Сергей Козлов - Спецназ ГРУ: Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны...

Агентура же подтвердила, что кроме Торнтона, погибли еще два американских наемника. Охране из двенадцати человек, которая спешно ретировалась, удалось вынести одного раненного из американцев. Позже их расстреляли, а спасенный американец описал свои переживания во время той командировки. В частности, он написал, что, судя по почерку, это действовал советский спецназ.

Ну что ж, мастерство не пропьешь и на базаре не купишь.

Другим примером очень грамотных действий может служить засада лейтенанта Шишакина, которую он организовал на дороге, идущей из Ходжамулька в Хакрез. Эта дорога очень интенсивно использовалась мятежниками, поскольку в Хакрезе находился один из крупнейших и наиболее укрепленных базовых районов моджахедов в провинции Кандагар. Параллельно ей в десяти-пятнадцати километрах севернее проходила другая, тоже важная для духов дорога. Вот на нее и была десантирована группа №312. Как только спецназовцы высадились в районе дороги, моджахеды, используя установленные сигналы, ее сразу закрыли, а на поиски разведчиков выслали пастухов. Но группа и не собиралась проводить здесь засаду. Совершив марш в южном направлении, разведчики вышли на хакрезскую дорогу и расположились в одном из сухих русел вблизи дороги. У дороги установили новую в то время мину МОН-90 с оптическим датчиком. Все, что попадало в поле зрения этого датчика, вызывало подрыв мины. Для того, чтобы мина не срабатывала в светлое время, специальное реле отключало ее при превышении установленной нормы освещенности местности. День прошел спокойно, но в начале шестого вечера, когда только стемнело, со стороны Ходжамулька показалась одиночная машина. Шишакин приказал огонь не открывать без дополнительной команды. В результате подрыва мины погибли все пассажиры, ехавшие в машине. Машина была гружена в основном боеприпасами. Сверху в кузове стоял мотоцикл HONDA. Спустя несколько минут со стороны Хакреза послышался шум двигателя идущего трактора. Командир дал команду огневой подгруппе переместиться вправо и приготовиться к открытию огня. Как только показался трактор, в прицепе которого сидело пятнадцать человек, вооруженных автоматами и гранатометами, Шишакин открыл по ним огонь. Это было сигналом. Моджахедов расстреляли в упор. После этого, собрав все стрелковое оружие и гранатометы, разведчики подожгли и машину и трактор, а сами ускоренным маршем ушли от дороги, которая теперь представляла опасность для них. В течение ночи моджахеды искали разведгруппу, но безрезультатно. Разведчики, отойдя от дороги на семь-восемь километров, расположились на ночь в заброшенных развалинах. Под утро, наблюдая за «зеленой зоной», им удалось выявить несколько огневых точек моджахедов. Когда пришли вертолеты для эвакуации группы, лейтенант Шишакин, связавшись с Ми-24, указал им цели, по которым немедленно был нанесен бомбоштурмовой удар. Группа вернулась без каких-либо потерь.

Из-за разнообразия рельефа, а также климатических зон и плотности населения в провинциях Афганистана тактика действий батальонов специального назначения также была разнообразной и часто отличалась от тактики соседнего отряда спецназ.

В начале зимы 1985 года я проходил службу в отряде специального назначения в районе города Газни на юго-западе Афганистана. Плоскогорье, на котором был размещен наш отряд, находилось на высоте более 2000 метров, и поэтому зимой у нас было очень холодно. А при подъеме в горы, окружающие плоскогорье, наши группы, высланные для проведения засад, особо страдали от холода. К утру полуторалитровые фляги с водой промерзали почти на треть, как их ни пытались уберечь от мороза. Приходилось раздалбливать лед через горлышко шомполом.

Из-за сильных снегопадов горные перевалы были непроходимы для автомобильной техники «духов», а вьючные караваны в нашей местности встречались редко. Наша провинция находилась в глубине страны, и тащить оружие и боеприпасы в такую даль на верблюдах командование мятежников, по-видимому, считало нецелесообразным. Поэтому в основном отряд занимался разведкой на себя, а основным видом боевых действий стала чистка кишлаков и базовых районов противника в горах силами всего отряда.

Однако совсем прекратить засадные действия было нельзя, да и штаб армии этого бы не позволил. И наш командир, майор Попович, решил проводить засады-однодневки. Перед наступлением темноты группа в составе 20 человек (норма загрузки двух Ми-8 в нашей местности) десантировалась в район, в котором была отмечена или предполагалась активность ночных перемещений противника, как правило, на удалении 5-10 км от места предполагаемой засады, а с рассветом вертолетами или бронегруппой эвакуировалась в пункт постоянной дислокации. Следующим вечером другая группа, как правило, той же самой роты вновь высаживалась, но только в другом месте. Естественно, при проведении таких «куцых» засад особых результатов ждать не приходилось.

Некомплект личного состава в ротах из-за ранений, болезней и прочих причин достигал 40-50% численности, и поэтому от роты могло работать не более двух групп попеременно. Одна с утра вернулась, вторая готовится к вечернему десантированию.

В довершение наших бед все источники информации – агентурные группы войсковой разведки, органы ХАД и Царандоя – точных разведданных предоставить нам не могли, и приходилось полагаться исключительно на результаты собственных наблюдений за противником.

Интенсивных действий противник тоже не вел (как мы шутили – у нас с мятежниками зимнее перемирие до весны), но одна блуждающая реактивная установка залпового огня все же нам досаждала. Так же, как и мы, она вела «одноночные» действия. Выйдет ночью на дальность полета эрэсов, даст залп и к рассвету спрячется где-нибудь в кишлачной зоне или в горах. Информации о ее базировании не было никакой, огневые позиции она меняла постоянно, и пока наши артиллеристы отдельного мотострелкового полка, расположенного вместе с нами, придут в себя, да дадут ответный залп, расчет пусковой установки мятежников уже далеко.

25 ноября я получил задачу на проведение засады в горах к юго-востоку от Газни, Моя разведгруппа №212 в составе 16 человек от первой роты (включая меня и моего заместителя прапорщика Зюханова) с двумя радиотелеграфистами группы связи и двумя минерами должна была десантироваться посадочным способом из двух вертолетов Ми-8 в ущелье, пересечь узкий горный хребет, отделяющий нашу провинцию от провинции Гардез, которая тоже входила в сферу нашей ответственности, и провести засаду в восточных предгорьях этого хребта.