Дмитрий Карасюк - Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага.

В конце марта, перед ответственным выездом в Ленинград, группу покинул Олег Решетников. Концертная, а тем более гастрольная жизнь были ему в тягость, да и от рока он не фанател, предпочитая слушать «АВВА» и Аллу Пугачёву. Развитие группы его уход не остановил: на сцене маленького тройничка уже не хватало, да и работал по нему Олег не очень ритмично. Для усиления ритм-секции позвали опытного барабанщика Володю Назимова. Он и до этого пару раз выручал «Чайф» на сцене, а теперь прикрыл их тыл на постоянной основе.

На тот момент Владимир «Зема» Назимов уже много лет задавал ритм уральскому рок-н-роллу: «В середине 1970-х в Верхней Пышме мы собирались в одном из ДК, бренчали на гитарах. Почему я взялся за барабаны — не помню. Помню только, положил на стол две книжки — одну потолще, другую потоньше — и стал стучать по ним незаточенными карандашами. По толстой — звук пониже. По тонкой — повыше. С этого всё и началось».

С 1981 года Зема барабанил в «Урфине Джюсе», в то же время не отказывая никому из коллег-рокеров в дружеской помощи — в Свердловске постоянно ощущался дефицит ударников. «Я всегда исходил из того, что если зовут — надо идти». В результате безотказный Назимов на первом фестивале выходил на сцену в шести разных коллективах. С появлением в составе «Чайфа» профессионального барабанщика (Зема заканчивал учёбу на эстрадном отделении Музыкального училища) группа сразу зазвучала гораздо мощнее.

Весной в гастрольном графике свердловчан замаячили берега Невы. Официальным поводом для поездки в Ленинград было участие «Наутилуса Помпилиуса» в культурной программе пленума Союза композиторов РСФСР. Но засланный в Питер казачок Андрей Бурлака убедил принимающую сторону пригласить ещё и «Чайф», в лицах и красках описав восхитившее его выступление. Те согласились, и 3 апреля свердловчане вылетели в Пулково. По дороге в Ленинградский дворец молодёжи, где предстояло выступать, автобус с уральцами завернул на Рубинштейна, 13. Ещё на подъезде к зданию Ленинградского рок-клуба внимание «чайфов» привлекла знакомая женская фигура. «Мы ехали по Рубинштейна и увидели, что по улице идёт Алиса Фрейндлих. Мы, как дураки, прилипли к стёклам и стали изображать из себя деревенщину: „О, смотри, артистка идёт!“ Ну дураки просто», — вспоминает Шахрин. Веселье продолжилось и у входа в штаб-квартиру ЛРК — пофотографировались, но внутрь заходить не стали. Добрались до гостиницы Дворца молодёжи, разместились.

Первый концерт «Чайфа» планировался утром. Организаторы сразу предупредили, что это выступление вряд ли будет аншлаговым: на «утренник», да ещё и на никому не известную иногороднюю команду, избалованные питерцы вряд ли ломанутся. Уральцев такой аванс не смутил.

Получив в лице Назимова надёжный тыл, «Чайф» двинулся на Ленинград, словно хорошо смазанный и агрессивно рокочущий строительный бульдозер. «В Питере удивлялись — что это у вас всё точно и слаженно, как у фрезерного станка, — вспоминает Зема. — А свердловский рок всегда отличался качеством — качеством материала, аранжировки, звука на сцене — всего».

В 12.30 в большом зале было человек 600, половина мест пустовала, но «Чайф» это только раззадорило. Объявив программу подъездных песен «А у нас во дворе», Шахрин начал с беспроигрышного «Будильника»: «Со сцены нам казалось, что в зале всего человек 300, но нет худа без добра — нас это здорово раскрепостило. Когда мы увидели, что всякие неформалы и панки стали радостно приветствовать нашу музыку, поняли, что „чайфовский“ зритель есть и в Питере, и отыграли мы отлично».

Фото Александра Шишкина

Музыканты делали шоу, особенно старался Бегунов, выкидывавший такие фортели и отпускавший в микрофон такие шуточки, что даже повидавшие многое завсегдатаи Ленинградского рок-клуба пришли в восторг. Не могли оставить равнодушными зрителей и слова шахринских песен. «Меня часто спрашивают, почему наши тексты неприглаженно просты и даже грубоваты. Но это язык дворов и улиц. Так люди разговаривают в жизни. Почему же я в песнях должен сюсюкать?» — удивлялся Шахрин всего месяц спустя («На смену!», 23.05.1987).

«Чайфы» не снижали напора, они чувствовали — масть пошла. Ещё не знавшие, как их примет ленинградская аудитория, «наутилусы» и другие участники делегации нервно потели за кулисами. Когда у Земы упала стойка с тарелкой, Умецкий метнулся на сцену и поймал её чуть ли не в полёте.

Бескомплексные ленинградцы начали танцевать у сцены, а с галёрки, шагая прямо через кресла, стали продвигаться вперёд несколько жутковатого вида парни в коже, шипах и ирокезах. Среди них перебирался через ряды тогдашний басист группы «Объект насмешек», а ныне лидер «Tequilajazzz» Евгений «Айяйяй» Фёдоров: «Нам накануне донесли, что в Питер приехала какая-то крутая панк-группа с Урала. Мы тут же собрались в ЛДМ — ведь самыми крутыми панками на свете были мы и никакой конкуренции терпеть не собирались. После первых аккордов мы расслабились: панк-роком в музыке „Чайфа“ и не пахло. Стали вслушиваться в тексты, и они нам дико понравились. Это был разговор простым языком об очень ясных вещах. У нас в Питере так никто не пел, все считали себя артистами в башнях из слоновой кости и поглядывали на публику свысока. А Шахрин ещё и разговаривал со зрителями между песнями, он напрочь убирал невидимую стену между сценой и залом. Наша расслабленность быстро сменилась полным восторгом, и мы двинулись вперёд выражать его и знакомиться». Концерт завершился явной победой. Через полчаса сарафанное радио уже передавало во все концы Северной Пальмиры весть о том, что завтрашнее выступление уральской группы со странным названием надо посетить обязательно — оно того стоит!

А в гримёрку усталых, но довольных «чайфов» вломились те самые панки, представившиеся группой «Объект насмешек». «Вы классные парни! — заявили они. — Вы такие же, как мы, только без хвостов!» И пригласили в гости отпраздновать знакомство. Шахрин напрягся: «Выглядели они жутковато. Но Бутусов меня успокоил, мол, да нормальные они ребята».

Вечером, пока в зале Дворца молодёжи ленинградцы знакомились с «Наутилусом» и «Группой Егора Белкина», «чайфы» гостили у «Объекта насмешек». Шахрин быстро попал под обаяние новых знакомых: «Мне понравились и угрожающего вида Айяйяй, и ещё более угрожающего вида Дюша Михайлов, который на всех смотрел волком и периодически говорил кому-нибудь: „Пойдём поп…димся?“ Они называли себя ковбоями, и я потом написал песню „Время оставило мелочь в кармане…“»