Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Между тем конфликт между Лукашенко и партией власти обострялся. В газете «Звязда», интервью агентству «Интерфакс», по радио он обвинил в незаконных махинациях вице-премьеров С. Брыля и М. Костюкова, министра обороны П. Козловского, министра иностранных дел П. Кравченко, министра внешнеэкономических связей В. Радкевича, а В. Кебича — в потворстве им.

Все обвиненные заявили, что считают своим долгом обратиться в суд и прокуратуру. В. Кебич назвал это «недостойными методами предвыборной борьбы». Лукашенко начал ездить по стране, выступать перед трудовыми коллективами с красочными рассказами о всеобщей коррупции.

Джинн был выпущен из бутылки, и команда В. Кебича поняла это слишком поздно.

Судя по всему, мысль занять высший государственный пост в стране зародилась у Лукашенко одновременно с решением стать политиком. По воспоминаниям его шкловских друзей, мечта стать президентом была впервые публично высказана директором совхоза «Городец» в ходе выборов в Верховный Совет БССР в 1990 году, когда он еще не стал депутатом, еще не было не только поста президента, но и независимой Беларуси. То есть как только он увидел, какой эффект на людей производят его популистские приемы, то сразу же поверил в свою звезду.

Лукашенко вынашивал свои мечты о президентстве на протяжении всех лет своего депутатства. Как свидетельствует его признание, вынесенное в качестве эпиграфа, он обдумывал и вслух обсуждал этот вопрос еще в первый год деятельности Верховного Совета 12-го созыва. Это был еще 1990 год, БССР являлась частью СССР, страной правила Компартия, а молодые парламентарии говорили о президентских выборах в республике.

Можно с определенностью сказать, что вся практическая деятельность шкловского депутата была подчинена этой задаче. Дитя горбачевской перестроечной демократии, он раньше и быстрее других понял великую силу народного мнения. Поэтому Лукашенко не слишком много внимания уделял созданию каких-либо экономических, политических или общественных структур для своей поддержки. Всю силу своего политического темперамента он обратил на завоевание симпатий населения. Все выступления, заявления, интервью, политическая эволюция шкловского депутата делались с ориентацией на общественные настроения. Любой свой шаг он соотносил с возможным восприятием его массовым электоратом.

Выше уже отмечалось, что, участвуя в работе конституционной комиссии, Александр Григорьевич настаивал на введении поста президента с сильными полномочиями. Однако вряд ли кто-то и среди депутатов, и в среде близкого окружения Лукашенко до начала 1994 года серьезно верил в возможность его головокружительной карьеры. Лишь он один не только верил, но считал это смыслом своей жизни. А после триумфального антикоррупционного доклада Александр Григорьевич стал просто одержим президентскими амбициями. Он начал свою избирательную кампанию не только до ее официального объявления, но и еще до введения поста президента, ездил по стране и выступал перед населением как глава антикоррупционной комиссии.

К тому моменту в стране продолжала действовать Конституция БССР, с поправками и дополнениями, внесенными парламентом. 15 марта 1994 года Верховный Совет принял новую Конституцию Республики Беларусь, которая предусматривала пост президента.

Беларусь позже других постсоветских государств учредила институт президентства. К тому времени уже все страны СНГ его имели. Это была своеобразная политическая мода, многие рассматривали президентство чуть ли не как панацею от всех проблем. Первая попытка «имплантации» поста президента в Конституцию Белорусской Советской Социалистической Республики образца 1978 года восходит к началу 90-х. Более трех лет, которые занял процесс подготовки и принятия новой Конституции, статус президента и даже сама необходимость этой должности были предметом дискуссии как в самом парламенте, так и в обществе. Сторонники введения этого института объясняли его учреждение объективной необходимостью сильной исполнительной власти в период исторического перехода от тоталитаризма к демократии, утверждали, что он укрепит белорусскую государственность, сделает власть более сильной.

Важным был аргумент в пользу президента как фактора продвижения реформ. Опыт России, где рыночные преобразования осуществлялись благодаря деятельности президента Б. Ельцина и его правительственной команды при ожесточенном сопротивлении левого парламента, казалось, наглядно подтверждали этот тезис.

Были и противники института президенства. Интересен факт, что отрицательное отношение к нему демонстрировали полярные политические силы. Если белорусские коммунисты были в принципе против этого государственного института как чуждого подлинному народовластию, то БНФ мотивировал свою негативную позицию по отношению к должности президента скорее тактическими соображениями, считал необходимым первоочередное проведение парламентских выборов.

Но решающей была позиция правящей номенклатуры. Вначале парламентское большинство выступило против введения президентского поста. Он воспринимался как еще один атрибут независимости и чуждого буржуазного Запада. Однако вскоре команда премьера поменяла свою позицию. В 1995 году должны были состояться парламентские выборы. «Партия власти» во главе с премьером В. Кебичем могла утратить большинство в Верховном Совете. Поэтому правящая команда пришла к выводу, что удержать власть в своих руках в условиях обостряющегося системного кризиса лучше всего с помощью введения поста президента. Для этого необходимо было принять новую Конституцию, легитимизирующую институт президентства, и провести выборы главы государства.

Намечаемое вхождение Беларуси в денежную систему России побуждало торопиться, так как избирательная кампания должна была наложиться на сиюминутные положительные результаты этой акции и стать главным фактором поддержки представителя номенклатуры (В. Кебича) в ходе выборов. Поэтому процесс принятия новой Конституции, предусматривающей пост президента, правящие круги решили форсировать. Чтобы собрать необходимые 2/3 голосов, пошли на нарушение регламента Верховного Совета, провели тайное голосование по целым разделам Конституции (а не по статьям, как требовал регламент), пригласили на голосование даже депутатов, являвшихся на тот момент иностранными гражданами.