Алан Сепинуолл - Клан Сопрано

Сценаристы — Робин Грин, Митчел Берджесс и Фрэнк Рензулли

Режиссер — Мартин Брюстл

« Тебе не понять, что творится у меня в голове ». — Ливия

По сравнению с «Мужчина заходит в кабинет психотерапевта» «Не реанимировать» кажется очень незначительным эпизодом-связкой [89] Во время премьеры второго сезона в знаменитом кинотеатре «Зигфилд» в Манхэттене HBO даже не стали показывать этот эпизод, сразу перейдя от «Мужчина заходит…» к третьей серии «Пока, блин, пока», в которой появляется новый важный герой. . Мы узнаем, что у Пусси действительно есть проблемы со спиной, и что он на самом деле является информатором ФБР с тех пор, как его поймали на героиновой сделке, с помощью которой он собирался оплатить своему сыну колледж (его связной, Скип Липари [90] Характерный актер с большим послужным списком по имени Луис Ломбарди, часто появляющийся в остросюжетных фильмах и сериалах, таких как «24 часа», «Город гангстеров», «Обычные подозреваемые» и «Человек-паук-2». , сообщает, что он «у нас под колпаком с 98-го»). Дяде Джуниору разрешают покинуть тюрьму из-за проблем со здоровьем и ожидать грядущего суда по делу о рэкете под домашним арестом. Ливия запускает когти в Дженис — свою более молодую версию — с помощью коктейля из резкого отторжения и квазитерапевтической беседы, а затем сажает ее на крючок, намекнув, что Джонни спрятал деньги в ее доме.

Отношения пар Ливия — Дженис / Тони — Джуниор наполнены черным юмором и тонкими психологическими манипуляциями. Между Тони и Джуниором уже не остается любви: племянник сообщает присматривающему за его дядей Бобби Баккальери (Стивен Ширрипа [91] Бывший директор в отеле-казино «Ривьера» в Лас-Вегасе, Ширрипа решил попробовать себя в актерском деле после того, как поработал статистом на съемках «Казино». Кроме Бобби он сыграл роль Бена в семейном телешоу от ABC «Втайне от родителей». ), последнему верному Джуниору человеку, что сократит доход дяди до «минимального уровня». Однако в Тони достаточно семейного инстинкта самосохранения, чтобы заказать исчезновение директора «Грин Гроув», готового рассказать о том, что Тони был готов задушить Ливию на основе информации, которую бы он не получил без помощи Джуниора. Джуниор — коварный и обидчивый человек, но все же он остается единственным братом его отца, а кадр, на котором Тони выносит Джуниора, как ребенка на руках из его собственного дома (после падения в ванной), отражает их первобытную кровную связь [92] Саундтрек этой сцены — песня «Goodnight, My Love» в исполнении Эллы Фитцджеральд и Бенни Гудмана 1937 года, популярная во времена молодости Джуниора. . Просьба Джуниора к Тони «помириться с матерью» мотивирована не только желанием объединить семью перед судом, но также и искренним стремлением устроить для Тони и Ливии «воссоединение матери и ребенка», о котором обкуренная Дженис поет по пути домой из «Грин Гроув».

В сценах с участием Дженис и Ливии намешаны ложь, откровенные признания и искренность. Ливия идеализирует своего умершего мужа, но иногда сквозь идеализацию прорывается истина, глубоко ранившая даже ее, хладнокровного манипулятора. Ливия была замужем за вспыльчивым гангстером. «Ты серьезно думаешь, что мне было легко? — спрашивает Ливия у Дженис. — Ты не знаешь, каким человеком был твой отец. Никто не знает. Никто не знает, через что мне пришлось пройти». Однако в конце концов она все же возвращается к обиде на Тони за то, что он ее бросил: «Одно я могу сказать точно: если бы он увидел меня сейчас, он бы этого не пережил».

В сценах с Ливией Дженис почти способна вызвать трогательные чувства. Она искренне желает воссоединения с матерью, хоть и видит в галлюцинациях падение Ливии с лестницы после того, как та процитировала «Поцелуй смерти» [93] Гангстерский фильм 1947 года, в котором есть знаменитая сцена, где гангстер Томми Удо (Ричард Уидмарк) привязывает мать своего партнера к креслу-каталке и спускает ее с лестницы. . Однако, как и другие герои, она не может понять, почему воссоединение невозможно. «Клан Сопрано» — безостановочный парад эгоцентричных чудаков, убежденных в том, что они единственные, кто видит себя и мир под правильным углом. «Она ведь настоящая эгоистка, понимаешь? — говорит Дженис о матери. — Я, я, я». Лицемерие проявляется и в сцене, где Тони издевается над лишним весом Бобби [94] Первое появление Бакалы — его живот входит в помещение раньше, чем он сам. На самом деле Ширрипа в тот момент носил дополнительную накладку на животе, хотя позднее он набрал достаточно веса, чтобы съемочную группу устроили его естественные объемы. . «Жирный урод, — говорит Бобби после того, как Тони уходит, — тебе стоит иногда смотреться в зеркало, говнюк черствый». Ливия говорит Кармеле, что, как ей кажется, она «неплохо» вырастила двух своих детей из трех. Кармела отвечает: «Они все… Несчастны».

Идея смены поколения появляется в сценарии еще и на уровне дополнительной сюжетной линии, которая соединяет Семью Сопрано и профсоюзы северного Нью-Джерси. Здесь появляются два афроамериканских активиста, преподобные Херман Джеймс-младший (Грегалан Уильямс [95] Полицейский Гарнер Эллерби из «Спасателей Малибу» — одна из его ролей на телевидении; автор четырех книг, включая «Собрание героев. Размышления о ненависти и ответственности — воспоминания о Лос-анджелесском бунте». ) и Старший (Билл Коббс [96] Блистательный актер с хриплым голосом и сорока годами карьеры за плечами, Коббс производит здесь такое мощное впечатление в роли ветерана Второй мировой войны и поборника социальной справедливости, что удивительным кажется тот факт, что он появляется лишь в двух сценах. ). Сцены с участием двух Джеймсов добавляют еще больше красок в сложную картину взаимоотношений итало-американцев и афроамериканцев. Гангстеры, чьи родственники прибыли из Италии, часто примеряют роль жертвы: мэйнстрим-культура их демонизирует, при этом не гнушаясь апроприации. При том что они сами отпускают расистские комментарии без всякой цензуры; передают черным преступникам незаконные поручения, включая убийства, и ругают их за некомпетентность. Такие отношения можно было бы назвать симбиозом, если бы у обоих групп было одинаковое количество социальных и экономических ресурсов, однако это не так. Опыт иммигрантов из Европы отличается от опыта потомков рабов по многим причинам, начиная с того неудобного факта, что итало-американцы (в том числе и связанные с мафией евреи вроде Хэша, а также иммигранты из бывшего СССР вроде Ирины) могут пользоваться статусом белых, чтобы получить в Америке преимущество, а черные не могут (возвращаясь к теме с репарациями из серии «Хит есть хит»).