Коллектив авторов - Люблю тебя, мамочка! Истории приемных семей

На третий день от этого печального дня я познакомилась с Леной, которая в итоге и принесла мне весть о ребятах. А на сороковой день смерти дети уже были со мной…

Я абсолютно уверена, что душа этой несчастной женщины страдала и металась от того, что она оставила их одних. От невозможности помочь своим кровинкам. Она искала того, кому можно будет спокойно передать детей. И нашла меня…

А пока…

Как я уже рассказала, несколько дней спустя позвонила та самая Лена и спросила, не знакома ли я с какой-нибудь семьей, которая могла бы взять к себе хотя бы временно троих детей 17, 15 и 8 лет, у которых недавно умерла мама? Они находятся в приюте и скоро отправятся в детский дом, если им не найти приемных родителей.

Узнала все подробности этой печальной истории (бедные ребята в очень короткий срок лишились не только матери, скончавшейся накануне в их присутствии, но и отчима, а когда-то и родного отца двоих старших детей, затем младшего братика и, вдобавок, всех бабушек и дедушек). Мне стало невероятно жаль ребят. Я представила себе тот ужас, который творится в их душах, и в ту же секунду поняла, что ни за что на свете не позволю отдать их в детский дом!

Стала обзванивать всех и вся, спрашивать, искать новых родителей…

Понятно, что шансов устроить их в семью, да еще так срочно, было очень и очень мало. Кто вообще согласится на это? Подростков, да еще сразу троих, берут неохотно. Психолог приюта подробно рассказала мне, что дети «домашние», очень боятся перспективы детского дома и вообще вся эта история очень сильно на них повлияла.

С того самого момента судьба троих ребят уже не давала мне покоя. Словно какая-то сила упорно толкала меня и возвращала к мыслям о них. Словно какой-то голос внутри постоянно твердил: «Надо помочь! Это можешь сделать только ты».

Дома я тут же поделилась этой историей с мамой. Мама, конечно, повздыхала, посочувствовала, но спросила: «Уж не думаешь ли ты их сюда приводить?» – «Да нет, – сказала я, – куда уж нам, тут и так столько народу», а сама уже ходила по дому и смотрела, куда я кого положу.

Вот ведь что странно: вокруг всегда всплывают похожие истории. Телевизор и соцсети регулярно подкидывают подобную информацию: «Этому ребенку надо помочь», «Возьмите ребенка из детдома!», но я никогда нарочно не шла навстречу этому. Да, я бывала в детских домах. Помогала с подругами в организации там выпускных. Да, жалко всех, но мои ресурсы тоже не безграничны.

Почему именно эта история меня так зацепила? Почему именно этот звонок стал судьбоносным? До сих пор не знаю ответа.

«Заходя в эту реку», я отчаянно «цеплялась за берега». Очень хотела, чтобы хоть один фактор повлиял на то, чтобы можно было спокойно отказаться от дальнейшей помощи, не испытывая угрызений совести.

«Хоть бы это было далеко от нас!» – думала я. Но нет: приют, куда попали дети, невероятным образом оказался в десяти минутах от дома.

«Их опека, наверное, далеко, очень неудобно ездить с документами» – снова нет. Буквально через мост…

Даже школа, куда ходили дети, оказалась ближе всех остальных, куда ездили другие наши дети. Поликлиника, к которой они были прикреплены, также в нашем районе.

«Мне их не отдадут. Я им никто». Но снова все получилось! Оказалось, что закон позволяет это сделать!

«Ты справишься. Ты можешь! Это будет легко! Не помочь нельзя!» – эти «голоса» постоянно гудели в моей голове. Я постоянно спорила и ругалась с ними. Мне казалось, что это она – их мать, убеждает и уговаривает меня не сопротивляться и идти вперед. И не было ни единого способа отказаться от этой ситуации, сославшись на невозможность помочь. Нам было где разместить детей. У нас был опыт принятия ребенка-сироты и опыт воспитания подростков. Как оказалось позднее, даже наш опыт жизни с особенным ребенком будет крайне необходим.

Мне предстоял разговор с мужем.

Времени на раздумья не было, но я боялась сказать ему про сирот. Было страшно, что он скажет, что я сумасшедшая и хватит приводить в дом всяких брошенных детей и животных.

Могла ли я представить себе, что я, атеистка и агностик до мозга костей, я, не соблюдающая никогда ни одного поста, не знающая ни одной молитвы, не оскверняющая собой Церковь по причине своего недоверия, что я сама лично пойду в ближайший храм спросить, как поставить свечку за упокой души неизвестной мне женщины, матери моих новых детей, чтобы просить ее о помощи?

Я еще не раз буду обращаться к ней и даже спорить и ругать ее, но в тот момент… Я смотрела на образ, слезы лились из моих глаз, а я бубнила: «Послушай, я не знаю, как тебя зовут, но я чувствую, что ты рядом. Я чувствую, что ты любишь своих детей и страдаешь о них. Если ты выбрала нас, если это наша история, сделай так, чтобы все получилось. Сделай так, чтобы они были с нами и чтобы нам это все было легко!!!»

Со стороны это, наверное, выглядело забавно. Но в тот момент мне было не до смеха.

Я вышла из церкви и смогла начать разговор с мужем. Объяснила ему ситуацию, предложила принять детей временно, благо впереди лето, дача. Просто чтобы дать им возможность немного успокоиться и расслабиться. Ребятам надо помочь в решении наследственных и иных вопросов, а также попробовать найти им постоянную приемную семью.

С удивлением выдыхаю: Алексей согласен! Спросил только: «А как мы их потом в другую семью передавать будем? А если мы привыкнем и не сможем расстаться? А если сами дети к нам привыкнут, а мы нет?»

Да, конечно, мы никогда раньше такими вещами не занимались, и все эти страхи были вполне обоснованны. Но это лучше, чем не сделать ничего. Полгода – большой срок, и даже если наша помощь будет в решении лишь части проблем, это уже немало. Самое главное, что дети не попадут в детский дом!

Мы взрослые и должны суметь разрулить ситуацию. Как-нибудь справимся. Шанс есть. И его надо использовать.

Что ж, будем решать проблемы по мере их поступления, повторяю про себя любимый девиз и иду узнавать, что и как делать.

Выясняется, что для оформления так называемой предварительной опеки на 6 месяцев нужно всего лишь три документа: паспорт, акт осмотра помещения, подтверждающий возможность принять детей, и согласие самих ребят.

Обежала все три опеки (свою и две детские), убедила всех и вся, что мы можем попробовать помочь, подключив административный ресурс. Дело сдвинулось – мне, наконец, разрешили встретиться с осиротевшими подростками.

До этого я не видела их даже на фото, вообще не представляла себе, как они выглядят.

Конечно, еще до этого мне ужасно хотелось поговорить со старшей девочкой хотя бы по телефону. Младшую я опасалась привлекать. Можно было все испортить. Она могла проболтаться, и тогда психолога приюта, помогавшую нам, могли бы уволить, а мне – не отдать детей. Ну а поскольку в современном мире при наличии социальных сетей найти человека не так уж и трудно, мы с Ксюшей познакомились именно так. Я тихонечко постучалась к ней в чат, стараясь не ранить ее своими расспросами. К огромной радости, она уже знала обо мне от психолога. Так, в обстановке строжайшей секретности, началось наше общение.