Борис Алмазов - Повести каменных горожан. Очерки о декоративной скульптуре Санкт-Петербурга

Посередине щита вертикально изображался золотой скипетр, увенчанный двуглавым орлом. На красном эмалевом поле щита перекрещивались два серебряных якоря, расположенные по диагоналям лопастями вверх. Один из якорей двухлопастный, с перекладиной у кольца — это морской якорь. Другой — четырехлопастный, с кольцом — «речная кошка». Эти якоря должны свидетельствовать о том, что Петербург одновременно является как морским, так и речным портом. Скипетр же напоминал, что город — столица Российской империи.

Герб, изображенный на белом флаге, ежедневно поднимался на валу Адмиралтейства, близ Сенатской площади. В дальнейшем герб приобрел новые детали. Теперь геральдический щит, обвитый с трех сторон андреевской лентой, наверху завершался императорской короной. За щитом же по его диагоналям появилось два скипетра, двуглавые орлы которых просматривались по сторонам короны.

Гербы Петербурга сохранились на многих старых домах, зданиях и сооружениях нашего города. Но больше всего их можно увидеть в декоративном убранстве Литейного моста.

Решетка этого моста слагается из отдельных звеньев с повторяющимся рисунком: обращенные друг к другу русалки поддерживают овал с изображением герба Петербурга. Всего таких звеньев насчитывается 273. Но так как изображение герба есть и с противоположной, обращенной к реке стороны овала, то общее число изображенных гербов вдвое больше, то есть 546 [49] Там же. .

Английская наб., 54, дворец великого князя Михаила Александровича (1910–1913 гг., арх. РФ. Мельцер).

Дворцовая наб., 26, дворец великого князя Владимира Александровича. Дом ученых. Гербы губерний (1867–1872 гг., арх. А. И. Резанов).

Казанская ул., 39, дом И. Иохима (1800–1825, 1871 гг., арх. В. Е. Суккей).

Наб. р. Мойки, 94, герб князей Юсуповых (1830–1838 гг., арх. А. А. Михайлов 2-й).

Моховая ул., 26, герб наказного атамана Войска Донского Граббе (1913–1914 гг., арх. С. Г. Гитнер).

Невский пр., 17, дворец графов Строгоновых (арх. М. Г. Земцов; 1740 г., арх. Ф.-Б. Растрелли; 1752–1754 гг., арх. Ф. И. Демерцов, 1780–1790-е гг., арх. А. Н. Воронихин, интерьеры; 1840-е гг., арх. П. С. Садовников, южный флигель, интерьеры).

Невский пр., 8 (1760-е гг., арх. А. В. Квасов).

П. С., Большой пр., 77 (1912–1913 гг., арх. А. Е. Белогруд).

Садовая ул., 68, дом Фитингоф (1875 г., арх. А. В. Малов, повторы).

Ул. Чайковского, 46–48, дворец принца Ольденбургского, дворец великой княгини Ольги Александровны (1837, 1858 гг., арх. Е. И. Диммерт, Г. А. Боссе, И. А. Мерц).

Дворцовая пл., 6–10

В. О., 6-я линия, 41

Щит — защитное вооружение, прикрывающее тело воина, использовался с каменного века до XV–XVII вв. Щиты из дерева, плетеных прутьев, кожи оковывали бронзой, железом. Формы щитов — круглые, овальные, прямоугольные, треугольные, часто с изогнутой плоскостью. Форма щита имеет большое значение в геральдике — науке о гербах.

Манежная пл., 2

Щит является главной частью герба. Все изображения на щите делаются с помощью геральдических финифтей (цветов), металлов и мехов.

Щит редко бывает пустым. Обычно на нем помещают гербовые фигуры.

Гербовые фигуры — не только существующие в реальной жизни: лев, орел, сокол, медведь, слон и другие, но и фантастические — дракон, единорог, грифон. Лев в геральдическом значении животное царственное, но он использовался на гербах не только королями. Королевского льва традиционно представляли как бы поднимающимся вверх, но он держался стоймя, дотрагиваясь до земли одной лапой. Орел на гербе символизировал, что его носитель является преемником римских цезарей. Грифон, представляющий собой льва с головой орла, символизировал могущество льва с зоркостью орла и т. п.

Ул. Чайковского, 46–48

Девиз — первоначально гербовые фигуры, помещавшиеся сверх других изображений в щите и служившие воспоминанием какого-либо выдающегося события. Во французской геральдике девизом назывался еще узкий геральдический пояс. Такое значение девизов сохранилось лишь в английской геральдике под именем badges (в гербе Иоркского дома девизом служила, например, белая роза, в гербе Ланкастерского дома — алая). В настоящее время девизом называется короткое изречение, имеющее какое-либо отношение к гербу, изначально характеризовавшее жизненные принципы и цели представителей рода и служившее воспоминанием о славных деяниях предков или побуждавшее к ним. Поэтому рыцарские девизы, обязанные своим происхождением событиям из жизни избравшего их лица, имеют множество толкований, особенно если девиз является аллегорическим или состоит всего из одной буквы.

Девизы существовали с античных времен, а в Средние века, и особенно во время крестовых походов получил развитие особый вид девизов — так называемые боевые кличи. Старшие представители благородного рода носили над гербом особую надпись: «Cri de guerre» — выражение, служившее призывом воинов к битве и победе и отличавшее рыцаря от других. Личные и родовые девизы получили широкое распространение в Европе как элементы герба с XIII–XIV веков, однако только с XV века девиз стал общедоступной формой, заключающей в себе особую мудрость. Девиз является одной из основных, хотя и вовсе не обязательных деталей герба или знамени, а в строгой форме наставления или строгого правила встречается и на печатях. Он всегда располагается вне поля щита, в специальном месте — на девизной ленте или девизном щитке, представляющем собой часть этой ленты.

По форме девизы делятся на три группы: словесные, фигурные и смешанные (сочетание фигурного и словесного). А по принадлежности девизы могут быть личными, например девиз А. В. Суворова: «Обязан — значит могу!». В России девизы были распространены в пожалованных гербах. Они могли быть на иностранных языках, чаще всего на латинском; но бывали и на других «живых», например на немецком у рода графов Тотлебенов — Treu auf Tod und Leben, у графов Ржевуских на польском — Nie czyn, nie cierp, у баронов Кене на шведском — We fear nас foe [50] Вот некоторые девизы из русских дворянских гербов: графа Аракчеева — «Без лести предан», графа Безбородко — Labore et Zelo («Трудом и усердием»), графов Бестужевых-Рюминых — In Deo salus mea («В Боге мое спасение»), графов Паскевичей-Эриванских — «Честь и верность», князей Васильчиковых — «Жизнь Царю, честь никому», графов Воронцовых — Semper immota fides («Верность всегда непоколебима»), Державина — «Силою вышнего держуся», девиз на гербах Жуковского и Львова, как авторов русского гимна «Боже, царя храни», графов Канкриных — Labore («Трудом»), Лермонтовых — Sors mea Jesus («Жребий мой Иисус»), Муравьевых-Апостолов-Коробьиных — Tria in uno («Три в одном»), графов Толстых — «Преданностью и усердием», графов Уваровых — «Православие, самодержавие, народность», графов Шереметевых — Deus conservat omnia («Бог сохраняет все»); государственными — девиз Российской Империи «С нами Бог» и точно такой же у Германской империи — Gott mit uns, Dieu protege la France («Боже, помоги Франции») и т. д. . Новое время породило новые девизы: In pluribus unum — США («При разнообразии — едины»), они сменили старые во Франции («Свобода, равенство, братство») и Монако («Бог поможет»), и появились девизы партийные: у эсеров — «В борьбе обретешь ты право свое!», девиз партии большевиков — «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»— и даже корпоративные, постепенно вырождаясь в рекламные слоганы вроде: «„Тефаль“, ты всегда думаешь о нас!», «Л’Ореаль, Париж, ведь вы этого достойны». А нам-то, в книге о декоративной скульптуре они на что?