Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

В книге А. Федуты «Лукашенко: Политическая биография» бывший министр иностранных дел Беларуси Петр Кравченко видит истоки популизма белорусского президента в следующем: «Как политик он родился в шкловской бане, где голый, с тазиком, слушал полупьяных мужиков, которые резали правду-матку, и получал нужный заряд информации о том, чем люди живут, чем они недовольны. А уж после этого он выходил на трибуну и резал эту банную «правду-матку» паркетным политикам Минска и Москвы. Говорил то, что народ хотел слушать. Таким же интуитивным популистом он и остался, став президентом».

Любое его публичное выступление — это удовлетворение определенного социального запроса. Апеллируя к обществу, он мгновенно впитывает идеи, выбирает темы, популярные в народе: коррупция, интеграция с Россией и др.

Кроме отражения Лукашенко иррациональных общественных импульсов, психологической совместимости с электоратом, существует ценностно-ментальное, культурное родство белорусского лидера со своими избирателями. Многочисленные социологические исследования показывают, что мировоззренческие взгляды примерно половины населения в отношении экономического, политического устройства государства, внешней политики в целом совпадают с тем политическим курсом, который проводит президент. Его отказ от демократических реформ был обусловлен как раз настроениями большинства электората.

Любопытно, что именно это буквальное отражение Лукашенко взглядов и представлений весьма значительной части населения вызвало наибольшее неприятие и негодование белорусских интеллектуалов. Вот что писал методолог В. Мацкевич: «Лукашенко представляет собой уникальный случай, когда полуграмотный человек, сам того не желая, высказывает содержание предрассудков, мифов и устаревших догм, которые определяют убогость нашей жизни, но редко озвучиваются. Если это высказывает директор совхоза, его никто не слышит, а теперь эти глупости звучат на весь мир». Однако близость интеллектуального уровня политика и большинства населения является очень важной предпосылкой успешного политического лидерства. Именно талантливая ретрансляция этих «предрассудков», «догм» и «глупостей» обеспечивает белорусском президенту популярность в течение многих лет.

Но проблема в том, что белорусский лидер опустил политику до уровня обывателя не только в интеллектуальном, но и моральном смысле. Лукашенко делает то, что другие делать стесняются, считают неприличным, недостойным государственного деятеля. Выше уже отмечалось, что он первым в белорусской политике стал апеллировать не к разуму, а к подсознанию, инстинктам, причем не самым высоким. Политолог В. Силицкий так оценивает особенности политического стиля президента: «Его отличие от прежних и теперешних оппонентов в том, что Лукашенко смог рассмотреть и использовать те черты и стремления белорусов, которые политические и культурные элиты обычно вынуждены сглаживать и контролировать. То, что другими определяется как плохо, Лукашенко утвердил своими речами и действиями… Приняв народ таким, какой он есть, избавив его от комплексов, Лукашенко использовал наиболее примитивные, даже низкие стремления и черты своих соотечественников без всяких колебаний и комплексов».

Например, европейские государства пришли к отмене смертной казни в результате решений парламентов. Политические элиты, понимая деликатность и неоднозначное отношение общества к этой проблеме, в основном обошлись без прямой апелляции к народу. А Лукашенко в 1996 году вынес вопрос о смертной казни на референдум и получил поддержку значительного большинства.

Другой пример. В 2004 году президент выступил с идеей, чтобы с родителей, бросивших своих детей, взыскивать деньги или привлекать к принудительному труду. Выждав некоторое время и увидев положительную реакцию своих избирателей («это людьми сегодня поддерживается»), он ввел соответствующие законодательные меры. В стране началась политическая кампания, пропагандирующая репрессии против недобросовестных родителей, и главным действующим лицом в ней выступает президент: «Мы пойдем вплоть до создания трудовых лагерей, где эти родители будут работать, пахать, чтобы содержать этого ребенка и чтобы другим неповадно было»; «К родителям, которые променяли своих детей на алкоголь, наркотики и разгульную жизнь, должны применяться не просто жесткие, а жестокие меры»; «Направляйте в колхозы, на стройки, на самый «черный» труд, независимо от профессии и образования. Пусть работают по 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, 360 дней в году». В проекте декрета предусматривалось забирать у нерадивых родителей 70 % заработанного ими. Однако Лукашенко счел такой уровень изъятия дохода недостаточным и заявил, что у таких людей нужно забирать все, а на что им жить, это их дело.

Если вынести за скобки вопрос о нарушении прав человека, а рассматривать только экономический аспект этой идеи, то уже через год реализации президентского декрета выяснилась его неэффективность. Ибо спившиеся люди — плохие работники, никто не хочет брать их на работу.

По Могилевской области только 17 % нерадивых родителей, подвергшихся судебному преследованию за отказ от трудоустройства, способны работать. Остальных надо просто лечить. Те, кого удалось трудоустроить, могут компенсировать лишь 20–28 % средств, затраченных государством на воспитание их детей.

Но, несмотря на такие результаты, кампания продолжается. Ибо смысл ее не экономический, а пиаровско-политический. Создавать трудовые лагеря в центре Европы в XXI веке — это нонсенс, вызов всем гуманистическим представлениям и нормам современной цивилизации. Но Лукашенко и не пытается выглядеть цивилизованным политиком, а стремится под видом восстановления справедливости удовлетворять архаичные инстинкты «простых людей», убежденных в том, что насилие и жестокость являются универсальным средством решения всех проблем.

Лукашенко удалось утвердить, легализовать такие приемы политической борьбы, которые раньше в Беларуси считались недопустимыми с точки зрения нравственности и культуры. Вот что писал журналист А. Дубравин: «Склочность и агрессию бытовой словесной перепалки он органично привил публичным политическим выступлениям и создал новый жанр «скандального обращения», во время которого оратору позволительно полностью обнажить свой скверный характер, демонстрировать раздражение, крайний цинизм, произвольно трактовать факты, придумывать обвинения и не стесняться пограничных выражений в адрес оппонентов».

Своим примером, выступлениями и действиями Лукашенко создал модель поведения, морально легитимизировал в общественной жизни такие явления, как агрессивное неприятие иной точки зрения, насилие, неуважение к правам других людей и т. д. Он радикально опустил уровень нравственности в белорусской политике и обществе, разрушил многие политические и моральные табу, привнес в массовое сознание нормы, свободные от этических ограничений («все дозволено» по Достоевскому).