквозь черную ночь обратно, на большую землю. Авдотьеву было жалко уезжать.

Андрей Григорьевич прочитал сумбурный отчет капитана, посмотрел наспех смонтированную пленку и несколько успокоился. Кажется, проблем с этим странным городком не будет. Вон они какие квелые!

Надо было отчитаться президенту, а затем, после хороших новостей, и уточнить, как же все-таки с пистолетом.

— Алло, Дмитрий Анатольевич, я по поводу города…

— Здравствуйте, — совершенно неожиданно ответил ему женский голос, — это Светлана Владимировна. Мой муж… Дмитрий Анатольевич сейчас не может разговаривать.

— Светлана Владимировна, это очень срочно, — осторожно начал фсбшник.

— Я понимаю, — голос у нее был расстроенный и растерянный, — но сейчас он не может говорить. Я передам, что вы звонили.

— Светлана Владимировна…

Но трубку уже повесили.

Ах, ты подлец! — подумал подумал Андрей Григорьевич, — это уж за всякие рамки! Фу, и за бабу спрятался. Называется, выбрали президента.

Он забарабанил пальцами по столу (тут же с раздражением вспомнив исчезнувшее оружие), закурил. Что же это… Опять мне решать? Но там, значит, не так все просто, если даже президент испугался. Свалил, опять свалил на меня! Значит, он что-то еще знает, что-то не такое благостное. И боится брать решение на себя, боится, сволочь, ответственности. Думает, опять я все разгребу. И по шапке потом получу — в случае необходимости. Нет, шалишь!