Алина Катран-Шиллинг - BrainStorm: Ты не один. От песочницы до стадиона [litres]

Кадр с московской фотосессии, которую мы делали к большому сольному концерту «30 музыкальных историй» в Крокус Сити Холле, 2019 год

Фотосессия с Антоном Корбайном в рыбацком поселке для нового альбома BrainStorm. В этот же день мы сняли для нашего alter ego, проекта REIGANI, несколько кадров на берегу моря… в чем мать родила

Фотосессия к альбому «Шаг». В Латвии есть большой радиолокатор – там очень дикая атмосфера. Мы тогда работали с продюсером Gustavo, он был рэпером, и мы тоже немножечко в рэп-образах

Янис «Мэджик» Юбалтс:

Без денег в социальном мире не выжить. Трудно быть счастливым уличным музыкантом, которому кидают в шапку хлебушек. Хорошую гитару на овцу не выменяешь. Деньги помогают расслабиться, дают больше свободы, в том числе творческой. Ты можешь поехать куда угодно, поймать эмоцию, которая вдохновит тебя что-то сочинить. Я помню, когда купил свою первую двухкомнатную квартиру, в которой не было ни кровати, ни вилки, я ощутил чувство абсолютной свободы и независимости. Но это не было в первый раз.

Впервые я испытал это чувство в 14 лет. Друзья позвали меня на речку, там проходили тренировки на водных лыжах. Я был потрясён, сразу увлёкся и стал заниматься. С наступлением зимы стало ясно, что необходимо продолжать тренировки, но уже на горных лыжах. Надо понимать, что в конце 1980-х горные лыжи – это закрытый клуб для избранных, куда входит только профессор Мориарти! Настоящий космос, я себя даже представить там не мог. Но папа моего одноклассника дружил с тренером Сборной России по горнолыжному спорту, и он начал с нами заниматься. Когда я впервые взял в руки слаломные лыжи, я несколько минут просто молча смотрел на них и понять не мог, как же это может быть настолько круто. У меня тогда были простенькие советские лыжи и ботинки на кожаных ремешках.

Однажды ночью на склоне мы были одни. Мы поставили специальные большие лампы, запустили трос – и началось волшебство. Тихо падал пушистый снег, над головой было тёмно-синее небо с яркими звёздами. Я медленно покатился, и от ламп по сугробам поползли громадные тени, как в кукольном театре. Единственный звук – это тихий шорох лыж и моё дыхание. Это было нечто невероятное, я был потрясён красотой момента… Отныне моей целью стало заработать на фирменные лыжи с ботинками и поехать вместе с ребятами кататься в Кировск на настоящие высокие горы. Всё лето мы сами готовили гору к новому сезону – косили траву, ремонтировали тросы. Добираться приходилось на двух электричках и автобусе, поэтому мы оборудовали там вагончик для жилья и баньку. Я стал подрабатывать со старшим братом, ремонтируя квартиры, играя на свадьбах. Я должен был заработать 160 рублей, в то время это были космические деньги – стакан газировки с сиропом из автомата стоил 5 копеек, а на 3 рубля мы могли с ребятами впятером после школы пообедать в кафе.

Я смог это сделать. Я купил лыжи, поехал с друзьями в Кировск, и горы просто взяли меня в плен! Я был счастлив, эмоции зашкаливали от этой красоты, единения с природой и полной свободы – причём во всём. Помню, в гостях у друга нашего тренера по фамилии Беляев на столе стояла красная икра. Мы аккуратно взяли хлеб и стали намазывать тонким слоем. «Ребят, что вы делаете? – удивился хозяин, – вот так нужно!» И он зачерпнул икру большой ложкой. Я совершенно обалдел, у нас тогда ничего подобного дома и быть не могло. На следующий день надо было идти кататься, но у нас не оказалось пропусков для подъёмника.

Беляев вырвал из дочкиной тетрадки по математике листочек в клетку, подписал его и поставил дату. Удивительно, но мы с этими бумажками так и катались по всей горе!

Любовь к горам, к этому ощущению свободы и счастья, осталась со мной до сих пор. Я много где побывал, но хочется ещё на Камчатку – говорят, там одно из топ-мест в мире для катания. Однажды я поехал в Грузию на хелибординг – это когда вертолёт забрасывает тебя на вершину горы, и ты катишься по нетронутому склону. Была фантастическая погода – солнце и безветрие. Вертолёт полетел за другой группой, я остался на белоснежной вершине один. Снег сиял, как алмазная крошка, небо абсолютно синее, ни единой души на многие километры вокруг, я один. Звоню жене и говорю: «Даце, это нереально. Не знаю, что со мной происходит, но я просто люблю мир.

Любовь вокруг меня, а я, как губка, всё впитываю. Извини, что мы иногда ругаемся, и с детьми бывает тяжело, но какое блаженство быть живым!» Пятнадцать секунд паузы, и жена отвечает: «С тобой всё в порядке, ты где? Может, доктора прислать?» Я уверил её, что всё в порядке и поехал вниз.

В такие моменты я просто отдаюсь этим чувствам и лечу. То же самое я ощущаю во время наших концертов – чувство полёта и горячей радости друг за друга, за нашу группу. Не каждый раз, но иногда это случается. Другие люди называют это чем-то необъяснимым – но для меня это вполне понятное, реальное чувство, я его знаю. Может быть, я не поэт и не очень хороший музыкант, я не могу передать это состояние в нотах или словах, а может быть, оно и непередаваемо. Но это абсолютная свобода и единение с миром. Это мой Бог.

Фотосессия в Берлине

Гудаури, Грузия. Первое катание. Хелибординг – фрирайд с вертолёта

Радость держать в руках человека, который побывал в космосе. И, может когда-нибудь самому получится почувствовать невесомость, как удалось это Сергею Рязанскому

На презентации альбома «Online», 2001 год

Любим дурачиться! В компании Антона Корбайна, перерыв в фотосесии

Антон Корбайн (Anton Corbijn):

Я помню, как увидел их впервые. BrainStorm показались мне настоящим глотком свежего воздуха, волной молодой энергии, веселья и радости. При этом в них было серьёзное желание задать новый вектор своей карьере, и я был рад им помочь, чем мог. Я согласился снимать BrainStorm, потому что, во-первых, мне просто понравилась их музыка, а во-вторых, всегда интересно знакомиться с людьми за пределом очевидного круга твоих потенциальных жертв, скажем так. В свой первый визит в Ригу я больше всего запомнил две вещи – очень холодно и очень темно. Для меня было особенно тяжело работать на холоде с камерой, поскольку мои руки быстро замерзают из-за низкого кровяного давления. Так что это было настоящим испытанием на прочность. Однако мы тогда славно поработали – удалось найти очень колоритную старинную часть города, причём не в центре, а за рекой.