Марк Эглинтон - So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда [litres]

Год начался не совсем так, как планировалось. После концерта в клубе Channel в Бостоне 14 января у Metallica украли оборудование. Больше всех страдал Хэтфилд, поскольку возлагал большие надежды на свой любимый усилитель Marshall, настроенный под нужное гитарное звучание. Ребят выручили коллеги из Anthrax, менеджером которых также был Зазула, благодаря чему Metallica смогли доиграть тур.

Кроме потери оборудования, никаких сложностей не было. Зазулы улучшили свои отношения с Venom, отправив с ними в европейский тур Seven Dates of Hell группу Metallica. Дэйв Маррс, с которым Хэтфилд был знаком еще со школьной скамьи в Дауни, по-прежнему работал на группу в качестве барабанного техника Ларса и помнит, что тур с Venom стал поворотным моментом: «Мы практически сутками слушали в автобусе Mercyful Fate, а когда поехали в Данию записываться в студию Sweet Silence, увидели саму группу. Парни из Metallica не смогли позволить себе оставить меня в Европе, поэтому пришлось ехать домой. Но я ни о чем не жалею, потому что все равно не знал, какого черта я там делаю. На гастролях довольно быстро понимаешь, твое это или нет, и это было не мое». И еще одна важная фигура в юной жизни Хэтфилда покинула нашу историю. Дэйв, как и Хью Таннер, понял, что жизнь в металлической группе – не для него. В те юные годы в Дауни Маррс, как и Таннер с Макговни, был ключевым звеном, и после его ухода Джеймс оказался предоставлен самому себе.

Как и годом ранее в туре с Venom по Штатам, Metallica, по словам гитариста Venom Джеффа Данна, «в первый же вечер устроили полный пиздец». Обе группы скорешились и устроили пьяный дебош и хаос, продолжавшиеся до окончания тура на фестивале Aardschok в Голландии 12 февраля.

В толпе на фестивале в тот день был металхэд из Германии, Милле Петроцца, который сам сколотил бескомпромиссный трэш-коллектив Kreator. В 80-х они стали одними из главных знаменосцев трэша в Европе и отказались менять стиль в непростые 90-е, когда трэш по большей части залег на дно и находился в подполье.

Петроцца вспоминает, как Хэтфилд и Metallica вдохновили его еще до появления на фестивале Aardschok: «Выход Kill ‘Em All был сродни звуковой революции. Venom и Accept играли быстро, но Metallica довели этот стиль до совершенства». Вспоминая тот день в Голландии, Петроцца отзывается о группе с почтением: «Мы были дико рады, когда услышали, что они будут разогревать Venom, и все пришли именно на Metallica. Незабываемый день». Данн признает успех тура и вспоминает, как группы взаимодействовали: «Ларс всегда любил поболтать, и ему было что сказать. Джеймс оказался приземленным и приятным парнем, которому, похоже, было в кайф находиться там из-за музыки».

Metallica, Хукер и лейбл Music for Nations стали всерьез задумываться о втором альбоме. В качестве сингла вместе с «концертными» версиями Seek and Destroy и Phantom Lord они выпустили Jump in the Fire с альбома Kill ‘Em All. Этим релизом менеджмент хотел привлечь внимание к группе, пока шла работа над новым материалом.

Вместо того чтобы вернуться в Америку и начать запись, группа осталась в Дании – на родине Ларса. Ответственность за второй альбом легла на сидящего за микшерным пультом спокойного датского продюсера Флемминга Расмуссена, чья студия Sweet Silence на несколько недель стала для Metallica вторым домом.

Расмуссен был легким в общении человеком, и Metallica обратила на него внимание, услышав альбом британской рок-группы Rainbow Difficult to Cure, звучанию которого в 1981 году он придал энергичный блеск. Учитывая, что Флеммингу приходилось иметь дело с надменностью участников Rainbow, он был идеальным выбором не только в плане звука, но и межличностных отношений.

Metallica не хотели повторения студийных сессий Kill ‘Em All, на которых считали, что продюсер мог бы оказать им куда большую помощь. Им нужен был тот, кто смог бы почистить, а еще лучше – усовершенствовать звучание группы, и они считали, что этот человек – Расмуссен. Находясь в родном городе Ларса, ребята чувствовали себя защищенными. Поскольку на студию пришлось потратить весь имеющийся бюджет, музыканты использовали помещение с пользой, оставаясь там ночевать: отель они себе позволить не могли.

По словам Маррса, после окончания тура с Venom в феврале группа поехала в Sweet Silence, где недавно записывались Mercyful Fate и их харизматичный вокалист Кинг Даймонд. Второй альбом получил название Ride the Lightning, и дорога, претворившая его в жизнь, началась и закончилась в Sweet Silence.

Расмуссен вспоминает: «С Хэтфилдом я познакомился в студии, и он четко знал, как должна звучать его гитара». Сразу же возникла проблема: после концерта в Бостоне кто-то стащил любимый усилитель Джеймса. Им с Расмуссеном пришлось как-то выходить из положения. «Мы включили несколько песен с альбома Kill ‘Em All, чтобы я понял, что он имеет в виду, – продолжает Расмуссен, – и стали пробовать различные гитарные усилители, на что ушла пара дней».

Украденный усилитель был уже настроен, но, как вспоминал Расмуссен, «никто ни черта не помнил, как, поэтому все мы были немного потеряны. Но в итоге мы придумали нечто совершенно другое, и, на мой взгляд, получилось даже лучше, потому что я мог подбирать нужное мне звучание».

Даже на этом раннем этапе Хэтфилд выработал уникальное гитарное звучание, и Расмуссену удалось сделать так, чтобы Джеймс звучал как никто другой. Расмуссен объясняет: «Ему нравилось, что у него есть собственное звучание, и он не пытался никого копировать. Мы потратили немало времени. Пытались добиться чего-то нового, но похожего на то, что было на украденном усилителе». А каким датчанин видел Джеймса как человека? «Я всегда считал его свирепым молодым парнем, но с четкой позицией».

Тихий и спокойный Расмуссен идеально контрастировал с упрямым и своевольным Хэтфилдом. Он усмирял тревогу Джеймса и направлял чувства и эмоции гитариста в нужное русло. Во время студийных сессий Ride the Lightning под руководством Расмуссена Джеймс Хэтфилд стал взрослеть и раскрываться в музыкальном плане.

Как заметил Расмуссен, деловые качества Хэтфилда также подверглись испытаниям: «Они вели переговоры по новой сделке, потому что находились на независимом [Megaforce] лейбле. Им поступали предложения от различных звукозаписывающих компаний, и Джеймс принимал активное участие. Он умный парень».

Процесс записи был разделен на два этапа: февраль/март и часть июня. В перерыве между сессиями группа улетела в Лондон, чтобы дать два концерта в знаменитом клубе Marquee. Таким образом Metallica подпитывала британскую публику, прекрасно знавшую, что новая пластинка не за горами.

Изначально ребята должны были поехать в Европу с двумя другими коллективами лейбла Megaforce – The Rods и Exciter – но из-за плохих продаж билетов тур Hell on Earth пришлось отменить. Дэн Билер, барабанщик и вокалист канадских трэшеров Exciter, вспоминает встречу с Джеймсом в Лондоне. «Лейбл Music for Nations арендовал две квартиры на Бейкер-стрит; парни из Metallica жили в подвале, а мы наверху, – говорит Билер. – Я спускался к ним и зависал с Джеймсом и остальными ребятами, и мы неслабо отрывались».