Дмитрий Карасюк - Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага.

С этого концерта и пошла традиция «Зимних акустик». Название, сначала казавшееся просто календарно-жанровым, вдруг оказалось гораздо более многослойным и со своей внутренней логикой. «Если вы заходите в лес зимой, то всё вокруг как будто разряжено, и от этого каждый звук слышно очень отчётливо, то есть всё графично становится, — говорит Шахрин. — И с концертом та же самая история. Четыре акустических инструмента, никаких лишних звуков, никакого фона, то есть всё становится предельно интимно, доверительно, близко. И при этом концерты получаются совершенно нескучные, достаточно весёлые».

Лет шесть «Чайф» просто играл акустические концерты зимой, а потом музыканты стали придумывать каждый год дополнительное название, определяющее сюжет мероприятия. Под сюжет стали делать декорации и подбирать подходящие песни. Была «Зимняя акустика» с лесной тематикой, была со сказочной, с гаражной, с пляжной, даже с инопланетной была. Сначала эти концерты показывали только дома и в двух столицах, но жители других городов завидовали, и постепенно получился настоящий зимний тур по нескольким городам. На концертах этого тура звучат и электрические гитары, но ни зрители, ни «чайфы» в стилистические тонкости не углубляются. «Мы для себя решили просто: если играем сидя — это акустика, а если стоя — электричество», — объясняет Бегунов.

В 1994 году «Чайф» круто качнуло в сторону екатеринбургских средств массовой информации. Сперва совместно с «Четвёртым каналом» сняли видеоверсию «Детей гор». Для этого арендовали Театр юного зрителя и съёмочный кран. Готовых на всё операторов было больше, чем профессиональных видеокамер, и недостающую технику собирали чуть ли не со всей области. Подружившиеся с «Четвёркой» Шахрин с Бегуновым, начали вести в её эфире музыкальную программу «Семён и Феликс». Они показывали клипы интересных групп, перемежая их дурашливыми комментариями. В одной из передач они доказали, что вокалист и барабанщик английской группы «Genesis» Фил Коллинз — потомок Николая Ивановича Чапаева, брата знаменитого героя Гражданской войны. В другой, посвящённой международному женскому дню, провели прямые включения из первого в стране муниципального публичного дома. Зрителям запомнился спецвыпуск «Семёна и Феликса», посвящённый юбилею «Агаты Кристи», с демонстрацией детсадовских эмалированных горшков братьев Самойловых, какать в которые сегодня имеют право только самые послушные дети. Развлекали Семён и Феликс публику два с лишним года.

Не забыли два Вовы и про радио. Непонятно, как им удалось выкроить свободное время, но для уральского эфира «Европы+» они записали стосерийный спектакль «Beatles-радиоверсия». Просьбы повторить его в эфире приходили на станцию даже спустя десять лет. Чуть позже Шахрин затеял на радио собственную программу «В Тулу со своим самоваром», в которой знакомил слушателей с любимыми песнями из личной коллекции.

Средства массовой информации «Чайф» активно использовал для благотворительных проектов. С помощью радио, телевидения и газет удалось собрать новогодние подарки для маленьких детдомовцев, да ещё и вывезти их на праздничную ёлку. В ходе этой акции музыканты узнали о существовании детского дома при Областной психиатрической больнице: «Мы заехал в магазин, купили полную сумку конфет и мандаринов и повезли всё это на 8-й километр Сибирского тракта, — рассказывал Шахрин. — Нас встретил батюшка, там, оказывается, и церковь имеется… Мы зашли в этот детский дом, детишки обступили батюшку, как воробушки маму, а он их по головам гладит: „Да вы птенчики мои…“, мы раздали всем конфеты, мандаринки… Это было очень трогательно! Я ожидал увидеть что-то жуткое, олигофренов, которые ничего не понимают, конфеты неразвёрнутые едят, но увидел жуткое совсем в другом смысле: они все нормальные! Педагоги говорят, что у этих детей заторможенная реакция, потому что с ними не занимались, не разговаривали. Они одеты гораздо хуже, чем в других детских домах, куда мы ездили». С тех пор «Чайф» не оставлял этот детдом без внимания, помогая ему при каждом удобном случае.

В 1993 году «Чайф» сдружился с молодыми актёрами Театра-студии Олега Табакова. Владимир Машков, Сергей Шкаликов, Андрей Смоляков и другие артисты год назад «спасли» «Оранжевое настроение», а теперь с удовольствием продолжили общение с музыкантами вживую. Многие из будущих звёзд театра и кино жили в маленькой общаге на Покровке. Летними вечерами в самом центре Москвы артисты с музыкантами жарили на мангале шашлыки, травили байки и хором пели, а москвичи и гости столицы и не подозревали, что скрывается за неприметной подворотней на шумной улице. Позже в репертуаре «Чайфа» появились две песни на стихи Шкаликова. А для поставленного Машковым спектакля «Смертельный номер» «Чайф» записал короткую композицию «Песня рыб». На сцене заброшенного Зелёного театра в парке Горького «чайфы» вразнобой утютюкали, а Галанин скрипел: «Не ешь!». Ради прикола эту психоделику включили в новый альбом «Пусть всё будет так, как ты захочешь».

Название этой пластинки подарил Шахрину Майк Науменко. Последний раз они виделись в январе 1990-го на фестивале «Рок-акустика» в Череповце, за полгода до смерти Майка. Тогда Науменко на обороте шахринского бэджика участника написал пожелание: «Пусть всё будет так, как ты захочешь». Несмотря на такую рок-н-ролльную биографию имени альбома, рок-критика дружно обвинила этот диск в попсовости. Странно. Да, «Пусть всё будет…» — альбом светлый и ностальгический, весь пронизанный озорным настроением школьных танцплощадок середины 1970-х. Почему-то слушатели смогли считать это весёлое послание от собственной юности, а критики — нет. Возможно, они в своём школьном детстве просто не танцевали под музыку ансамбля старшеклассников.

Как бы то ни было, но Шахрину пришлось оправдываться за коммерческий успех нового альбома: «Пожалуйста, я готов обсуждать наши песни! Да, они стали более лиричными, но мы себе ни в чём не изменили и перед собой абсолютно честны! Мы до сих пор играем и пишем то, что нам нравится! Мы играем только в тех концертах, где мы хотим играть. Если люди со стороны знают какие-то критерии „попсовости и непопсовости“, „правильности и неправильности“, то мне их искренне жаль, потому что, когда мы эту музыку начали играть в школе, взяли в руки гитары, то у этой музыки не было правил. Штука под названием „рок-н-ролл“ делает тебя более свободным, эта музыка и есть наша свобода! Когда нас пытаются сейчас загнать опять в какие-то рамки, опять, как в школе, говорить: „это хорошо, это нехорошо, вот так не одевайся, вот так не говори, и с этой компанией не водись“, — мне хочется сразу сказать: „Идите в жопу, господа учителя!“ Мы играли на танцах в 1978 году, и нам нравилось, что люди приходили танцевать. Хотя, по нынешним меркам, танцы — это „попсовое“ занятие. Для меня „попсовость“ — это когда некачественно сделано, это халтура! Пока я вижу только голословные обвинения нас в халтуре и „попсовости“, а примеров — нет! Видимо, нам не могут простить того, что группа стала популярной. Но у нас обиды нет».