Кэтрин Грей - Черчилль. Время – плохой союзник

Летом 1941 года на такой союз было еще мало надежд. Позицию США хорошо отражают слова, сказанные будущим президентом, Гарри Трумэном, 24 июня 1941 года: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и пусть они, таким образом, убивают друг друга как можно больше».

Гитлер сказал, что мы совершаем преступление. Не стану вступать в спор с экспертом.

Ложь успевает обойти полмира, пока правда надевает штаны.

Отсутствие убеждений часто называют осторожностью.

История рода человеческого – война. Помимо кратких и ненадежных промежутков, на Земле никогда не было мира.

К счастью президентом в то время был еще Франклин Рузвельт, личные взгляды которого сильно отличались от позиции большинства американских политиков. Вообще, нет никакого сомнения в том, что Большая тройка была в первую очередь союзом трех великих личностей и только во вторую – союзом трех стран. Страшно даже представить себе, чем могла бы закончиться Вторая мировая война, если бы во главе Англии стоял Чемберлен, а во главе США – Трумэн.

Надо сказать, Черчилль со Сталиным с трудом находили общий язык. И во многом это объяснялось тем, что Черчилль слишком привык быть самым хитрым, а тут вдруг столкнулся с человеком, который был еще более ловким мастером интриг. Это его крайне раздражало. Да и не только его. «Этот преступный деспот, – писал о Сталине американский посол Гарриман, – информирован лучше Рузвельта и более реалистично смотрит на вещи, нежели Черчилль».

Моральная сила, к несчастью, не может заменить силу военную, однако же это очень могучее подкрепление.

Война – слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам.

Если не можете улыбаться – ухмыляйтесь. Не можете ухмыляться – не показывайтесь солдатам, пока не сможете. Война это игра, в которую играют с улыбкой.

К счастью для них, да и для всего мира, нападение Японии заставило наконец США вступить в войну. Ну а президент Рузвельт сумел наладить пошатнувшиеся отношения между двумя лидерами. Он был одним из тех немногих людей, кого Черчилль очень уважал, и к чьим советам прислушивался. Они много переписывались еще с 1939 года. В целом за пять лет Черчилль отправил Рузвельту 950 посланий и получил 750 ответов – в среднем, получается, они писали друг другу пять раз в неделю. К этому следует добавить одиннадцать двусторонних встреч с глазу на глаз и две трехсторонние встречи, в которых принимал участие Сталин.

Самая известная двусторонняя встреча Черчилля и Рузвельта произошла уже 9-12 августа 1941 года. Именно тогда была подписана знаменитая Атлантическая хартия, впоследствии послужившая основой для создания ООН.

«Вскоре все стали ссылаться на Атлантическую хартию, которая заложила основы новой, замешанной на этике геополитики, – пишет Франсуа Бедарида. – В действительности же подписание хартии положило начало противопоставлению Запада, «колыбели свободы и демократии, облеченной священной миссией борьбы с тиранией», и Востока… Впрочем, Сталин не заблуждался на этот счет, несколько недель спустя после встречи Черчилля и Рузвельта в Пласенсия Бей он прозорливо заметил Идену: «Я-то думал, что Атлантическая хартия направлена против стран, стремящихся к мировому господству, а теперь вижу, что она направлена против Советского Союза».

Война – это ужасно, но рабство – еще хуже.

Когда судьба призывает нас к великому служению, она дает нам великую силу.

Участвуя на полставки, лидерами великих движений не станете.

Великие государства не должны позволять обиде, капризу, имитации или мести проникать в их политику.

Энергия ума не зависит от энергии тела.

Много лучше попаниковать заранее и встретить события довольно спокойным, чем быть крайне спокойным накануне и впасть в панику с началом событий.

«…Около 7 миллионов солдат сцепились в смертельной схватке на бескрайних просторах от Северного Ледовитого океана до Черного моря.

Но на этот раз гитлеровцы не смогли добиться легкой и быстрой победы. Русская армия и все советские народы встали на защиту своей родины. Впервые нацистская кровь полилась полноводной рекой. По меньшей мере полтора, а то и целых два миллиона немцев бесславно сложили свои головы на широких равнинах России. Линия фронта в этой величайшей битве простирается почти на 2000 миль. Русские сражаются с изумительным упорством; более того, наши генералы, побывавшие на передовой, выражают восхищение эффективной военной организацией русских и совершенством их техники. Агрессор удивлен, поражен, озадачен. Он впервые столкнулся с тем, что безжалостная резня не дает ожидаемых результатов. Он отвечает жесточайшими зверствами. Его каратели истребляют целые районы. Полицаи хладнокровно казнят десятки тысяч – поверьте, тут я нисколько не преувеличиваю – русских патриотов, защищающих родную землю. Европа, пожалуй, не помнит столь массовых убийств, совершаемых с такой методичностью и жестокостью, со времен монгольских нашествий в XVI столетии. А ведь это только начало. В наполненных кровью колеях от гусениц гитлеровских танков непременно поселятся голод и чума. Мы являемся свидетелями преступления, весь ужас которого не выразить словами…

…Многие недоумевают, почему Гитлер решил напасть на Россию, отлично зная, какими суровыми испытаниями чревато подобное вторжение для него, а точнее, его солдат? Видимо, дело в том, что, покончив с Россией, этот деспот наконец сможет выполнить свое давнее обещание и бросить все силы против Британских островов. Если ему удастся одержать верх и над нашей страной, что, я убежден, будет не так-то просто, наступит подходящий момент для сведения счетов с народом Соединенных Штатов и западным полушарием в целом, а уж повод для конфликта обязательно найдется. Уничтожать противников поодиночке – такова незамысловатая тактика Гитлера, которая сослужила ему отличную службу. Чтобы стать властелином всего мира, агрессору достаточно успешно реализовать свой план еще один последний раз. Я благодарен Богу за то, что по крайней мере некоторые из нас способны посмотреть в глаза опасности, пока еще не поздно. Я очень рад, что американский президент видит вещи в истинном свете и осознает, насколько огромна угроза, нависшая над Британией и США…»