Сергей Михеенков - Маргелов

Над министром обороны сгущались тучи: пройдет совсем немного времени, и Н. С. Хрущев, расчищая властную верхушку от возможных врагов, отправит маршала Победы в отставку за «антипартийность» и грубость… На пост министра обороны назначат более послушного и предсказуемого маршала Малиновского.

В августе 1968 года «войскам дяди Васи» снова пришлось садиться в транспортные самолеты и лететь за пределы страны. На этот раз операцией командовал министр обороны маршал А. А. Гречко.

Директиву, подписанную министром обороны, командующему Воздушно-десантными войсками генералу Маргелову доставил нарочный: «Советский Союз и другие социалистические страны [51] Войска в Чехословакию ввели Венгрия, Болгария, Германская Демократическая Республика, Польша. Румыния от ввода войск отказалась. , верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания Чехословацкой Народной армии помощи в защите Родины от нависшей над ней опасности».

Начиналась операция «Дунай». По сигналу «Буря» генерал Маргелов должен был поднять по тревоге проверенную в деле 7-ю Каунасскую и 103-ю воздушно-десантные дивизии.

Накануне начала операции, как вспоминал сам Маргелов, несколько дней и ночей он провел в стенах Генерального штаба, пока не был выработан окончательный вариант плана проведения операции, получившей кодовое название «Дунай».

В Генштабе было рассмотрено три варианта ввода войск в Чехословакию. За основу приняли план, предложенный десантниками.

Восемнадцатого августа 1968 года в Министерстве обороны СССР состоялось совещание. В его работе принял участие и командующий ВДВ. Слова маршала А. А. Гречко, произнесенные в самом начале совещания, мгновенно настроили весь генералитет на рабочий лад: «Ввод войск в Чехословакию будет осуществлен, даже если это приведет к третьей мировой войне».

Один из участников того памятного совещания оставил воспоминания: «Маршал А. А. Гречко обратился к генерал-лейтенанту Величко:

— Командарм, через 10–12 частов после “Ч” одной, а лучше двумя дивизиями вам следует соединиться с воздушно-десантной дивизией в районе аэродрома Рузине юго-западнее Праги…

В этот момент командующий ВДВ, генерал Маргелов, не всегда умеющий совладать со своим темпераментом, выпалил:

— Товарищ министр, воздушно-десантная дивизия вовремя… — Слова, похоже, не поспевали за возбужденной мыслью десантника. — Всё вдребезги разнесем к чертовой матери!

Гречко замахал на него рукой: дескать, погоди…

— Товарищ министр, все семь дивизий готовы разнести в клочья любого противника!

— Спокойно, генерал. Конкретно о 98-й дивизии.

— Докладываю. С военно-транспортной авиацией все согласовано. Дивизия готова к высадке парашютным способом после получения сигнала не более как через два часа.

— Утверждаю. Садитесь.

…Гречко закрыл свою тетрадь. Я посмотрел на часы… Все мероприятие заняло меньше часа. Точнее, 43 минуты.

…Все двинулись к двери. И вдруг кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Маргелова.

— Ну что, понял, Саша?

— Так точно, Василий Филиппович.

— А что понял? — осклабился воздушный десантник.

— Действовать надо решительно и твердо управлять войсками.

— Е… надо и фамилию не спрашивать! Вот что надо!

Я остолбенел. В такое время и такой цинизм из уст прославленного героя войны…»

Воспоминания принадлежат генералу А. М. Майорову [52] Александр Михайлович Майоров (1920 — 2008) генерал армии (1977). Родился в селе Покурлей под Саратовом. В самый канун войны окончил Златоустовское военно-инженерное училище. С 1943 года — на фронте. После войны окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, а затем Академию Генштаба. Командовал полком, бригадой, танковой дивизией, служил в различных штабах. Был военным советником в Египте. Во время ввода войск в Чехословакию в 1968 году командовал 38-й армией. Затем командовал Центральной группой войск, Прикарпатским военным округом. Во время ввода войск в Афганистан как первый заместитель командующего сухопутными войсками планировал и проводил первые операции советских войск в ДРА. Автор книги «Вторжение. Чехословакия. 1968» (М.: Права человека, 1998). Награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, тремя орденами Красной Звезды. , командующему 38-й армией и вскоре после совещания и последующего за ним ввода войск назначенному на должность командующего Центральной группой войск в Чехословакии.

Впервые десантникам предстояло действовать в условиях большого города. В частях тут же начали изучать карты городских кварталов, коммуникаций, где предстояло десантироваться. Учебные центры тут же приступили к тренировкам.

Двадцатого августа 1968 года вторжение началось. Координировал ход операции «Дунай» командующий сухопутными войсками генерал армии И. Г. Павловский. Основную задачу первого дня должны были решать десантники. 7-я гвардейская вдд генерал-майора Л. Н. Горелова десантировалась на Прагу. 103-я вдд генерал-майора А. И. Яценко посадочным способом забрасывалась в Брно.

Первоначально ставилась задача прыгать с парашютами. Но в воздухе, едва пролетели Польшу, на борта поступила команда: парашюты снять, будет посадка… Дело в том, что на аэродромах за несколько минут до десантирования главных сил с одиночных самолетов, без огней, высадились разведывательные подразделения. Они захватили диспетчерские пункты, блокировали местные гарнизоны, взяли под контроль взлетные полосы и всю инфраструктуру. Операция разведподразделений ВДВ по захвату аэродромов длилась 12–15 минут. Ни единого выстрела не прозвучало ни в Брно, ни в Праге. Участники высадки говорят, что если бы чехи догадались выкатить на взлетку трактор или грузовик и заглушить его, то самолеты просто не смогли бы совершить посадку. Экипажи военных транспортников с земли получили радиосигнал: взлетная полоса свободна, освещена, можно садиться. Транспортники садились с интервалом в полторы минуты. Скатывались с взлетно-посадочной полосы, заруливали в ряд. Десантники быстро покидали борт, выкатывали по трапам боевую технику. Боевые машины тут же выстраивались в колонны, подразделения отбывали к местам назначения в полной готовности в любую минуту вступить в бой.

Вот что вспоминает один из офицеров-десантников: «Аэродром, расположенный невдалеке от небольшого белорусского городка Поставы, гудел, словно улей. Уже были получены карты Брно, на которых красными кружками были заботливо обведены объекты, которые необходимо было взять под контроль. Солдаты моего взвода без сожаления отполовинивали “сухие пайки”, беря в запас побольше патронов… Кто знает, как обернутся события… Я был назначен выпускающим и, когда захлопнулся люк, принялся за привычную работу: проверил, все ли гвардейцы зацепили карабины и т. д. и т. п. Самолет оторвался от земли и стал набирать высоту. Стрелка на приборе стала колебаться: 1000 м, 2000 м… “Будем прыгать или приземляться?” — спросил я бортмеханика, на что тот только пожал плечами. Заглянул в иллюминатор — летим над облаками, рядом, словно в почетном эскорте, “ястребки”. С высоты в несколько тысяч метров — резкий спуск — до 150–200… Сияющий шпиль на высотке, схожей с московской, и вдруг команда пилота: “Садимся!” Десантник в самолете — неповоротливый тюлень, тяжелый рюкзак под задницей, парашюты, основной и запасной. В голове номера “бортов”, где мои упакованные СПГ-9 [53] СПГ-9 — станковый противотанковый гранатомет, мог уничтожать бронетехнику с расстояния 500 метров и дальше. , две “асушки” — артиллерия подвижной группы. Наш самолет на взлетной полосе первый. Командир полка получил доклад разведгруппы: охрана разоружена. И началось то, что никогда не забудется. Чешский военный аэродром напоминал немыслимую круговерть. Из люков приземлявшихся самолетов выбегали люди, стремглав бросаясь к грузовым “бортам”. Зашвартовать и загрузить технику в самолет дело сложное. Но и привести ее в боевое состояние — не менее трудная задача. На землю летели замки крепления, пряжки, тугие стягивающие ремни. А самолеты тем временем взлетали и поднимались, и над всем этим морем техники и людей барражировали краснозвездные истребители. Не прошло и часа, как подразделения 350-го гвардейского парашютно-десантного полка начали выдвижение на свои маршруты. Я поглядел на часы — 6.00 по московскому времени, и тотчас в радийной машине зазвучал гимн Советского Союза».