Александр Бенуа - История живописи

В этой передаче структуры, организма дерева опять сказывается близость к леонардескому искусству Ломбардии. Надо все же заметить, что работы нидерландцев никогда не производят впечатления той цельности, той сознательности, той воли, основанных на глубоком знании, которые сказываются в картинах Леонардо и некоторых его последователей. Необходимо также обратить внимание на то, что ботанические этюды Леонардо относятся к годам детства Патинира, да и Метсис был на четырнадцать лет моложе Леонардо.

Подобная частичная затемненность далей, мотивированная надвинувшимися тучами, наблюдается уже в "Распятии" Давида (Берлин).

В сущности, мало "романского" и в Метсисе, Ромерсвале, Изенбранде, Провосте, Энгельбрехтсене, Скореле и "Мастере Смерти Марии" (Клеве?). Но так как в смысле пейзажа они дали мало своеобразного и личного, то о речь них будет идти в дальнейшем изложении. Ромерсваль - грандиозный натуралист, и о нем мы будем говорить лишь позже, при обсуждении бытовой живописи. У Скореля встречаются то очень правдивые фоны в виде городских построек, написанные в духе Дюрера, то фантастические в виде причудливых скал.

Настоящим преемником Эртсена является его племянник Иоахим Бюкелар, о котором подробней мы будем говорить позже.

Мы совершенно согласны с новейшим отождествлением "брауншвейгского монограммиста" с Гемессеном и с тем, что в упомянутых сложных пейзажных сценах следует видеть ранние произведения мастера.

Не следует ли ставить в связь загадочную картину-триптих "Распятие" (в собрании графини Е. В. Шуваловой) с творчеством Гемессена? Мы найдем целый ряд черт, общих этому капитальному произведению и картинам с небольшими фигурами нидерландского мастера. Вспомним, что дочь Гемессена Катарина (портрет которой находился в собрании А. И. Сомова) была художницей и окончила свою жизнь в Испании; на Шуваловской же картине ряд типов и костюмов напоминает испанские. Существует даже предположение, что сам старик Гемессен умер не в Гарлеме, а последовал за дочерью на юг. Однако лучшая часть триптиха-романтический пейзаж, состоящий из причудливых скал и сложных замков, - слишком хорош для Гемессена. Это, несомненно, один из самых колоритных пейзажей нидерландской школы XVI века.

Совершенно "современная" искренность сказывается в ряде чарующих деревенских пейзажей - как будто непосредственных этюдов с натуры. Лучшие среди них (кроме гравюр) встречаются на картинах "Слепые" Неаполитанского музея, "Опустошитель гнезд" ("Der Vogeldieb", Венский музей) и "Пастух, убегающий от волка" (собственность г-на Джона Джонсона в Филадельфии). В последней картине потрясающее впечатление производит широкая, вся промокшая под дождями, исполосованная колеями, пустынная дорога, идущая от первого плана по бесконечной ровной долине к фону. Здесь Брейгель предвещает не только реалистический пейзаж голландцев XVII века, но и символично-трагический пейзаж одного из величайших художников XIX века - Жан-Франса Милле.

Еще раз солнце, палящее, знойное, окаймленное сиянием, появляется на гравюре Питера ван дер Гейдена с рисунка (или с картины?) Брейгеля, изображающего жатву (лето - aetas). Однако здесь напрашивается сомнение, не является ли это солнце придатком гравера? На живописных вариантах той же темы, приписываемых П. Брейгелю-младшему, солнце не встречается. Во всяком случае, и здесь солнце не радостное, а скорее грозное.

К. ван Мандер рассказывает, что П. Брейгель в обществе купца Франкерта часто посещал деревни во время кермесов или свадеб. Они являлись туда переодетыми в крестьянское платье и под видом родственников жениха или невесты приносили подарки. Здесь Брейгель наслаждался, изучая мужиков за танцами, едой, питьем. Л. Валькенборх в эрмитажной картинке точно иллюстрирует такое посещение горожанами деревенщины.

Леонардо да Винчи также советует живописцам избегать передачи солнечного освещения, мотивируя это тем, что подробности моделировки освещенного предмета не выделяются, а наоборот, слишком очерчены по краям, тени же сохраняют одинаковую силу как вблизи предмета, который их отбрасывает, так и в отдалении от него. Он предостерегает вообще от писания при ярком солнце. Пейзажи он советует писать так, чтобы часть деревьев была в тени, а другая освещена "Истинная манера, как написать ландшафт, следующая: нужно выбрать день, когда солнце скрыто и свет его рассеян". Или еще: "Изучай при наступающем вечере лица мужчин и женщин, когда погода хмура, сколько тогда в них наблюдается прелести и мягкости!" - Ссылаясь на авторитет такого художника, как да Винчи, можно считать, что писанию солнечных эффектов препятствовала не столько трудность, сколько соображения вкуса. Лишь мастера середины XVIII века - Клод Бот, Пейнакер и сам Рембрандт - нашли способы изображать солнце, не изменяя красот общего тона в картине.

Кончине Брейгеля предшествовал факт, сближающий мастера с нашим Гоголем: он сжег все свои злобные карикатуры, сочиненные им (нарисованные?) на своих сограждан (с 1563 года Брейгель, вследствие своего брака с дочерью вдовы Питера Кука, переселился из Антверпена, где протекли его молодость и годы учения, в Брюссель). Этот факт свидетельствует о внутренней доброте художника, если даже признать толкование ван Мандера, что Брейгель поступил так для того, чтобы не восстанавливать общественного мнения против своей жены.

Не менее прекрасен и другой вариант на тему "Зима", значащийся в каталоге Венской галереи как изображение весны. Можно допустить, что перед нами два месяца из целой "календарной серии", части которой или растеряны уже впоследствии, или же серия осталась почему-либо незаконченной самим мастером. Эта вторая венская "Зима" изображает черно-сизый (ноябрьский) день: на первом плане поселяне спешно рубят деревья и вяжут вязанки, в отдалении у подножия холма видна река, вливающаяся в море. Вода ее бурлит, и бешено пляшут по ней корабли и лодки. Под темными нескончаемыми тучами слева белеют уже покрывшиеся снегом горы. В связи с этой бурей укажем на великолепный морской пейзаж в Вене.

Питер Бальтенс был, вероятно, старше Брейгеля, так как уже в 1540 г. он записан мастером в гильдию св. Луки. Из его произведений до нас дошла картина "День св. Мартина" (Амстердам) и два пейзажа в Дармштадте.

Ганса Боля и несколько других художников также можно бы причислить к семье Брейгеля, тем не менее, о них мы будем говорить позже - при выяснении источников голландского пейзажа XVII века.