Газета - Рокси-экспресс № 2

Что же касается основания этой волны, выплеснувшейся на весьма неподготовленную аудиторию, то сотни имен, подчас чрезвычайно интересных, остаются в тени.

Увидев на первой странице фотографию Ю. Морозова, приуроченную к выходу его 50-го альбома, я невольно стал искать имена тех, кто вместе с ним начал в 70-е годы закладывать добротные кирпичи дома отечественного рока. В статье о выходе юбилейного альбома список только тех, кто помогал в записи именно этого альбома. Но стоит вспомнить, что долгий, мощеный терниями путь, он начинал с не менее достойными людьми. А ведь именно в те «глухие» годы создавался и выковывался «морозовский» стиль.

А начинался он в далеком Владикавказе в конце шестидесятых, в команде БОСЯКИ, которая с переменным успехом будоражила чувства юношей и девушек «нечеловеческими», по тем временам, воплями на манер БИТЛЗ. Надо сказать, что уже тогда команду не обошло Северо-Осетинское телевидение, концерты зачастую были успешными, а имена музыкантов - Ю. Морозов, А. Кузнецов, А. Копылов, М. Полин появлялись в местной прессе. Но вот 1971 год, свадьба, переезд в Ленинград. Новая точка отсчета, новые мысли. Но кругом глухая стена непонимания. Работа на ЛМЗ, учеба в Политехе, воспоминания о былом. И музыка, не дающая покоя. Юрий начинает все сначала. Их было двое: Юра и брат его жены Сергей Лузин. Начались пробы совместных сил. Сил, надо сказать, у Юриного компаньона было достаточно, а вот умения маловато. Но Сергей берет у него уроки игры на гитаре и через некоторое время самостоятельно овладевает флейтой, фортепиано, прилично играет на губной гармошке. С 1972 года они записываются дома на двухканальный «АЙДАС». По сути музыка тех времен - это движение в свободу двух чрезвычайно увлеченных натур, один - уже музыкант, другой - дилетант с необычайно широким дарованием. С 1972 по 1976 год записываются альбомы «Вишневый сад Джими Хендрикса», «Остров Афродиты», «Свадьба кретинов» и т.д., всего около 140 композиций, на инструментах, которые трудно сейчас себе представить (настолько они некачественны или архаичны).

Потом на горизонте появляются М. Кудрявцев и Г. Анисимов из бывшей команды Ю. Берендюкова. С Морозовым они знакомятся уже на студии, во время пробной записи. Позднее были совместные выступления в клубах для трудновоспитуемых подростков, на квартирах, даже на свадьбе. В 1976 году группа распадается. И опять, работа дома, на студии в одиночку и с Лузиным. Но вот сейшн на Гражданке. Аппараты ничего себе, стучит Голубев - все невпопад, у Кудрявцева отключается в середине игры бас, а Юра самозабвенно «пилит» соло! 1977 год - игры в актовом зале больницы на Костюшко. Ю. Морозов, М. Кудрявцев, С. Петров выступают первыми перед именитым Ильченко. Жесткая игра и «пулеметные» соло-пассажи приводят публику в состояние анемии. Как признался в тот вечер А. Ляпин, недавно вернувшийся из армии: «Юра, прости, но я ничего не понял…» Ну а что же говорить о почтенной публике? Глашатай хард-рока на Руси встал костью поперек сладкозвучного горла. Но Юра был всегда верен себе и ни на минуту не поддавался настроениям толпы, поэтому, прекратив публичные выступления, он возвращается к домашней работе. Записывает «вживую» малым составом. Пожалуй 1978 год является одним из самых плодотворных. Такие альбомы как «Прощай, рок», «Джаз ночью», «Просто музыка» - сделаны на одном дыхании. Запись этих «живых» альбомов производилась в селе Суйда, в доме одного из друзей. Настроение, передаваемое сиюминутно, владело всеми участниками «микросейшна» и работа продолжалась иногда до утра. Состав записи: Ю. Морозов, М. Кудрявцев, С. Лузин, Ю. Николаев, Е. Богомолов, И. Кучеров, С. Моисеенко. Следующий альбом - «Женщина-22» кажется слишком мягким и прозрачным, хотя такие композиции как «Прекраснее нет эмоций», «Ночь», «Луч света» по сути своей мрачноваты. Это предчувствие чего-то неотвратимого, страшного впоследствии находит выражение в альбоме «Тупик Человечества», сделанном в ожидании предстоящих катастроф. Альбом полностью электронный, основным солирующим инструментом явился самодельный синтезатор. Первобытность и фантастичность звучания уносят в мир машин-монстров, которые сметают с лица земли все живое.

Как-то, сидя в один из бесконечных питерских зимних вечеров году эдак 1979 от Рождества Христова, мы размышляли о смысле жизни и нужности начатых нами дел в государстве Российском. Были времена «стабильного застоя», но на столе был коньяк и прочие атрибуты застойного времени. Мы злословили, ругали все и вся, и себя тоже, что Господь угораздил родиться нас здесь, я не ТАМ. Юра в очередной раз говорил: «Прощай, рок! Все, хватит! Надо на Тибет сваливать!» Но тут Лузин пророчески сказал: «…Попомни мое слово! Капля точит камень и не зря нас сюда занесло, а твои диски, Юра, наверняка увидят свет. Пусть лет через десять, чем никогда!» На что тогда все дружно рассмеялись: «Да через десять лет мы в лагерях гнить будем! А ты диски, чокнутый!» Но смех смехом, а слова эти сбылись. И хотя сам Сергей записал всего три магнитофонных альбома, которые малоизвестны (наиболее известный «Паноптикум» входит в дискографию Морозова), но принимал самое непосредственное участие в записи 17 альбомов Морозова до 1984 года.

Много лет минуло с тех пор, многое в корне изменилось, иных уж нет среди нас. Встретив недавно Сергея, я поинтересовался, чем он занимается сейчас. Он поведал, что пути их с Ю. М. вскоре разошлись. Объединившись под никому не известным названием «Приют обреченных» Сергей, М. Кудрявцев, Ю. Ражев играют в кругу знакомых, на улице, случайно, как большинство непризнанных. Потом мы уютно устроились у него дома и в течение нескольких часов я был единственным слушателем его моноконцерта. Честно говоря, я был приятно удивлен глубиной текстов, музыкальностью, выверенностью композиций, несмотря на то, что они не слишком сложны. Этот человек из «потерянного поколения» тридцатилетних играл и пел без чванливых кривляний и юродств, свойственных многим музыкантам «перестроечной волны». Пронеся через годы затаптывания и вытравливания культуры неподдельную искренность и доброту, он долго работал в одиночку (на полку) и, как сам признается, «потерял всякую надежду, кроме надежды быть понятым…» Но такие его композиции как «Не мое поколение», «Оттепель», «Ледяной сон», «Сошедший на землю» - безусловно можно отнести к «хитам» пускай старой, но живой волны. И хотя надежды на студийную запись весьма иллюзорны, думаю, что в недалеком будущем можно будет говорить о новом магнитофонном альбоме.

Юрий ПОЯРКОВ

Михаил «Фан» Васильев

Михаил «Фан» Васильев (АКВАРИУМ): «Есть две вещи, к которым надо стремиться - либо памятник при жизни, либо миллион…»