Журнал - Ура бум-бум! №5 90

Сложно рассуждать о том, что хочется петь, что не хочется. Я хочу в новой программе петь веселые вещи о природе. Ну не совсем веселые (усмехается). Скорее созерцательные, с мягкой музыкой. И когда у Вишни будет отличная студия…

— То есть, вы опираетесь на изначальные, неистребимые чувства — прастрах, пранадежда?

— Да, хотя вариться в собственном соку долго тоже нельзя — надоедаешь сам себе. Хочется разных открытий самого себя. Вот есть наши две программы, следующую хочется делать радостной. Но я говорю «хочется», а ведь нас всего трое. Ну глупо звучит, когда один человек говорит «мы», как Николай II, правильно?

Глобальных и вселенских планов мы не строим, только пытаемся передать ощущение, ведь все наши песни, прежде всего, созерцательные. Они не несут в себе никакого призыва "пойдешь со мной" — нет.

— Кто тебе интересен вне рок-музыки?

— Из писателей — любимый английский Алан Силитоу, Кортасара люблю, Борхеса люблю особенно. А из русских — не знаю, не читал я как-то в последнее время русских. Набокова разве что, еще, конечно же, Сартр. Нравится английское кино.

— Если заняться арифметикой, то на сколько процентов твой лирический герой — это ты? Вот, например, «Шанс», который ты посвящаешь всем «неудавшимся» самоубийцам?

— Надуманности никакой не было. Может быть, я сегодня не показал в ней все, что, как мне кажется, я показал. «Шанс» — может быть ведь что угодно, — о неудавшемся футболисте, киноактере, тема неудачника вообще. И то, что я сегодня посвятил ее неудачникам-самоубийцам, то это просто вылетело само и все.

По-моему, мы чересчур серьезны (смеется) в общении с прессой и вообще — кредо.

— Тебе не кажется, что это идет от традиции холодной волны?

— Наверное. А если сравнивать, то по текстам мы скорее не холодная волна, а готическая.

— Название некоторых вещей — «Замок», например, прямо наводит на архитектурные образы. В общем ты верно сказал — кредо. И образ жизни.

— Я сказал, мой герой — я на 60 процентов, а не на сто. Если бы мой герой в песнях попивал водочку и отплясывал с девицами — тогда бы я сказал, что на все сто.

Глупо погружаться с головой во все это, тем более в рок. Честно говоря, рок-музыка, как вид творчества, мне не очень нравится. То есть ничем другим я заниматься не пробовал, но думаю, что художник из меня вряд ли бы получился. Кино снимать — слишком отдаленная перспектива, а рок-музыка — подхоцящий выход для наших условий.

— Если бы ты снимал клип группы ПЕТЛЯ НЕСТЕРОВА, что бы в нем было?

— Сюжетной линии наверняка не было бы. Натурой, скорее всего, была бы студия с инструментами и зима и, наверное, меня все-таки задушили бы…

— Иначе, если по Гелдофу, твое занятие роком вроде оттяжки?

— Да, хотя оттяжка подразумевает и вторую сторону, не только веселье и застолье, но и последующее похмелье. Так что не совсем по Гелдофу.

— Тогда наркотическая тяга?

— Да нет, объяснение "музыка — наркотик" — для дураков. Потому что нормальный человек развивается гармонично и ему естественно пробовать себя в разных равных областях, если у него есть энергия самоутверждаться. А есть люди, которые… ну как у Селинджера — человек, который ловит детишек. Такой профессии нет, но ему хочется и он придумал ее себе. Я не могу придумать себе даже… Как-то отвязываюсь на сцене…

— Ты говоришь "для дураков". Но когда музыка — самоутверждение, это очень часто толкает к пафосу, а тогда отношение к делу наркоманическое — "ну так я живу и хавайте меня таким, как есть…" То есть там, где человек самоутверждается, он начинает чаше всего тыкать пальчиком на сцене, поэтому я и говорю — наркомания здесь не в смысле того, что ломка начинается…

— Пожалуй, я приперт к стенке.

— Эдик, значит, жизнь заведомо, в основе своей трагична? Рождаемся, чтобы умереть?

— Да уж никак не радостна…

— Тогда откупа «Шанс» взялся? Шанс выжить, что ли?

— Почему? Можно так: человеку дается еще один шанс — попрощаться.

— Ты имеешь в виду, как я отношусь к сильному началу в искусстве? К хиппейным делам с большой осторожностью, но я знаю, что Леннон — классный был…

— Дурацкий вопрос — какие группы нравятся тебе в текстовом плане?

— Из советских — во-первых, НИКОЛАЙ КОПЕРНИК, потом — КИНО и ДУРНОЕ ВЛИЯНИЕ. Больше я, пожалуй, и не назову — плохо знаю советскую музыку.

Из зарубежных нравится КОКТО ТВИН, но не по текстам — они рыбу чаще всего поют, потому что шотландцы и языка не знают. Наверное, по текстам — КЬЮ.

— Близка ли тебе некроэстетика, например, то, что делает Юфит?

— Я видел почти все его фильмы. Больше того — Игорь Мосин — барабанщик ДУРНОГО ВЛИЯНИЯ занимается подобной деятельностью. Хотя у Игоря все выглядит гораздо веселее и только, может быть, концовка заставляет думать о смерти. У Юфита, конечно, — другое дело — мрачнее…

— На чем вы сошлись с ВЛИЯНИЕМ?

— Мы мягче ВЛИЯНИЯ, вообще-то. Если мы еще допускаем какой-то отход в гармонию, и количество нот у нас больше, то у ВЛИЯНИЯ соответствие текста и музыки жестче и конкретнее…

Вот так мы поговорили, а когда стало уже поздно, вдруг спохватились — сакраментальный-то вопрос и не задали! Почему ПЕТЛЯ НЕСТЕРОВА? Впрочем, наверняка акцент был бы не на фигуре высшего пилотажа, а на мертвости петли, на удавке.