Ольга Валькова - Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

К сожалению, приключения не всех Субботиных заканчивались благополучно. И если самый младший из Субботиных, Олег, нашелся и смог порадовать родных рассказами о своих приключениях, то об Игоре Субботине нам больше не встретилось никаких упоминаний. Его имя не появлялось в письмах родных и друзей, его собственных писем после 1920 г. обнаружить не удалось. Высказывались предположения, что он эмигрировал и в дальнейшем жил во Франции, однако с той же долей вероятности он мог погибнуть и остаться лежать в какой-то безвестной могиле. На настоящей момент его судьба неизвестна.

Однако приключения приключениями, но Нина Михайловна никогда не забывала о научной работе и старалась не упускать ни малейшей возможности поучаствовать в научной жизни. Такую возможность, например, предоставил ей Третий съезд Российской ассоциации физиков, проходивший в Нижнем Новгороде 17–21 сентября 1922 г.

Российская ассоциация физиков была создана 1 сентября 1919 г. Ее первый съезд состоялся в Москве в 1920 г., второй — в Киеве 1921 г. Идея провести третий съезд в Нижнем Новгороде принадлежала председателю ассоциации О. Д. Хвольсону [1004] Хвольсон Орест Данилович (1852–1934) — физик; член-корреспондент Императорской академии наук (с 1895 г.); почетный член РАН с 1920 г. . «Это — он, подметивший достаточную энергию в среде Нижегородского объединения физиков, после того как Петроград и Москва нашли невозможным организовать у себя Всероссийский съезд, обратился к В. К. Лебединскому [1005] Лебединский Владимир Константинович (1868–1937) — физик, радиотехник; один из организаторов Нижегородской радиолаборатории; председатель созданного в 1918 г. Российского общества радиоинженеров (РОРИ). . После некоторого размышления совет Нижегородской радиолаборатории, к которому обратился в свою очередь В. К. Лебединский, в июне принципиально разрешил в положительном смысле вопрос об участии радиолаборатории в организации съезда. Такое же решение было вынесено относительно Нижегородского государственного университета на частном собрании деканов по докладу В. К. Лебединского» [1006] III-й Всероссийский съезд физиков Российской ассоциации физиков. Н.-Новгород, 16–21 сентября 1922 г. // Телеграфия и телефония без проводов. 1922. № 16. Октябрь. С. 652. , — отмечалось в записке, посвященной истории организации съезда. Собрать съезд оказалось очень непросто: не было денег, официальных разрешений, средств на проезд участников, оборудованных аудиторий, которые могли бы вместить достаточное количество людей. Тем не менее 15 сентября 1922 г. участники съезда начали прибывать в Нижний Новгород. 16 сентября они посещали Нижегородскую ярмарку. 17-го — начались заседания. И только 18 сентября «в самый разгар работы съезда О[рганизационным] к[омитетом] было получено извещение, в ответ на ходатайство Моск[овского] отд[еления] О[рганизационного] к[омитета], что съезд физиков разрешен, но не в Н.-Новгороде, а в Москве. Однако, благодаря твердой поддержке замнаркома Любовича в центре и президиума Нижегородского губисполкома в Нижнем недоразумение было исчерпано, занятия съезда протекли без всякой помехи, и программа его была выполнена до конца, как это видно из протоколов съезда и отчета секретаря О[рганизационного] к[омитета]» [1007] Там же. С. 655. .

Организаторы отмечали, что нижегородский съезд физиков стал первой попыткой «организации очередного Всероссийского съезда в небольшом городе». «Этот опыт, — отмечали они, — был удачен, на что указывает пожелание III-го съезда об устройстве следующего в городе такого же порядка величины. Та струя широкого научного просвещения, которая должна забить в каждом городе, где собирается съезд, что представляет собою raison d’être постоянной перемены городов, эта струя была поддержана проф[ессором] Вейнбергом, прочитавшим две лекции (21 и 22 сентября) в Рабочем клубе и в Научно-техническом клубе Н.-Новгорода» [1008] Там же. С. 656. .

На съезд собралось 239 человек из 22 городов страны. Удивительно, но всего меньше половины из них были жителями Нижнего Новгорода и его окрестностей (94 человека) [1009] Там же. С. 657. . Среди них и Н. М. Субботина. Приехав в Сормово, она, как мы упоминали выше, продолжала вести наблюдения солнечных пятен. Полученные данные Нина Михайловна отсылала как раз в Нижегородскую радиолабораторию. «В научном отношении Н[ина] М[ихайловна] продолжала свои Солнечные наблюдения, (начатые в Можайске в 1900 г.), сообщая данные Нижегородской радиолаборатории (для исследования влияния электромагнитных [ß] Солнечных бурь на радиопередачу (см. отчет в радиотехнике [№ 5 1919 г.])», — сообщалось об этой стороне ее деятельности в справке, выданной ей Сормовским отделом народного образования [1010] Справка Сормовского отдела народного образования о просветительской деятельности Н. М. Субботиной. 9 октября 1922 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 11, 11 об. . Поэтому нет ничего удивительного в том, что она решила принять участие в съезде. В первый день, в воскресенье 17 сентября 1922 г., собравшиеся в зале Дома Союзов заслушали приветствия от различных лиц и организаций, в том числе приветствие от Сормовского астрономического кружка, представленное Субботиной [1011] Протоколы III-го съезда физиков. Открытие съезда // Телеграфия и телефония без проводов. 1922. № 16. Октябрь. С. 667. .

На вечернем заседании подсекции геофизики 19 сентября Нина Михайловна выступила с сообщением «о произведенном ею сопоставлении высоты разлива р. Волги за 100 лет с количеством солнечных пятен. При этом обнаружился в ходе кривых ясный параллелизм», отмечено в протоколе [1012] Протоколы III-го съезда физиков. Подсекция геофизики. Вечернее заседание 19 сентября // Там же. С. 678. . Речь в докладе шла о тех самых наблюдениях солнечных пятен и сопоставлении их с характером разливов Волги, о которых Н. М. Субботина писала Н. А. Морозову еще 1 мая 1919 г. [1013] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову. 1 (14) мая 1919 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1811. Л. 13, 13 об., 14, 14 об. Впоследствии она рассказывала об этой своей работе в письме к А. Н. Дейчу: «Вели мы наблюдения для Гидрологич[еского] ин[ститу]та над разливами Оки и Волги. Нашли записи ярмарки у Макария над высотами разливов за столетие. Особенно высокий был в 1846 г., как при нас в 1926 г. Тогда высота разлива достигала 13 метров, при снежной буре и волне в 2 метра! Избы рабочих поселков стояли „на причале“, привязанные к деревьям, а в полу прорубались отверстия, чтобы не опрокидывались на волне. Жители переселялись на баржи, а скот угонялся в леса, там, где находилось древнее русло Волги и рос вековой сосновый лес! Крестьяне на лодках переправлялись доить коров… Ока и Волга разлились тогда на 35 км вширь! Наш завод затопило! Залило 19 цехов из 23, а наши квартиры в зав[одском] поселке тоже залило на метр, полтора! Мебель плавала на уровне окон! (Мой отчет Главнауке и Г[идрологическому] ин[ститут]у). Похоже было, как мы попали в Крыму перед затменьем 1914 г. в ураган и наводнение! (см. отчет Абрамовой-Неуйминой и Штауде РОЛМ)» [1014] Субботина Н. М. Письмо А. Н. Дейчу. 3 июля 1958 г. // Архив ГАО РАН. Ф. 10. Д. 370. Л. 3, 3 об. . Это красочное описание наводнения вполне объясняет интерес Н. М. Субботиной к возможности более-менее точных предсказаний подобных событий.