Сьюзен Зонтаг - Образцы безоглядной воли

Ту же точку зрения на Элисабет как пример паразитической, амораль-ной энергии актрисы высказывает Вернон Янг в неблагосклонной рецензии на фильм в летнем номере Hudson Review за 1967 год. Оба они, и Корлисс, и Янг, отмечают, что Элисабет носит ту же фамилию, Фоглер, что и артист-гипнотизер в фильме «Лицо» («The Magician»). — Примеч. автора.

Относительно этой сцены большинство критиков предполагают, что это реальное событие, и включают его в «действие» фильма. Ричард Корлисс трактует указанный эпизод без малейших сомнений: «Когда их посещает слепой муж Элисабет, он принимает Альму за свою жену, [и] они занимаются любовью». Но единственное свидетельство в пользу слепоты мужа Элисабет заключается в том, что этот человек появляется перед нами в темных очках, — плюс желание критика найти «реалистическое» объяснение для невероятного происшествия. — Примеч. автора.

Интегральная специализация (франц.) .

Жесты без слов, слова без жестов (франц.).

Впоследствии фильм вышел под названием «Любовь и ярость».

В превосходной книге «Годар» (New York: Doubleday and Co., 1968), первом серьезном исследовании творчества Годара на английском. — Примеч. автора.

С исторической точки зрения может показаться, что современная литература испытывает гораздо более сильное влияние кино, чем наоборот. Однако вопрос влияния сложен. К примеру, чешский кинорежиссер Вера Хитилова заявила, что моделью для ее блестящего фильма «О чем-то ином», сделанного в форме диптиха, послужили перемежающиеся повествования в сериале «Дикие пальмы»; однако удачным примером сильнейшего влияния кинематографической техники на литературу могут служить нарративные конструкции зрелого Фолкнера. Годар, вдохновленный той же книгой Фолкнера, хотел, чтобы два фильма, снятые им в 1966 году, «Сделано в США» и «Две или три вещи», демонстрировались вместе, причем за отрывком из одного следовал отрывок из другого. — Примеч. автора.

Детективный роман (франц.).

Неоконченный роман Флобера, опубликованный посмертно в 1881 году.

Роман Луи-Фердинанда Селина.

Одна из систем широкоэкранного кино.

Еженедельная газета коммунистической партии США.

Что ведет к подлинно революционным изменениям, так это опыт рево-люционного чувства — не риторика, не открытие социального импульса, не даже интеллектуальный анализ и не какое-либо действие, важное само по себе. Человек действительно может «заболтать» революцию из-за диспропорции между сознанием или вербализацией с одной стороны и силой практической воли с другой. (Отсюда провал недавней революции во Франции. Французские студенты говорили — и притом прекрасно, — вместо того чтобы реорганизовать управление захваченными университетами. Их сосредоточенность на уличных демонстрациях и противостоянии полиции понималась скорее как риторический или символический, нежели как практический акт — это тоже было своего рода говорение.)

В нашем обществе «идеалистическое» имеет тенденцию к тому, чтобы означать «дезорганизованное», а «воинствующее» — чтобы означать просто «эмоциональное». Большинство людей в Европе и Америках, вполне громогласные в своем осуждении общества, в котором живут, бывают глубоко смущены и лишены каких-либо идей не только по поводу того, что выбрать, но и по поводу любого плана действительного взятия власти, так что радикальное изменение вряд ли может совершиться. Действительно, революция в западных капиталистических странах кажется деятельностью, специально задуманной, чтобы не иметь успеха. Для многих людей это асоциальная активность, форма деятельности, направленная на утверждение личности, противостоящей государству. Это, скорее, ритуальная деятельность аутсайдеров, чем людей, связанных кровными узами со своей страной. — Примеч. автора.