Валерий Федоренко - Карагач. Свой среди чужих. Часть 1

Я был резок в выражениях, но абсолютно спокоен, что давало возможность Вэко не боясь выдвигать свои аргументы в нашем диалоге.

– Вы, – он осекся, – ты не понимаешь, потому что забыл, или не знаешь историю сопредельных миров. Наши освободили слой дубов от лиственницы, испокон веков захватившей землю. Посуди сам! Их сосны занимают девяносто пять процентов деревьев этого слоя. Дубы Европы давно поняли кто есть кто, а в России окопались ярые слуги своих бывших поработителей и делают все возможное для восстановления их прохода. За последние пятьдесят лет они создали такую систему по ограничению дистанционного воздействия, – он провел рукой вокруг себя, указывая на пульты и мониторы, – что если бы наши не успели развалить их союз двадцать пять лет назад, то мы бы не то что помочь истинным дубам, и свой проход навряд ли бы спасли от закрытия. Чего только стоят «Дарьял», «Дон-2Н» и «Дуга»!

– Погоди, погоди, – перебил его я, – вот теперь мне все понятно. Надо было все мне так и объяснить. А то дымом в глаза, и галлюциногеном по мозгам. Ведь сразу же ясно, вы хорошие ребята и спасаете миры от порабощения.

Он прищурился и наклонился ко мне, пытаясь уловить на моем спокойном лице следы мимики, выдающей мой сарказм.

– Вот, – после небольшой паузы щелкнул пальцем я, – одно мне непонятно. Ваша конечная цель? Девяносто пять процентов дубов среди деревьев земли, или все-таки секвойи как символ спасителей?

– Нет, ну, – стушевался он, – это же не столь важно, и наши, и их. Какая разница чьих больше?

– Погоди, – невозмутимо продолжал я, – ведь это был основной твой аргумент в доказательстве оккупации лиственницей дубов. Или это не так? Есть еще доказательства их агрессии? И если других причин считать лиственницу опасной для дубов нет, то возникает вопрос насколько мы, карагачи, или вы, секвойя, вторглись в их пространство. И где та грань, за которой присутствие переходит в нашествие?

– Вы просто не знаете лиственницу так как знаем ее мы! – он осекся и потупил взгляд.

– Так так, – заинтересовался я, – насколько я понимаю вы с ними связаны не только через слой дубов? Или я не прав?

– Это закрытая информация, – пробубнил он, напоминая мне мальчиша кибальчиша из небезызвестной сказки Гайдара.

– Приятный ты парень Вэко, но в голове у тебя бардак, – сказал я, услышав приближающихся, недоверчивых соратников, – продолжим наш разговор позже.

Серега, – извиняющимся тоном начал Борис, – ну ты нас пойми…

– Ладно, господа, проехали, – прервал его в самом начале покаяния, – наверное на вашем месте я подумал бы о том же. Давайте закроем эту тему, лучше скажите, что делать дальше.

– Да я просто хотел сказать, что ты походу реальный мазохист. Такой способ освобождения, – улыбнулся он, обрадованный избавлением от необходимости объясняться, – мог придумать только, – он потер свою шею, – реальный любитель самобичевания.

– Спасибо Сережа за науку, – добавил Николаевич.

– На этом официальную часть можно считать закрытой? – спросил я.

– Нет! – сказала Надежда, подошла и ласково поцеловала меня, – Теперь можешь закрывать.

– И все же? Какие наши дальнейшие действия? – спросил я.

– Через час приплывет Фомич на своем баркасе, – Борис недоверчиво посмотрел на Вэко, – на трассу нам соваться больше нельзя. Пойдем через Балхаш и лисьими тропами по перевалам. Этого, – он махнул в сторону моего собеседника, – через пару дней заберут наши.

– Вэко мы возьмем с собой, – возразил я.

Борис задергался, озираясь на Надежду и Николаевича, пытаясь найти у них поддержку.

– Сергей! зачем? Да, в цепи он для нас не представляет никакой угрозы, впрочем, и без нее тоже. Ну какой смысл тянуть с собой недружественный балласт? И потом, как вывести его отсюда с ошейником на шее? Я их снимать не умею, да и Николаевич насколько я понимаю тоже. А твой метод он явно не потянет! И вообще ему его не следует знать.

– Будем считать, что во мне проснулись Надины способности. И я точно знаю, что его нужно взять с собой. Вдруг в горах застрянем, и жрать там будет нечего, – нелепо пошутил я.

– Не пугай парня, – перебила меня Надя, – в своих предположениях я его не вижу. А это значит либо он действительно рядом с нами, либо ты ему оторвал шею, пытаясь снять цепь. На сколько я поняла ты решил сам разобраться с этой проблемкой.

Вэко заерзал, но ничего не сказал. Борис махнул рукой и пошел проверять свой скарб. Была слабая надежда на то что Николаевич или Надя знают, как снимать кандалы, но они искренне развели руками.

– Ты попробуй сам, – сказал Николаевич, – а мы с Надюшей пойдем к Борису, машины проверим.

– Так, – обратился я к Вэко когда все ушли, – колись как вы с Анри сняли свои, которые у меня на квартире на вас одели.

– Я не знаю, это Анри снимал.

– Ладно, – я хрустнул пальцами и покрутил головой, – времени нет, тогда будем экспериментировать, – и потянулся обеими руками к его шее.

– Стой! Стой! – замахал руками он. – Знаю только, что он использовал вторую цепь. С вашими новыми было сложнее, они чуть отличаются от наших по составу, но у него все равно получилось. Потом просто скидывал их через голову и убирал.

Я наклонился, засунул два пальца в рот и начал старательно пытаться вызвать у себя рвотный рефлекс. Не думаю, что Вэко воспринял мой жест как демонстрацию недоверия к его словам, но вид у него был весьма обеспокоенный. С третей или четвертой попытки мои старания увенчались успехом. Жгутик скомканной цепочки шлепнулся в лужицу с признаками обеденного плова.

– Прости за запах, но трофеи я всегда ношу с собой, а тут, -я похлопал себя по животу, – самое надежное место.

Пристально цепь я еще не рассматривал. По эту сторону она была простого панцирного плетения, а вот по ту очень сильно напомнила мне мои магнитные шарики, собранные в одинарную нить. Отдельные звенья не переплетались друг с другом а лишь соприкасались, удерживаясь между собой силами поля с ярко выраженными полюсами, очень напоминающего ауру магнитов. Оно имело несколько другие свойства и ослепительно белое сияние, затмевающее для носителя, ауры всего окружающего.

Замка на цепи не было. Если она не замкнута внутри ауры носителя ее легко можно было разобрать на звенья, воздействуя на них по ту сторону. Но стоит замкнуть ее в ауре носителя как сила связи между звеньев увеличивалась тысячекратно. В этом я убедился экспериментальным путем, набрасывая свою цепь себе на руку и снимая ее.

То, что две цепи нужно объединить в одну и снять ее через голову Вэко я понял сразу, но как это сделать и, если все так просто, почему дубы до сих пор не научились сами делать так? Метод их освобождения примерно тоже понятен, наверняка грубое воздействие на разрыв связей цепи. Возможно воздействие каким-то особым способом, но однозначно это тупо разрыв связей, иначе зачем им для этой процедуры необходимо минимум три мага.