Дмитрий Олейников - Авраам Линкольн

А военных успехов всё не было. 30 июля Грант попытался прорвать оборону южан у Питерсберга при помощи подземного взрыва, подготовленного солдатами — бывшими пенсильванскими шахтёрами. Рано утром раздался ужасный грохот, страшная сила взметнула в воздух брёвна и доски укреплений южан, пушки, людей… потом швырнула оземь, и на месте важного участка обороны образовалась гигантская воронка девятиметровой глубины. Однако она стала основным препятствием и даже ловушкой для пошедших в атаку северян, и оправившиеся от потрясения конфедераты восстановили линию обороны. Очередная неудача федеральных войск с потерями восемь к трём.

Линкольн ободрял Гранта, желая ему и дальше держать армию Ли удушающей бульдожьей хваткой, чтобы дать возможность действовать Шерману на направлении второго главного удара {712} 712 См.: The Collected Works of Abraham Lincoln. Vol. 7. P. 499. . Но пока Шерман только кружил вокруг Атланты, выискивая возможность её взять. Из Вашингтона казалось, что и в Джорджии вскоре вырастут друг напротив друга две линии неприступных полевых укреплений и две бесконечные осады продлятся до самых выборов. Преданный товарищ Линкольна Дэвид Дэвис, не выдержав напряжения, писал президенту, что «народ устал от войны», что если Север «не добьётся вскоре военных успехов, а демократы на своём съезде умно распорядятся ситуацией, то нам грозит опасность проиграть президентские выборы» {713} 713 Цит. по: Burlingame M. Op. cit. Vol. 2. P. 667–668. . А демократы, как стало известно, извлекли из полузабвения и приготовились выдвигать в президенты героя войны, «обиженного» Линкольном генерала Джорджа Макклеллана. Формально выдвижение любимца армии «Потомак» должно было состояться 30 августа, но агитационная кампания уже шумела в городах многотысячными митингами.

В последнюю неделю августа 1864 года отчаяние и депрессия Авраама Линкольна достигли крайней точки. Ему казалось, что у него и правительства просто не осталось друзей. Он уже про себя проговаривал своё обращение к победившему на выборах Макклеллану: «Генерал! Выборы показали, что вы сильнее меня и имеете большее влияние на американский народ. Давайте же вместе, вы с вашим влиянием и я со всей силой исполнительной власти, постараемся спасти страну. Вы соберёте столько войска, сколько вам нужно для финального усилия, а я приложу все свои силы для помощи вам в деле завершения войны» {714} 714 The Collected Works of Abraham Lincoln. Vol. 7. P. 514. .

Двадцать третьего августа Линкольн взял лист бумаги и написал письмо на случай поражения в выборах:

«Весьма вероятно, что это правительство не будет перевыбрано. Если это случится, моей обязанностью станет тесно взаимодействовать с новым президентом для того, чтобы спасти Союз в период между выборами и инаугурацией».

Не показывая текст (чтобы избежать утечки информации), Линкольн попросил всех членов Кабинета расписаться на обороте {715} 715 См.: Ibid. .

Ещё более отчаянным стало письмо, написанное президентом на следующий день видному деятелю Республиканской партии, основателю газеты «Нью-Йорк таймс» Генри Раймонду. Именно Раймонд охотно передавал Линкольну новости о разочарованных сторонниках в разных штатах. Он же говорил, что, раз уж нельзя надеяться на скорый военный успех, нужно немедленно отправлять к Джефферсону Дэвису посланника, имеющего полномочия договариваться о мире без разговоров о рабовладении. Линкольн обратился к самому Раймонду с просьбой быть таким мирным посланником. Он просил вести переговоры о возможности прекращения огня в обмен только на возвращение Юга в Союз и признание им федерального правительства. Вопрос о рабах и рабовладении откладывался для решения «в мирных условиях». Если условие восстановления Союза не будет принято, Раймонд должен узнать и передать правительству требования мятежников.

Однако письмо отправлено не было. 25 августа Раймонд был вызван на заседание правительства, и там было решено, что факт отправки почти покаянного посольства в Ричмонд «будет хуже, чем само поражение в схватке за пост президента, ибо станет унизительной капитуляцией загодя» {716} 716 Ibid. P. 517–518. . Последний рубеж «обороны» был установлен: не уступать в главном, ради чего Линкольн снова идёт в президенты.

А вот демократам ради возможности выдвинуть именно знаменитого Макклеллана пришлось уступить самому генералу. Собравшись на съезд в Чикаго, демократы планировали включить в программу пункт о «скорейшем мире любой ценой», написанный вернувшимся в страну Валландигэмом. Но Макклеллан заявил, что с таким пунктом программы не сможет смотреть в глаза своим бывшим солдатам и офицерам. Сошлись на формулировке «Мир как можно скорее» на условиях восстановления Союза, «каким он был», с теми же штатами и с тем же рабовладением, как до войны.

Заведённая машина предвыборной пропаганды начала рассыпать по стране стандартный набор обвинений против действующего президента: диктатор, сторонник смешения рас (на карикатурах толстогубый негр смачно целовал юную белокожую девицу), бессердечный политикан, распевающий весёлые песенки и рассказывающий анекдоты среди павших на поле брани. «Выбери ЛИНКОЛЬНА и республиканцев, — кричали со стен агитационные плакаты, — и ты получишь равенство с неграми, рост долгов, тяжёлые времена, ещё один ПРИЗЫВ В АРМИЮ! всеобщую анархию и полную РАЗРУХУ. Выбери Макклеллана — и негр не будет тебе ровней, ты восстановишь процветание, вернёшь СОЮЗ! и почётный, постоянный и счастливый МИР!» {717} 717 Цит. по: http://www.civilwar.org/education/history/primarysources/george-b-mcclellan-1864.html .

Оставалось размышлять о неисповедимости путей Господних:

«Цели Всевышнего совершенны и будут достигнуты, хотя мы, грешные смертные, можем не понять их заранее. Как давно мы надеялись, что эта ужасная война благополучно закончится; но Богу виднее, и он распорядился по-другому. Нам остаётся только смириться перед его мудростью и, соответственно, своей недальновидностью. Будем же пока старательно делать то, что, как мы понимаем, Он требует от нас, будем верить, что труд наш поспособствует тому великому финалу, который Он предопределил» {718} 718 The Collected Works of Abraham Lincoln. Vol. 7. P. 535. .

…И вдруг — кончилось лето тревог. Кончилось, как и положено, в ночь на 1 сентября, когда гулкие взрывы воинских складов и железнодорожного депо Атланты возвестили, что армия южан оставляет сердце хлопкового Юга. 2 сентября войска Шермана вошли в Атланту и словно стёрли один из важнейших символов сопротивления Конфедерации. В Вашингтон ушёл короткий и весомый рапорт: «Итак, Атланта безусловно наша».

Север преобразился в один день. Духовые оркестры разучивали марш «Атланта безусловно наша», из окон вывешивали звёздно-полосатые флаги, на Шермана обрушился, по его собственному признанию, «ливень поздравительных телеграмм». В Вашингтоне, Нью-Йорке, Бостоне, Филадельфии, Питсбурге, Балтиморе, Сент-Луисе и Новом Орлеане загремели стоорудийные салюты, а под Питерсбергом практичный генерал Грант приказал «салютовать» боевыми снарядами по позициям конфедератов. Секретарь Николаи написал своей племяннице: «Уже шесть месяцев политическая ситуация не была столь обнадёживающей, как сейчас. Происходит буквально революция в умах. Три недели назад наши друзья повсюду были в унынии, доходящем до отчаяния, до готовности отказаться от дальнейшей борьбы. А теперь все полны радости и надежд, усердно взялись за работу и уверены в конечном успехе» {719} 719 Цит. по: Burlingame M . Op. cit. Vol. 2. P. 688. .