Сергей Михеенков - Федюнинский

— Насколько мне известно, вас вызывают в Москву. Новое назначение. Видимо, дадут армию.

«За обедом вспомнили Халхин-Гол, — писал в книге «Поднятые по тревоге» Федюнинский. — М. И. Потапов командовал Южной группой. Никишев был членом Военного совета 1-й армейской группы, а я командиром 24-го мотострелкового полка 36-й мотострелковой дивизии, входившей в состав Центральной группы.

— Удачно мы провели тогда удары по флангам, — заметил генерал Потапов и, вздохнув, добавил: — Сейчас так пока не получается».

Простился он тогда со своими дальневосточными боевыми товарищами надолго. Никишев вскоре погиб, Потапов попал в плен и был освобожден лишь в 1945 году.

Разговор в штабе фронта был коротким. Комфронта генерал Кирпонос взглянул на прибывшего и сказал:

— Знаю, знаю. Вам надлежит убыть в Москву. Получите новое назначение. Самолетом лететь не рекомендую, опасно. Поезжайте лучше машиной.

В пошивочной мастерской при штабе фронта ему подобрали комплект полевой генеральской формы. Звание генерал-майора Федюнинскому присвоили еще 12 августа. Он прикрепил к петлицам генеральские звезды да заменил нарукавные нашивки. Однако начальник штаба фронта генерал М. А. Пуркаев [15] Максим Алексеевич Пуркаев (1894–1953) — генерал армии. Родился в Мордовии в селе Налитове в семье плотника-отходника. В 1916 году окончил школу прапорщиков. В 1923 году — курсы «Выстрел». В 1930 году — КУВНАС при Военной академии им. М. В. Фрунзе. В 1936 году — особый факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе. В РККА с 1918 года. Участник Гражданской войны. Командир стрелковой роты, полка. Во время первого Польского похода трижды ранен. Командовал полком. После излечения — на штабной работе. В 1939 году — военный атташе при полпредстве СССР в Германии. Участник второго Польского похода (1939). С началом войны — начальник штаба Юго-Западного фронта. Командовал 3-й ударной армией. Затем командовал Калининским фронтом. С 1943 года — командующий Дальневосточным фронтом. После войны командовал войсками Дальневосточного военного округа. Награжден двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Суворова 1-й степени, орденом Кутузова 1-й степени. внимательно осмотрел его и сказал, что форму нужно заменить.

В Москве в Генеральном штабе его встретил генерал-майор А. М. Василевский. Первое, что он сообщил, было то, что его считали погибшим, так как в Генштаб поступила телеграмма: командир 15-го стрелкового корпуса погиб в бою в районе Чернигова. Это был полковник Бланк.

Генерал Потапов был прав: ему давали армию.

32-я армия, на которую он получил назначение, находилась где-то в районе Вязьмы. Она входила в состав Резервного фронта. Штаб армии он отыскал в лесу западнее Вязьмы. Его встретил начальник штаба, доложил обстановку и сразу же ввел в курс дел.

32-я армия была сформирована в июле 1941 года в Западном Подмосковье, под Наро-Фоминском и Кубинкой. В ее состав вошли 2,7, 8,13 и 18-я дивизии народного ополчения, артиллерийские и другие части. Армию включили в состав Резервного фронта, и вскоре она заняла оборону под Дорогобужем. Стояла она во втором эшелоне в затылок 16-й армии.

От своего начштаба Федюнинский узнал, что 16-й армией командует Рокоссовский. Буквально на следующий день он отправился к нему. В расположение штаба соседей добрался только к ночи. Дежурный сказал, что командующий еще работает в своем штабном автобусе. Всё тогда, летом 41-го, было на колесах. Сегодня здесь, завтра там…

Рокоссовский был рад встрече. Фронтовая судьба снова сводила их на одном участке фронта.

Вспомнили последнюю встречу в самый канун войны в Ковеле.

— Теперь там немцы… — с горечью сказал один.

Другой покачал головой и ничего не ответил.

Потом, словно спохватившись, Рокоссовский начал знакомить соседа с обстановкой на фронте. Немцев остановили на смоленской равнине, на Ярцевских высотах. Но в последнее время тылы их оживились.

— Накапливают силы?

— Все очень похоже на то, что происходило там, на границе, — ответил Рокоссовский.

Начали рассматривать карту, районы сосредоточения противника, которые определила авиаразведка.

В дверь постучали. Вошел дежурный и доложил, что на имя командующего 32-й армией генерала Федюнинского получена срочная депеша. Торопливо прочитал телеграфные ленты, наклеенные на четвертушку серой бумаги: передать дела начальнику штаба и срочно прибыть в Ставку…

— Вызывают в Москву.

Они обнялись, пожелали друг другу удачи. Фронтовые дороги еще сведут их, но нескоро.

Не заезжая в штаб 32-й армии, он помчался в Москву.

В начале октября немцы начнут операцию «Тайфун» — мощный бросок на Москву. И 16-я, и 32-я армии будут разбиты. Генерал Рокоссовский с частью своих и приставших по дороге войск выйдет к Можайску. 32-я почти вся погибнет в окружении.

В Москве Федюнинского принял Василевский:

— Вы направляетесь в Ленинград. Там создалось тяжелое положение. Вылет — завтра утром. Новое назначение получите на месте.

Тогда он еще не знал, что накануне в Ставке состоялся разговор Верховного главнокомандующего с генералом Жуковым.

Решалась судьба Ленинграда.

Халхингольцы надолго не расставались, так складывалась судьба. Обстоятельства службы и войн разбрасывали их по округам, гарнизонам и фронтам и потом снова собирали вместе, где было особенно жарко и требовались выдержка, холодный расчет, твердость и боевой опыт.

Впереди у Федюнинского была встреча со своим непосредственным командиром по Баин-Цаганскому сражению. Тогда, в 39-м, Жуков командовал 1-й армейской группой, а теперь был членом Ставки Верховного главнокомандования в звании генерала армии.

Когда Жуков прибыл из-под Ельни в Москву и услышал от Верховного, что дела под Киевом очень плохи, он подумал, что теперь его снова ждет юго-западное направление. Воюя на Резервном фронте, в районе Ельни, он несколько раз посылал в Ставку свои предположения по поводу развития событий под Киевом, писал о необходимости отвода войск за Днепр.

Верховный расспросил его о 24-й армии, о дивизиях, которые особо отличились в боях за Ельню. И вдруг без всякого перехода сказал:

— Вам придется лететь в Ленинград и принять от Ворошилова командование фронтом и Балтфлотом.

— Готов выполнить любое задание, — ответил Жуков.

— Город почти в безнадежном состоянии. Если немцы возьмут Ленинград и соединятся с финнами, они тут же с северо-востока, в обход, ударят на Москву. — Сталин сделал паузу. — Имейте в виду, в Ленинград вам придется перелетать через линию фронта или через Ладожское озеро, которое контролируется немецкой авиацией.