Маргарет Мюррей - Египетские храмы. Жилища таинственных богов

Второй двор был нужен всего лишь для того, чтобы попасть в третий, и не стоит особого упоминания. Третий двор подвергся многочисленным изменениям; первоначально он имел двойную колоннаду из восьми колонн с восточной стороны, соединенную ажурными простенками и, возможно, крышей; попасть туда можно было через невысокий дверной проем, расположенный на оси с главным входом. Позднее во дворе появились колоннады со всех четырех сторон со статуями Аменхотепа III, Эхнатона и царицы Ти, установленными между колонн. Северная колоннада получила своеобразное название Тень Ра. Последние три двора не отличаются ничем особенным, за исключением квадратного алтаря в центре, обильно уставленного приношениями.

В Дом Бен-бена можно было попасть из главного храма или из внутренней галереи. Ворота, расположенные на оси, вели из главного храма на открытую площадку; перед воротами находились «купели», возможно для священных омовений. Войти с другой стороны было сложнее; хотя вход находился на оси храма, в него можно было попасть только с дальнего конца через ряд узких камер с маленькими дверьми.

На открытой площадке в пределах храмовой территории стояла большая стела с круглым верхом, дом жреца и бойня. В сам храм попадали через обычные ворота с башнями с колоннадой, как в большом храме. Перед каждой колонной стояли статуи царя; колоннаду защищала стена, внутрь попадали через небольшие двери. Во внутренний двор можно было попасть через коридор, который поворачивал в обратную сторону.

На богатство храма указывает изобилие изображенной еды, кувшинов с вином, хлебов и лепешек, туш, рыбы, птиц, овощей и фруктов. Возможно, однако, что такие большие запасы пищи, как и храмовые укрепления, на самом деле свидетельствуют о подготовке к штурму или осаде. В таком случае «купели» могли служить практической цели хранения воды. То, что храмы сильно разрушены, а также мстительно разгромлены царские статуи в Доме Бен-бена, заставляет предположить, что страхи Эхнатона имели основания и что его город, особенно храмы, подверглись намеренному и систематическому уничтожению.

Самый прекрасный храм во всем Египте – это храм, построенный Сети I, фараоном XIX династии, для поклонения предкам. Храм отличается своеобразной схемой, которой он, по-видимому, обязан тому, что из-за подземного источника воды фундамент стал небезопасен; позднее этот источник оказался внутри здания, известного нам как Осирейон. Ненадежность основания вынудила зодчего изменить план; и камеры, которые в обычном случае располагались бы сзади или вокруг святая святых, были построены сбоку. Поэтому план храма сверху похож по форме на заглавную L, ножка L указывает на север, а основание проходит с востока на запад. Еще одна особенность храма заключается в том, что вместо одной святая святых, посвященной богу или нескольким богам, в храме семь святилищ; однако их правильнее назвать молельнями, чем святая святых. Посвящены они, если идти с востока на запад, фараону, Птаху, Хорахте, Амону, Осирису, Исиде и Хору.

Храм ориентирован по реке и поэтому лишь примерно расположен относительно севера и юга со входом на севере (илл. X, 1). Попасть в храм можно через два открытых двора; первоначально там был большой входной пилон, как и в других храмах этого периода. От пилона осталась лишь часть основания, а также часть стены с нишами для изваяний богов и царя. Стены первого двоpa разрушены почти до основания; скульптурные сцены с изображением военного похода против хеттов указывают на Рамсеса II как на автора украшений и, вероятно, создателя этого двора.

Второй пилон, сейчас разрушенный, отделяет первый двор от второго (А), у которого видны только очертания. В западном конце пандус, ведущий на террасу, где стояла колоннада из колонн с квадратным сечением; сзади в стене семь дверей, соответствующих семи святилищам в храме. Храм построен на покатом склоне. Второй двор и два гипостиля постепенно поднимаются от входа к молельням по ступеням или пандусам, как бы показывая, что боги стоят выше смертных.

В первом гипостильном зале (В) колонны стоят попарно, составляя семь проходов, ведущих к дверям в западной стене, из которых, в свою очередь, семь аналогичных проходов ведут во второй гипостильный зал (С) (илл. X, 3), а также к семи молельням, выстроенным в ряд и открывающимся на самую высокую террасу здания (илл. X, 1).

Ось храма проходит от пилона через два двора и два гипостильных зала прямо к центральной молельне, посвященной богу Амону, который в тот период был верховным божеством всего Египта и подвластных ему стран. Все молельни, кроме одной, огорожены с запада каменными стенами, которые вытесаны таким образом, чтобы создавалось впечатление закрытой на засов деревянной двери с панельной обшивкой наверху и завернутыми вверх плетенками над дверью. Хотя молельня Амона и самая большая из святая святых и расположена на осевой линии, она не является самой важной. Фиванский бог как верховное божество занимает почетное место, но настоящим богом Абидоса был Осирис; и, хотя его молельня не лежит на оси храма, она единственная, через которую ведет проход. Дверь в конце не была загорожена для молящегося прочной и холодной каменной кладкой, как в молельне Амона, но всегда стояла открытой. В каждой молельне есть изображения ритуалов с участием фараона, который совершает ежедневные религиозные обряды. Там изображено, как он открывает дверь божницы, показывая находящуюся внутри фигуру бога; он совершает омовение бога, облекает его в божественные одеяния, надевает венец и драгоценности и окуривает его благовониями. Затем он делает приношения благовониями, едой и особенно цветами, ибо египтяне считали, что боги так же сильно любят цветы, как и они сами. Почти в каждом приношении, которое делает Сети, большую часть составляют цветы. От молельни к молельне ритуал слегка изменяется, ибо функции разных богов не всегда совпадали и к каждому следовало подходить со своими обрядами, в зависимости от того, к кому они обращены. Во всех молельнях есть изображение священной ладьи, в которой носили изваяние бога во время процессии вокруг храма в праздничные дни.

Молельня фараона частично разрушена, и краски на барельефах почти не осталось, поэтому лучше видны детали скульптуры. Так как фараон еще не покинул мир живых, его священная ладья пуста, но царская голова изображена на ее носу и на корме; однако самого царя как воплощенного бога уносят в паланкине шесть жрецов в масках, трое с соколиной головой и трое с шакальей, символизирующих духи Нехеба и Пе, первобытных божеств севера и юга. Перед царственным богом идет его сын, юный Рамсес, воскуряющий благовония своему божественному отцу. В этом храме изображено немало замечательных голов, но голова юного Рамсеса в этой сцене, быть может, самая прекрасная. Рамсес II в молодости был одним из красивейших мужчин, чьи портреты дошли до наших дней. Его профиль изящен и тонок, из-за крупного носа лицо не кажется безвольным; в поздние годы жизни, когда черты его лица стали тяжелее и потеряли четкость, в них по-прежнему оставалась красота, ибо проявлялось сознание собственной власти, не встречающееся на лице ни одного другого фараона.