Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Когда бывший премьер-министр Михаил Чигирь был арестован в момент участия в организованных оппозицией альтернативных президентских выборах весной 1999 года, Лукашенко утверждал в разных выступлениях, что тот украл 1 млн долларов, затем — 5, 10, наконец, цифра выросла до 20 млн долларов. Однако в суде ему предъявили совсем другие обвинения.

С особой ненавистью высказывается Лукашенко об экс-кандидате в президенты Александре Козулине, который в ходе президентских выборов 2006 года вел себя очень решительно, даже скандально, весьма нелицеприятно высказывался о главе государства. Президент называл его «дебилом», «идиотом», «негодяем», «отморозком», «сопливым», «вшивым». «Да бутылки с пивом он открывал на лыжне… Гоните этого подонка, чтобы ему в пределах Беларуси места не было». В феврале 2008 года Лукашенко согласился освободить А. Козулина с условием, чтобы тот вез умирающую жену за границу. Однако политузник не захотел эмигрировать. Президент прокомментировал это так: «Но он отказался ее лечить. Он отказался даже после того, как его собственные дочери поехали к нему, его уговаривали: пожалуйста, помоги спасти маму. Ему эта мама уже давно не была нужна».

Усилиями президента в стране создана правовая, политическая, моральная атмосфера, в рамках которой любые противники власти или просто несогласные предстают в таком отвратительном виде, что их не жалко оскорблять, унижать, бить и даже физически уничтожать. В качестве иллюстрации можно считать призыв «повесить за ноги» участников уличных акций, прозвучавший по Белорусскому телевидению 25 марта 2006 года. Белорусский писатель С. Букчин так комментирует это явление: «По сути наша оппозиция — это те же пораженные в правах… люди, которых можно безвинно сажать в тюрьмы, похищать. Своего рода парии, прокаженные, отверженные, люди вне закона, с которыми можно делать буквально все». Карт-бланш правоохранительным органам на расправу с политическими противниками дает Лукашенко. Как мы помним, он фактически оправдал избиение голодающих депутатов оппозиции Верховного Совета 12-го созыва («Чуть-чуть кому-то намяли бока, так уже расплакались. Разве это по-мужски?»), А. Козулина («Как дали — так летели шмотки по заугольям»). Вот еще один президентский пассаж, произнесенный перед студентами БГУ в феврале 2008 года: «Козулина ударили! Я подходил к человеку, который это сделал, говорил ему: «Ну зачем ты так, а?» А он мне: «Не мог я больше, Александр Григорьевич. Из-за него неделю не видел жену и детей, все тут на перекрестке дежурил». Ну по-мужски ж ударил, согласитесь».

Репрессии против оппонентов, реальных и потенциальных, просто всех недовольных — неотъемлемый атрибут, необходимая закономерность, способ существования любого недемократического режима, важный фактор его выживания. Без этого система развалится, несмотря на внушительную поддержку населения. Беларусь — не исключение, а яркое подтверждение этой истины. Лукашенко свято убежден, что функциональна только такая модель государственного управления, которая основана на насилии и страхе, а противоречия между различными общественными направлениями, позициями нужно разрешать с помощью подавления, политического уничтожения противоположных интересов и их носителей. В стране полностью отсутствуют институциональные механизмы мирного преодоления общественных конфликтов, господствует большевистский принцип: если враг не сдается, его уничтожают. В рамках такой политической парадигмы единственным политически значимым фактором является сила. Причем в самом что ни на есть первозданном смысле этого слова. Использование силовых методов происходит на уровне условного рефлекса.

Чтобы поддерживать белорусскую политическую систему в жизнеспособном состоянии, она должна быть запрограммирована на постоянные репрессии, расширение их круга, изобретение все новых методов, потому что в обществе происходит латентное накопление протестного потенциала, который необходимо нейтрализовать.

Репрессии происходят постоянно, но масштаб их меняется в зависимости от политической конъюнктуры, потребностей, ощущения опасности у руководителей государства. Но постоянной доминантой является поддержание в обществе страха, чтобы подданные боялись и слушались.

Объем, интенсивность, адресность репрессий всегда могут служить барометром каких-то начавшихся или предстоящих политических изменений. Белорусское общество привыкло к тому, что аресты и суды стали факторами политики. Общественно-политический климат в стране измеряется количеством политзаключенных и степенью суровости приговор в отношении оппонентов власти. Подспудные политические процессы определяются по тому, кто в очередной раз оказался за решеткой. «Дело Шеремета», «дело Старовойтова-Леонова», «дело Чигиря», «дело Козулина», «дело Молодого фронта» — это не просто страницы судебной хроники, это вехи белорусской истории времен Лукашенко.

В этом процессе могут быть и перерывы, попятные движения. Это случается тогда, когда правящая команда натыкается на неожиданное сопротивление. Она прекрасно понимает, насколько опасно пережать гайку и сорвать резьбу.

Власти также могут пойти на временные уступки, когда хотят сторговаться с Западом по какому-либо вопросу. Тогда они соблаговолят выпустить на свободу политических заключенных, как в начале 2008 года. Но сама тенденция остается неизменной.

Неожиданно для многих после референдума в ноябре 1996 года, установления режима личной власти вал репрессий накрыл не только оппозицию, бизнесменов, но и представителей государственной и хозяйственной номенклатуры. Оказалось, что, как и в сталинские времена, быть сегодня в Беларуси руководителем — самая опасная профессия. Аресты крупных чиновников стали важным индикатором расстановки сил, подспудных процессов в правящей команде. На этом основании эксперты, независимые СМИ делают выводы, какой клан проиграл на этот раз.

Репрессии против номенклатуры необходимы для контроля, удержания ее на коротком поводке. В условиях авторитарного режима сила и авторитет верховного руководителя в чиновничьей среде в значительной мере определяется уровнем репрессивных акций против правящей элиты. Без них бюрократия выйдет из-под контроля и превратится в самостоятельную политическую силу со своими собственными интересами, действующую автономно от «батьки» и даже диктующую ему свою волю. Так было в СССР во времена Л. Брежнева и отчасти уже в независимой Беларуси в период правления В. Кебича. Причем кампанию чисток устраивать периодически, чтобы каждый чиновник постоянно чувствовал дамоклов меч над головой. Поэтому все хозяйственные руководители работают в условиях перманентных репрессий со стороны контролирующих органов.