Рюдигер Юнгблут - BMW: история семьи Квандт, возродившей компанию

Осенью 1926 года Гельмут Квандт покинул дом своих родителей в Берлине. 18-летний юноша окончил школу и прошел шестимесячную практику на фирме Siemens-Schuckert. Теперь он должен был на девять месяцев отправиться в Лондон, чтобы учиться в колледже. По словам биографа Магды, именно ей принадлежала идея отправить Гельмута на долгое время за границу. Причину этого он видит в создавшемся деликатном треугольнике. Магда Квандт была достаточно умна, как пишет Мейснер, «чтобы видеть опасность, которая может возникнуть из такой романтической юношеской увлеченности».

Квандт тоже считал, что Гельмуту будет полезно набраться заграничного опыта и выучить языки. Как ранее его отец, Гюнтер надеялся, что старший сын со временем займет его место. Учебу сына он организовал лично. Гельмут жил в пансионе, но находился под присмотром австралийского коммерсанта Линда, который в то время представлял фирму AFA в Англии.

Неизвестно, повлиял ли на это отъезд сына или нет, но в его отсутствие супруги Квандт стали ближе друг другу. Магда снова забеременела, однако в 1927 году у нее случился выкидыш. Гюнтер попытался уговорить жену поехать на Ривьеру, но снова получил отказ. Тогда он, возможно, в пику жене, пригласил поехать с ним обеих дочерей своих соседей в Бабельсберге. Еще до этой поездки Квандт должен был по делам отправиться в Лондон. Увидев там своего сына, он понял, что мальчику не мешало бы заняться своим здоровьем. Не долго думая, отец решил взять с собой во Францию также и сына.

В своих воспоминаниях, не предназначенных для публикации, Квандт позднее писал, что его жене не очень понравилось, что он тогда взял сына с собой на Ривьеру, — «причины этого я так и не понял». Не вполне понятно, почему Квандт упоминает об этом лишь десятилетия спустя. Хотел ли он тем самым намекнуть, что жена и сын, возможно, хотели встретиться, пока он был во Франции? Отвечала ли Магда Квандт на пылкую любовь своего пасынка?

Когда Гюнтер Квандт вернулся весной 1927 года в Берлин, атмосфера в доме сразу же накалилась. Супруги ссорились по пустякам. Это была неравная борьба. Грубый характер Квандта, не привыкшего никому уступать в деловой жизни, легко сломил сопротивление жены. Магда реагировала, как это часто бывало в ее жизни, болезнью. «Она была очень нервозна и потребовала, чтобы ее отвезли в Наухейм. Туда она тоже поехала одна», — писал Квандт. Он боролся за свой брак. Через три недели лечения Гюнтер посетил жену в Бад-Наухейме. «В первый раз я почувствовал, что совершил серьезные ошибки по отношению к Магде», — писал он в своих воспоминаниях. Но в чем они состояли, он не объяснил.

В июле 1927 года, как и было запланировано, Гельмут отправился из Лондона в Париж, где он должен был задержаться на некоторое время, чтобы закрепить свои языковые навыки. Гюнтер Квандт все устроил для сына: был заказан номер в гостинице, молодого человека ждали многочисленные партнеры по бизнесу его отца. Но не успел он приехать в Париж, как почувствовал сильные боли в животе. В гостинице был врач, который диагностировал аппендицит и посоветовал срочную операцию. Он проинформировал больницу, заказал койку в клинике и вызвал скорую помощь. Операцию врач хотел делать сам.

Магда Квандт была в Берлине, когда посыльный принес телеграмму из Парижа, где говорилось о болезни Гельмута: с сильными болями он был доставлен в клинику и прооперирован. Операция прошла успешно, но тем не менее желательно, чтобы приехали родители. Магда оповестила мужа, который находился в то время по делам в Вестфалии. На следующее утро она поездом уехала из Берлина в Париж. В Билефельде к ней присоединился Гюнтер Квандт, и они доехали вместе до Дортмунда. Он оставил свой заграничный паспорт в письменном столе в Берлине и не мог сразу ехать с женой в Париж. Кроме того, у него были сомнения, нужно ли вообще навещать выздоравливающего. Супруги договорились, что Магда даст телеграмму в Берлин, как только увидит Гельмута, и сообщит, как он себя чувствует.

В телеграмме, которую Квандт получил от жены, речь шла о впрыскиваниях поваренной соли. Это показалось ему опасным, и он решил ехать во Францию. Когда Квандт прибыл в больницу, Гельмут уже начал выздоравливать. Поскольку оставалась опасность паралича желудка, его наблюдал специалист по желудочно-кишечным заболеваниям. На следующий день врач сказал отцу: «Сегодня первый день ваш сын вне опасности» — и посоветовал родителям найти маленький ресторанчик, чтобы отпраздновать выздоровление.

После ресторана Квандт отправился в гостиницу, а Магда вернулась в клинику. Все предыдущие ночи она тоже провела у постели больного. Врачи просили ее по возможности не давать мальчику снотворных, но так как он не мог уснуть, Магда все же дала ему под утро лекарство. На следующий день во время обхода врачей присутствовал и Гюнтер Квандт. Он не понимал, что говорили французские врачи, но жена перевела ему: «Сестра должна под вечер сделать масляную клизму». У Квандта возникли сомнения, но Гельмут попросил отца не вмешиваться. Самым лучшим было бы, если бы он пошел погулять, оставив его с матерью. Если он хочет для него что-нибудь сделать, то мог бы принести несколько иллюстрированных журналов. Квандт покинул клинику. Когда он вернулся, жена встретила его ужасной новостью: когда сестра делала клизму, мальчик кричал от боли. Врач установил, что сестра вместо чистого масла взяла раствор, состоявший наполовину из воды. Позже выяснилось, что это была беженка из России, не имевшая медицинского образования.

Врачи не знали, что делать. К счастью, Гельмут немного успокоился. Отец пытался подбодрить мальчика, рассказывал ему о доме в Бабельсберге, о совместной поездке осенью в США. И тут Гельмут сказал родителям: «Вы должны всегда любить друг друга». Что ощущал Квандт в этот момент, он описал в своих воспоминаниях: «У меня сжалось сердце, это прозвучало как слова прощания. Возникло предчувствие: если Гельмут умрет, наш брак распадется. Он был тем мостиком, который соединял нас друг с другом».

Около девяти часов вечера мальчик уснул. Отец пошел ужинать, Магда осталась у кровати больного. Когда Квандт вернулся, его сын снова страдал от боли. Гельмут попросил о новой операции, но врачи отказались. Часами родители вынуждены были наблюдать, как мучается их сын. Последние связные слова он адресовал Гюнтеру: «Я с таким удовольствием помог бы тебе в твоей большой работе, мой дорогой отец». Около шести часов утра мальчик умер.

Магда оставалась у постели умершего, она крепко спала от переутомления. Гюнтер Квандт встал и вышел на свежий воздух. Он вернулся с большим букетом красных роз, которые разложил по всей кровати. Позже труп в свинцовом гробу перевезли по железной дороге из Парижа в Притцвалк. В траурной церемонии в связи с кончиной сына хозяина принимали участие все сотрудники суконной фабрики. Свои чувства Квандт позже описал так: «Я потерял моего любимого, хорошего мальчика, того, которым я всегда так гордился, для которого я все строил».