Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

В 1999 году Виктор Гончар оказался в центре политической жизни страны. Он, может быть, единственный среди оппозиционных политиков, кто пытался разрабатывать какие-то долговременные сценарии, под которые находил материальные и человеческие ресурсы. Способность считать на несколько ходов вперед и работать на конечный результат — важное качество, выгодно отличавшее его от других.

Выступая в роли председателя полуподпольного Центризбиркома, В. Гончар был главным инициатором и вдохновителем кампании президентских выборов в первой половине 1999 года. Именно скрупулезное следование им юридическим процедурам и нормам, насколько это было возможно в сложившихся условиях, демонстрация неколебимой веры в законность проводимой кампании создали эффект подлинных президентских выборов.

Кроме того, В. Гончар отличался неукротимой волей к победе. На этом поприще среди лидеров оппозиции потягаться с ним было трудно. Он не уклонялся от удара и все время шел в лобовую атаку, провоцировал власть на резкие действия. Проявив личное мужество, он провел десятидневную сухую голодовку в тюрьме и всеми своими действиями демонстрировал, что бросает вызов президенту и готов идти до конца.

В. Гончар действовал достаточно технологично. Он ездил в Москву и встречался там с влиятельными российскими политиками, пытался объединить вокруг себя всех противников режима, консолидировать финансовые, интеллектуальные и людские ресурсы. В аналитических записках Совета безопасности, который возглавлял тогда В. Шейман, отмечалось, что именно В. Гончар представляет наибольшую угрозу для правящей администрации.

Главным очагом сопротивления режиму в это время были остатки Верховного Совета 13-го созыва. 45 депутатов во главе со спикером С. Шарецким не признавали итоги ноябрьского референдума 1996 года, утверждали, что в стране произошел государственный переворот, и считали себя законными парламентариями. Летом 1999 года В. Гончар был избран первым вице-председателем этого полуподпольного органа. В это время С. Шарецкий уехал в Литву, где ему было предоставлено политическое убежище. Фактически во главе Верховного Совета стал В. Гончар, придав его деятельности новый динамизм.

В последние дни перед исчезновением Виктор Иосифович готовил расширенное заседание Верховного Совета, которое должно было состояться 19 сентября. Гончару удалось убедить 60 депутатов участвовать в нем и получить от них письменное подтверждение. На этом заседании он планировал исключить из состава Верховного Совета тех людей, которые уже не числились депутатами, получить кворум для принятия решений и объявить себя единственным законным органом власти. С учетом того, что оппозиционные депутаты считали президентские полномочия Лукашенко законченными 20 июля, можно представить реакцию главы государства.

16 сентября президент проводит совещание с руководителями силовых структур. По телеканалу были показаны фрагменты выступления Лукашенко, в котором он обрушился на оппозицию: «Они сегодня дестабилизируют обстановку… Мы знаем, кому идет рекой эта валюта, мы знаем, кто дает эту валюту и где находятся эти люди. Меры должны быть приняты не просто адекватные, а жесточайшие меры».

Итак, днем президент требует от силовых структур принять в отношении лидеров оппозиции «жесточайшие меры», а вечером Виктор Гончар и его товарищ Анатолий Красовский исчезают в центре Минска.

Это произошло 16 сентября, вечером, между 22.30 и 23.30. Виктор Гончар и Анатолий Красовский вышли из бани, сели в автомобиль, после чего, как написано в официальном постановлении следователя В. Чумаченко, «с применением насилия были похищены неустановленными едствием лицами и увезены в неизвестном направлении». На месте происшествия были обнаружены осколки стекла и кровь, которая, как показала экспертиза, принадлежала В. Гончару.

Важно обратить внимание, что весь 1999 год, когда В. Гончар развал бурную политическую деятельность, за ним была установлена слежка спецслужб. Следили за квартирой, передвижениями. Причем это не скрывали, а даже открыто демонстрировали, используя в качестве средства психологического давления. Как они могли не заметить «бесследного исчезновения»?

Кроме того, из-за террористических актов в Москве в Беларуси, особенно в Минске, были введены особые меры безопасности, наряды милиции стояли на каждом шагу. Поэтому разбитой машине было трудно проехать по городу незамеченной, если только ее не сопровождали люди с документами представителей силовых структур.

В том же постановлении следователя отмечено, что есть свидетели, которые утверждают: место происшествия было оцеплено неизвестными, человек в форме, представившийся работником милиции, проводил обход территории.

Реакция белорусской и зарубежной общественности на исчезновение В. Гончара и А. Красовского оказалась на порядок острее, чем после пропажи Ю. Захаренко. Один эпизод еще можно назвать случайностью. Но когда за короткое время один за другим исчезают известные оппозиционные политики, то несомненна тенденция.

Власти на этот раз повели себя по-другому. Если после исчезновения Ю. Захаренко они предпочитали в основном отмалчиваться, то теперь тактика поменялась, началась активная контригра, была запущена плотная контрпропагандистская дымовая завеса.

Прежде всего официальные лица и государственные СМИ пытались уверить, что ничего чрезвычайного не произошло. Дескать, неважно, что исчезнувшие занимали прежде должности министра внутренних дел и вице-премьера, в стране ежегодно исчезают сотни людей, и никто по этому поводу не поднимает шум. Руководители МВД и прокуратуры, выступая перед журналистами сообщили, что версия о действиях спецслужб в деле Гончара даже не рассматривается. Они не обращались за помощью не только в Интерпол, но даже к российским коллегам.

Был предпринят ряд отвлекающих маневров, попыток направить внимание общества по ложному следу. Белорусское телевидение объявило, что Гончар инсценировал собственное похищение ради саморекламы, убежал за границу. В газете «Белорусская нива» появилась «утка» о том что его видели разгуливающим по Вильнюсу.

Затем было озвучено предположение, что к исчезновению причастны криминальные структуры, которые хотели истребовать долги то ли с Гончара, то ли с Красовского.

Оператор российского телеканала ОРТ Дмитрий Завадский исчез 7 июля 2000 года, когда направлялся в аэропорт встречать своего коллегу журналиста П. Шеремета.

В 2009 году Лукашенко в интервью российской газете «Завтра» рассказывал обстоятельства этого дела: «Вы хотите знать об этом правду? Была военизированная группа в Беларуси, возглавляемая неким Игнатовичем, очень подготовленные ребята из спецназа СССР. Они поехали в Чечню во время войны и воевали на стороне Москвы. Они лазали по скалам, сидели в засадах, наводили страх на сепаратистов. Это была очень сильная, опорная группа. Повоевали и вернулись домой. Приезжают к ним Шеремет и Завадский снимать сюжет для российского телевидения. В этом сюжете было сказано, что вот эти белорусские граждане воюют на стороне чеченских сепаратистов против федеральных войск. Взяли интервью у этого Игнатовича, а потом сказали, что он воевал против русских. Шеремет выкрутился, а Завадского поймали. Начали с мужских разборок: «Зачем же ты нас оболгал?» И убили Завадского. Игнатович получил пожизненное заключение и находится в нашей колонии. Погиб оператор, а этот провокатор Шеремет сидит в Москве и пишет всякие гадости о Беларуси».