Елена Грицак - Бахчисарай и дворцы Крыма

Расположенная поблизости Соколиная башня служила местом содержания охотничьих птиц. Возведенная вместе с первыми постройками дворца, она стояла на кубическом каменном основании и представляла собой обшитый досками шестигранник. Деревянный каркас башни переходил в решетку, завершавшуюся шатровой крышей. Широкая лестница плавно огибала все грани и выходила на смотровую площадку, откуда открывался восхитительный вид. Сюда разрешалось приходить ханским женам, чтобы полюбоваться пейзажем Бахчисарая или понаблюдать за событиями, происходившими в Большом дворе.

В начале прошлого столетия ханское кладбище привлекало первобытной красотой полуразрушенных надгробий, которых, к счастью, не коснулись руки екатерининских реставраторов. Его унылый вид завораживал каждого, кто осмеливался войти в таинственный мир усопших Гиреев. К закату Крымского ханства на территории дворцового некрополя находилось около 150 могил с царственным прахом. Оглушенные жутковатым безмолвием, литераторы вдохновлялись на создание трагических поэм. Свободные от романтики ученые, напротив, находили кладбище самым занимательным местом комплекса. Наибольший интерес, безусловно, представляли мраморные надгробия с надписями и резным орнаментом. Выполненные из камня и мрамора памятники намеренно чередовались с кипарисами – непременными обитателями любого мусульманского кладбища. Судя по датам ранних погребений, Гиреи не спешили на встречу с Аллахом или не хотели покоиться вблизи недостроенного дворца. Самая древняя царская могила относится к 1592 году, то есть кладбище начало заселяться владыками почти через столетие после основания Бахчисарая.

Орнаменты некоторых надгробий воспроизводят идею фонтанов, но чаще всего встречаются розетки, плетенки и стилизованный кипарис. Мотив итальянского Возрождения сплетается с арабской вязью, элементами персидского и турецкого стилей, в отдельных памятниках соединяясь с завитками рококо. Причудливая раковина рокайль вместе с чалмой и воинскими атрибутами украшает надгробие Крым-Гирея. В кочевой культуре принадлежность к мужскому полу не отделяется от воинственности, оттого изображения головного убора и доспехов помещались на каждом мужском памятнике. Изящно декорированные женские могилы украшены рисунками с очертанием колпака.

На территории дворцового кладбища захоронены 16 ханов, а также их родственники и люди из ближайшего окружения. Надписи высечены на турецком языке в виде стихотворных эпитафий, с непременным указанием имени поэта. Как правило, надгробные панегирики отражают сущность и внешние черты покойного: «Война была ремеслом знаменитого Крым-Гирей-хана; глаза голубого неба не видали ему равного». Витиеватые фразы повествуют о земной суете: «Смерть есть чаша с вином, которую пьет все живое. Могила есть жилище, в которую сходит всякий человек». Назидательные надписи напоминают о том, что «посещение могилы умершего означает молитву за него».

Самая поэтичная эпитафия помещена на могиле 12-летней дочери хана «Фераха-султана-ханым, которая оставила свет счастья, поразив нас горестью. В начале жизни она нечаянно испила слабость чаши смертной… Солнце это, взглянув на земной мир, равнодушно скрылось за облака… Ангел прилетел и улетел, рай стал жилищем Фераха-султаны». Слезы в камне запечатлены на памятнике одной из ханских жен: «В цветнике мира я была роза, но, увы, завяла. О всевышний, помести меня в цветнике рая».

Ханское кладбище в Бахчисарае

Современных посетителей «мертвого города» неприятно удивляют белые швы свежей штукатурки, бессмысленно прикрывающей благородную древность плит. Приметы времени недопустимы на любом кладбище, и более всего это относится к исторически значимому некрополю Бахчисарая. Не затронутый современностью, с живописным беспорядком памятников, таящихся среди пышной зелени, он прекрасен в своем естественном состоянии.

У входа на кладбище стоят два монументальных мавзолея XVII века, условно названные «северный» и «южный». Они созданы в традиционной для погребальных сооружений строгой манере. Классически правильная, лишенная изящества и легкости, их конфигурация вполне соответствует скорбному назначению. Строгие до суровости формы мечетей и дюрбе контрастируют с животворной идеей дворцовой архитектуры. Отказываясь от привычной для Крыма легкости, создатели мавзолеев спрямляли линии и намеренно утяжеляли формы, выражая представление о бессмертии души. Единственным исключением является ротонда на могиле Менгли-Гирея II. Сложенная из тесаного камня, увенчанная круглым куполом беседка выглядит цветком рядом с приземистыми сооружениями кладбища.

Проектирование кладбищенских построек требовало от архитектора не фантазии, а строгого следования религиозным канонам, которые затрагивали все формы существования как на земле, так и на небесах. Правильность, пропорциональность, полное отсутствие декора отражали установленный исламом и закрепленный веками смысл.

Практически каждое дюрбе представляло собой купольное сооружение с основанием в виде восьмигранного барабана. Единая для мусульманского Востока схема повторялась в бесчисленных вариациях, оставаясь неизменной по отношению к религиозной символике. В исламе кубическая форма (квадрат) ассоциируется с миром земным, а сферическая (круг) выражает мир небесный. В качестве промежуточного звена выступает восьмерик – 8-угольная в плане часть сооружения, нередко установленного на 4-угольном основании (четверике). Совмещение столь непохожих форм в одной конструкции производилось с помощью парусов, изнутри срезающих углы куба. Снаружи здание оформлялось тяжеловесным восьмигранником, визуально облегчающим переход к куполу.

Одну из версий купольной постройки можно увидеть в предместье Азиз, где стоят несколько старинных гробниц. Самая древняя из них, с портиком у южной стены, датирована XIV веком. Согласно надписи, она возведена по приказу Мухаммед-Шах-бея, сына Мухаммед-бея, для бренного тела Бей-Юде-Султан, дочери Аджаган-Бея. Своеобразный татарский памятник повторяет конструкцию мавзолеев Каира. Здесь видимый снаружи переход осуществляется от четверика к восьмиграннику и далее к сфере купола.

Иное решение осуществлено при создании дюрбе Ахмед-бея, успокоившего свою душу в начале XVI столетия. Формы этого крайне простого здания отличаются геометрической четкостью и точным расчетом пропорций. Восьмигранник зрительно срезает углы куба по горизонтали. Завершением небольшого комплекса являются кафедра мимбер для муллы и молельня дервишей. Последняя воспроизводит традиционную форму башни-многогранника с каменным шатровым куполом. Суфийские братья обращались к богу на верхней площадке, куда ведет крутая лестница из массивных каменных блоков.