Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

И тут же вопреки своему утверждению назначил генеральным директором МАЗа А. Боровского, тем самым давая понять, что к его публичным заявлениям нельзя относиться всерьез. В довершение трагикомичности ситуации глава Администрации президента В. Макей, представляя руководству МАЗа их нового начальника, отметил, что директор Минского автомобильного завода — фигура политическая.

Поистине Беларусь — страна безграничных возможностей для творческого самовыражения. Только здесь человек может сначала возглавлять крупнейший государственный концерн, посидеть в тюрьме за «злоупотребление служебными полномочиями», а затем снова стать директором одного из крупнейших заводов, «политической фигурой». Заполнять возникшие вакансии руководителей освободившимися заключенными — это феноменальное белорусское ноу-хау. Наконец-то появилась своя кузница кадров, предоставляющая поистине неисчерпаемые резервы для кадровой селекции.

Как известно, авторитарный режим не может нормально функционировать без периодических чисток. Репрессии против правящей элиты — необходимый элемент правил игры в рамках этой модели, условие поддержания системы в рабочем состоянии. Кампанию чисток надо устраивать периодически, чтобы каждый чиновник чувствовал дамоклов меч над головой. Без регулярного прореживания номенклатурных рядов элита может выйти из-под контроля, повести собственную игру. Самое опасное для авторитарного правителя, если руководители перестанут бояться. Причем политическая лояльность не является гарантией личной и имущественной неприкосновенности. Периодические аресты, заведение уголовных дел, другие формы репрессий призваны запугать и сделать полностью подконтрольной всю номенклатуру.

Нужно отметить, что репрессии против руководителей происходят при минимуме политических издержек. Если преследование оппозиции вызывает негативную реакцию на Западе, то арестованных чиновников не защищает никто.

Однако нужно отметить, что Лукашенко тонко чувствует в репрессиях грань, которую нельзя переходить. Он понимает, что государственный аппарат — это инструмент власти и политическая опора. Поэтому президент вынужден сочетать метод кнута и пряника, проявляя «и барский гнев, и барскую любовь». Он стремится повязать чиновников общей ответственностью, убедить в том, что все они в одной лодке и его политический крах будет означать личную трагедию для каждого из них. Обращаясь к руководящим кадрам, Лукашенко предупреждает, что если оппозиция придет к власти, то «для многих из вас и ваших семей сразу же станет вопрос о личной безопасности».

В последнее время можно наблюдать определенную корректировку позиции президента по отношению к бюрократическому классу. Она обусловлена тем, что меняется тип и способ легитимизации режима: от популистско-охлократического к номенклатурному. В 1990-х годах, когда Лукашенко презентовал образ «народного президента», война с бюрократами, публичные порки и громкие «посадки» высоких чиновников были важным способом его политической легитимизации. Еще в 2003-м было принято постановление правительства, предусматривающее, что зарплаты руководителей государственных организаций не могут превышать среднюю зарплату по организации более чем в 3,5 раза.

С тех пор многое изменилось. По мере сворачивания демократических механизмов, перехода к авторитарным методам управления опора на народ все больше сменялась опорой на номенклатуру. Признаком этой тенденции стал существенно выросший разрыв между зарплатой чиновников и средней зарплатой по стране. Руководящие кадры стали получать валютные премии в конвертах. В определенной мере происходит легализация теневых доходов высших чиновников, о чем свидетельствуют особняки генералов и офицеров МВД в охранной зоне Заславского водохранилища. Наиболее важным симптомом перемен в отношениях между президентом и номенклатурой стал скандально известный поселок в Дроздах, где поселились высшие должностные лица государства. Его существование невозможно было представить в 1990-е годы, когда «народный президент» вел непримиримую борьбу с коррумпированным чиновничеством. Лукашенко издал указ, согласно которому, уголовное преследование руководителей, назначенных президентом, возможно только с его согласия.

Однако, несмотря на наметившуюся новую тенденцию, можно утверждать, что госаппарат является опорой президента только пока у него есть сила, до первого серьезного поражения Лукашенко. В случае кризисной ситуации, когда положение правителя станет шатким, чиновничество может оказаться в оппозиции к нему. Известно, что люди ни за что так сильно не мстят, как за собственный страх и унижение. Страстное обличение Хрущевым преступлений Сталина — это прежде всего реакция уязвленного самолюбия за многолетний страх и соучастие.

Тема исчезнувших политиков — самая трагическая страница президентства Лукашенко. Во всем мире убийства политических противников правящих режимов ассоциируются с самыми одиозными диктатурами. Судьба Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского, Дмитрия Завадского продолжает будоражить общественность как в Беларуси, так и за рубежом. Озабоченность этой проблемой высказали Комитет ООН по правам человека, Межпарламентский союз, Парламентская Ассамблея Совета Европы, Европарламент, многие правозащитные организации.

Информация о деятельности в Беларуси «эскадронов смерти» впервые попала на страницы независимых СМИ после исчезновения Ю. Захаренко 7 мая 1999 года, хотя отдельные свидетельства их существования появлялись и раньше.

Специальная команда по физическому устранению людей была создана в середине 1990-х годов по инициативе госсекретаря Совета безопасности Виктора Шеймана и министра внутренних дел Юрия Сивакова. Особо секретное подразделение (иногда его называли специальным отрядом быстрого реагирования) было укомплектовано из числа сотрудников милицейского спецназа «Алмаз». Первоначально «эскадрон» задействовался для уничтожения уголовных авторитетов с последующим распространением информации о разборках в криминальной среде. Так пропал «вор в законе» И. Клещ по кличке Щавлик, затем другой «авторитет» — Мамонтенок. Потом настала очередь состоятельных бизнесмене, которые, по мнению милиции, воровали, но взять их с поличным не представлялось возможным. Люди бесследно исчезали; трупы хоронили. Получалась схема «идеального убийства». На каком-то этапе руководителем этого подразделения стал офицер бригады специального назначения внутренних войск Дмитрий Павличенко.