Анри Жидель - Пикассо

Пабло, не терпящий осложнений и не желающий встречаться с Фернандой, решает как можно скорее покинуть Париж. Они с Евой отправляются в Сере и останавливаются в доме Делькро, огромном здании у подножия Пиренеев, окруженном парком. Здесь Пабло отдыхал летом и отсюда спешно возвращался в Париж из-за скандального дела Жери-Пьере. Теперь же, летом 1912 года, только двое его друзей — Канвейлер и Брак знали, куда уединились Пикассо и Ева.

Вскоре Пабло обращается к Канвейлеру с просьбой прислать ему палитру, трафарет (для рисования), холсты и огромное количество красок, список которых впечатляет. Брака он попросил переправить к нему Фриску, тогда как Жермен Пичот пообещала присматривать за обезьянкой и кошками…

Счастливое событие: прибывает Фриска. Пабло с гордостью сообщает Канвейлеру, что она вызывает восхищение окружающих.

Но неожиданно, 12 июня, — катастрофа: Пабло узнает от Брака, что Пичот собирается прибыть в Сере с Жермен и… Фернандой. Они предполагают провести здесь лето.

Как он смог узнать, что Пикассо отдыхает в Сере? Очевидно, из газет Барселоны.

В тот же день Пабло пишет Канвейлеру: «Я чрезвычайно раздосадован этой новостью, во-первых, потому, что не хотел бы, чтобы моя любовь к Еве пострадала из-за этого. Более того, я не хотел бы, чтобы Ева была также раздражена их присутствием. Мне просто необходим покой, чтобы работать… Ева — необычайно нежная и добрая, я ее очень люблю и буду писать на моих картинах».

То, что чета Пичот решила провести лето не в Кадакесе, где у них огромный, комфортабельный дом, а в Сере, обусловлено, несомненно, влиянием Фернанды. Пичоты решили сопровождать ее, чтобы поддержать морально, а также попытаться повлиять на Пабло. А как же Умбальдо Оппи? Он быстро разочаровал Фернанду, и они вскоре расстались. Фернанда готова вернуться к Пикассо, ведь каковы бы ни были его недостатки, это неординарная личность. Это мужчина ее жизни. К тому же она давно уже привыкла подписывать свои письма «Фернанда Пикассо».

Прибыв в Сере, Фернанда с друзьями стали устраивать крайне неприятные сцены Пабло и Еве, которые трудно себе вообразить… Иной раз дело доходило до драк, вспоминал Палау, биограф Пабло.

Теперь Фернанда убедилась в тщетности своих надежд. Шокированная тем, что Канвейлер по поручению Пабло явился на бульвар Клиши, чтобы взять целый ряд вещей, она не побоялась потом заявлять о «нарушении прав собственности». В конце концов она осознала всю серьезность ситуации. Позже Фернанда признается, что, «будучи преданной подругой в тяжелые времена нищеты», она не «сумела стать таковой в период процветания».

О Фернанде все забудут вплоть до начала 1930 года, когда она опубликует несколько отрывков из своих воспоминаний в газете «Le Soir», а затем в «Mercure de France». Затем в прессе появится анонс, что в издательстве «Stock» вскоре выйдет книга «Пикассо и его друзья». Ольга, жена Пикассо, взбешена: она необычайно ревновала Пабло к Фернанде, первой любви мужа, и перспектива появления мемуаров о годах, проведенных рядом с ним, была для нее невыносима. Она требует, чтобы Пабло помешал этой публикации. Со своей стороны, Пикассо не понравилось, что Фернанда показала его не в лучшем свете в нашумевшем деле с иберийскими статуэтками. Но в остальном книга, кстати, хорошо написанная, представила его тем не менее скорее симпатичным.

Но, будучи по природе скрытным, Пикассо не хотел бы, чтобы его личная жизнь выносилась на всеобщее обозрение. Он поступил очень неумело, предложив издателю крупную сумму за то, чтобы тот отказался от публикации. И хотя сначала издатель, желая сделать приятное художнику, согласился на сделку, но потом подобное предложение его настолько оскорбило, что он даже ускорил выход книги. Она появилась в 1933 году с хвалебной вступительной статьей Поля Леотода.

Гораздо позже, в 1957 году, Марсель Брак и Алис Дерен сообщают Пикассо, что 76-летняя Фернанда оглохла, страдает от артрита и испытывает большие финансовые затруднения. Пикассо тут же переводит большую сумму денег, которая обеспечила ей достойное существование в течение целого года. Некоторые заявляли, что этот щедрый жест вызван тем, что Пикассо узнал — Фернанда готовит второй том воспоминаний, и пытался таким образом отговорить ее делать это. Так ли было на самом деле? Неизвестно. Но ее крестник, Жильбер Криль, опубликует книгу только после смерти Фернанды, в 1988 году под названием «Личные воспоминания». В предисловии Криль напишет, что расценивает жест художника как искреннее желание помочь, а не как расчет. И на самом деле Пабло, через двадцать пять лет после публикации «Пикассо и его друзья», имел достаточно времени, чтобы признать — в конечном счете книга, какой бы бестактной она ни была, явилась все же свидетельством любви и трогательным прощанием с их общим прошлым. Впрочем, он признавался Женевьеве Лапорт, что среди всех изданий, посвященных ему, именно Фернанда сделала наиболее правдивый его портрет.

Но вернемся в май 1912 года, когда необычайно накалившиеся отношения между Пикассо, Евой и Фернандой, поддерживаемой супругами Пичот, заставили Пабло и его новую подругу очень быстро покинуть Сере. Их спешный отъезд был омрачен и другим событием: бедная Фриска, ослабевшая от старости, серьезно заболела и ее пришлось усыпить. Потрясенный Пабло горько оплакивал собаку, которая прожила у него более восьми лет. Ей единственной он разрешал заходить в мастерскую, когда работал. Но его желание всегда иметь рядом животное было настолько велико, что вскоре он приобрел немецкую овчарку. Обезьянку Монину, за которой обещала присмотреть Жермен, увели цыгане, а Жермен даже не попыталась остановить их. Несомненно, таким образом она хотела отомстить Пабло за его отношение к Фернанде.

Бежать из Сере, по мнению Пабло, было необходимо, но куда? 21 июня они отправляются в Авиньон, но там Пабло не захотел оставаться, так как слишком много людей знали о его местонахождении. И он решил укрыться в Соргсюр-Увез, в десятке километров к северу от Авиньона. Пикассо и Ева останавливаются на вилле «Ле Клошет». Довольно неприглядное сооружение, похожее на дома в некоторых пригородах Парижа. Они сняли две комнаты и мастерскую за 80 франков в месяц. Но Пабло не обращает внимания на окружающую обстановку, где он живет и работает. Так он ведет себя всегда, даже когда располагает средствами, позволяющими иметь все самое лучшее. Главное — это спокойствие и пространство.

Его письма к Канвейлеру позволяют нам представить, как он жил: «Я нашел дом с небольшим садом и начал обустраиваться. Сегодня вечером я иду в театр на Сару Бернар в „Даме с камелиями“ […]. Передай Браку, что я напишу ему, но никому не давай моего адреса. Я сказал всем, что поехал в Каркассон». Так Пабло стал беглецом, жертвой своего собственного крайне беспокойного темперамента. Он явно преувеличивал опасность, которую, по его мнению, представляла его бывшая спутница. Она вовсе не собиралась предстать перед ним с бутылкой кислоты или револьвером.