Лев Балаян - Сталин и Хрущев

Автор статьи также считает странными упрёки в том, что выборы в июле 1940 года «в Литве проводились в то время, когда в ней были дислоцированы по договору части Красной Армии». Приведя пример с ФРГ, где после войны выборы проводились в условиях, когда на её территории были размещены войска США, Великобритании и Франции, Бурокявичюс задаётся вопросом: «Но мы не говорим, что выборы там недействительны. Так почему такое негативное отношение к выборам в Народный сейм Литвы в 1940 году?».

В таком же духе высказался и секретариат временного ЦК КПЛ (на платформе КПСС) в заявлении «О постановлении Верховного Совета Литовской ССР от 7 февраля 1990 года «О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы»: «Рассуждения об «оккупации» и «аннексии» Литвы летом 1940 года несостоятельны и необоснованны, потому что советские войска были введены в Литву на основе договора и согласия обеих сторон. Советские войска не вмешивались во внутренние дела Литвы и не устанавливали оккупационного режима».

Выступая на pII сессии Верховного Совета СССР 1 августа 1940 года В.М. Молотов высоко оценил стремление Эстонии, Латвии и Литвы войти в состав Советского Союза. Он заявил, что их вхождение в СССР обеспечит им быстрый экономический подъём и всесторонний расцвет национальной культуры, будет укреплена их безопасность. Молотов также обратил внимание на военно-стратегические выгоды для Советского Союза от вхождения стран Прибалтики в СССР – прибавка населения населения на 6 млн человек: «Первостепенное значение для нашей страны имеет тот факт, что отныне границы Советского Союза будут перенесены на побережье Балтийского моря. Вместе с этим у нашей страны появляются свои незамерзающие порты в Балтийском море, в которых у нас такая была нужда».

В книге «Новая Литва», изданной в Нью-Йорке в 1941 году, американская журналистка А. Л. Стронг, на глазах которой развивались все эти события, писала по горячим следам: «Кульминационным моментом выборной кампании было большое собрание рабочих и крестьян 10 июля 1940 года в Каунасе. Весь день крестьяне шли в город, группы девушек в национальных костюмах, молодёжь на велосипедах из дальних хуторов. Старинные литовские песни, грустные от беспросветности крестьянской жизни, смешивались с новыми, жизнерадостными песнями Красной Армии, которые распевали каунасские рабочие. Я остановилась около грузовиков молочного кооператива «Пеноцентрас».

– Откуда вы? Что у вас говорят о выборах? Вы за Советскую Литву? – спросила я.

– За тринадцатую Советскую республику! – закричали девушки.

– Все? – спросила я. Они отрицательно покачали головами.

– Нет, старики – не все. Они не знают, чего хотят. Но мы – знаем!..

К вечеру все собрались на большом зелёном поле на холме около Каунаса. Стояли длинные ряды крестьянских телег, пахнувших навозом и лошадиным потом, украшенные гирляндами цветов машины. Здесь и бородатые мужчины, и женщины в платках, и солдаты в высоких сапогах, и крестьянки с голыми загорелыми ногами, обутыми в грубые башмаки на деревянной подошве.

Пересекая громадное поле, идёт колонна из города, неся портреты Сталина, Ворошилова, президента Палецкиса…". (Известия. – 1990. – 7 марта).

В июльские дни 1940 аналогичные события происходили и в Латвии, и в Эстонии. Активное участие населения в выборах, состоявшихся в Прибалтийских республиках в июле 1940 года и абсолютная победа "Блока (Союза) трудового народа" в каждой из них – не оставляет и тени сомнения и является лучшим доказательством, что народные массы оказали поддержку принципам социальной справедливости, содержавшимся в предвыборных программах левых сил и выразили желание вступить в Советский Союз.

Соединённые Штаты, как и другие западные страны, долгое время отказывались признать включение Латвии, Литвы и Эстонии в состав СССР, называя этот исторический факт «советской аннексией Прибалтики».

И это те самые Соединённые Штаты, которые ныне, похоронив Советский Союз не без помощи внутренних врагов, т.н. «пятой колонны», стремятся с помощью вооружённых сил завоевать мировое господство, объявив всю планету сферой своих жизненных интересов.

Среди стран, стратегически выгодных для США в случае ядерного конфликта с Россией, которые сегодня пользуются особым покровительством Америки, кроме Польши, Венгрии, Чехии, Словакии, увы, и бывшие советские республики Прибалтики.

Таковы разрушительные последствия хрущёвской «борьбы» с «культом личности Сталина». И это печально!..

Если бы Хрущёв ограничился только антисталинским докладом на ХХ съезде, то и этого было бы достаточно, чтобы стереть всякую память об этом лживом и несправедливом Никите Сергеевиче на вечные времена. Особенность его воспалённого воображения, когда он думал о И.В. Сталине, заключалась в том, что он принимал свои самые невероятные извращённые фантазии и собственные измышления за чистую монету и до конца своих дней верил в их достоверность и внушал всему миру, что это есть чистая и единственная правда. Разоблачать Хрущёва очень легко, поскольку то, что он говорит, противоречит не только авторитетным и достоверным источникам, но и «логике» самого его вымысла. Лишённое какого-либо элементарного правдоподобия, любое его высказывание по сути опровергает само себя.

Вот Никита Сергеевич пытается внушить всему свету, что у И.В. Сталина была мания преследования. Хрущёв понимает, что у него только одно достоинство – как же – всё-таки живой свидетель, да ещё из ближайшего окружения. Хрущёв полагает, что читатели просто обязаны слепо верить каждому его слову. И вот он пишет следующий пассаж: «Я один раз был свидетелем такого факта, и мне было очень неприятно. Сталин пошёл в уборную. Охрана – человек, который за ним буквально по пятам ходил, остался на месте. Сталин вышел из уборной и набросился при нас на этого человека, начал его распекать: «Что вы не выполняете своих обязанностей? Вы охраняете, так вы должны охранять, а вы тут сидите, развалившись!». Тот оправдывался: «Товарищ Сталин, я же знаю, что там дверей нет. Вот одна дверь-то, так за этой дверью стоит мой человек, который несёт охрану». Сталин на него грубо набросился: «Вы со мной должны ходить!». Это невероятно, чтобы за ним ходили даже в туалет. Сталин даже в туалет боялся зайти без охраны. Это, конечно, результат больного мозга».

Эту гнусную ложь взял на себя труд прокомментировать личный Телохранитель И. В. Сталина А.Т. Рыбин, который на последнюю реплику Хрущёва отреагировал словами: «Вот именно, больного мозга. Только – хрущёвского». Отрицая, что такой факт мог вообще иметь место, о характере Сталина охрана отзывалась так: «Сталин порой был вспыльчив, но быстро отходил. Признавал только правду. Пусть даже самую горькую. На работе и дома имел одинаково ровный характер. До последних дней обладал отменной памятью, остроумием и находчивостью».