Арам Хачатурян - Статьи и воспоминания

Очень важно, что мы с вами, расходясь, возможно, в оценке отдельных явлений искусства, тем не менее стоим на единых принципиальных позициях по кардинальным вопросам современного творчества. Повторяю, отдельные спорные вопросы, возникающие между нами, нисколько не мешают этому единству. И в среде советских музыкантов мы далеко не всегда и обо всем судим одинаково. Так, например, я никак не могу согласиться с той резко отрицательной оценкой творчества Пауля Хиндемита, которая была высказана одним из ораторов. Мне представляется, что в числе наших союзников в борьбе против извращений нам не следует проходить мимо таких выдающихся мастеров, как Хиндемит, Бриттен, Орф, Копленд, Гаррис, не говоря уже о таком гениальном художнике, как Бела Барток.

Мы должны не только соглашаться друг с другом, но и много и горячо спорить. У нас всегда найдутся темы для хороших дружеских споров. Но мы никогда не должны при этом забывать о конечной цели творчества — о служении своему народу, делу прогресса человечества. Впереди у нас еще немало трудных боев за новую музыку. Никто не может ожидать, что идеи подлинного прогресса быстро и легко найдут себе путь к сердцам заблуждающихся музыкантов. Кстати, мне приходилось не раз встречаться с композиторами авангардистского толка. Они играли свои произведения, написанные в пуантилистском духе. И тут же показывали свои пьески иного характера, очень банальные по языку, примитивные по форме. Из беседы с ними выяснялось, что пьесы в додекафонном стиле создавались для «избранных», а банальности — для народа. Я утверждаю, что такого рода подход к творчеству является безнравственным, такое раздвоение у подлинного художника трудно оправдать!

Напомню о нашем великом современнике — Сергее Прокофьеве. Начиная от массовых песен и маршей для духового оркестра и кончая крупнейшими симфоническими и ораториальными полотнами, Прокофьев всегда Прокофьев. Конечно, он хорошо знал требования жанра и формы, но его отношение к своему искусству было всегда высоко принципиальным и единым. Тот же подход характеризует всех композиторов-классиков.

Позвольте мне закончить мое выступление горячим призывом к единению всех прогрессивных сил современной музыки, к хорошей и плодотворной творческой дружбе композиторов Советского Союза и Демократической Германии.

«Советская музыка» , 1960, № 2

Я с особым волнением принял приглашение быть членом жюри в соревновании пианистов на конкурсе имени Энеску в Бухаресте [17] Речь идет о Третьем фестивале и конкурсе, проходившем в Бухаресте с 5 по 20 сентября 1964 г. . С творчеством этого великого румынского музыканта связаны яркие, незабываемые воспоминания моей жизни. Уже давно познакомился я с произведениями Энеску и полюбил их. А вскоре после войны, в 1946 году, мне выпало счастье лично встретиться с изумительным музыкантом. Он приезжал тогда в Москву и выступал как дирижер [18] Исполнил несколько своих сочинений, в том числе знаменитые Румынские рапсодии. , пианист и скрипач. В один из вечеров Энеску великолепно исполнил и мой Скрипичный концерт.

С тех пор прошло много времени — около двух десятилетий; популярность творчества Энеску и на его родине, и за рубежом с каждым годом растет. Одно из свидетельств этого — успех первых двух фестивалей и конкурсов его имени, проведенных по инициативе правительства СРР в 1958 и 1961 годах. Вот почему меня привлекала перспектива еще ближе познакомиться с творчеством Энеску.

Вообще должен заметить, что меня, как и многих других советских музыкантов, связывает с румынскими коллегами прочная многолетняя дружба. Один из виднейших румынских композиторов среднего поколения Анатоль Виеру учился у меня в Московской консерватории. И мне приятно было узнать о его успехах, о том, что недавно он получил в Женеве первую премию на композиторском конкурсе [19] В 1963 г. А. Виеру получил на Международном конкурсе в Женеве первую премию за Концерт для виолончели с оркестром. . Занимались у меня и другие талантливые представители румынской композиторской молодежи. Наконец, румынские исполнители включают в свой репертуар мои произведения и отлично их исполняют.

С этими мыслями, в радостном ожидании интересных встреч с друзьями я и отправился в Бухарест. К моему глубокому прискорбию, первые дни пребывания в румынской столице были омрачены печальным событием. Музыкальная культура Румынии понесла тяжелую утрату. Накануне нашего приезда ушел из жизни выдающийся дирижер, мой большой друг Джордже Джорджеску [20] Дж. Джорджеску скончался 1 сентября 1964 г. . Больно было смотреть на программы и афиши фестивальных концертов, где еще значилось его имя, и сознавать, что уже никогда не увидишь его за пультом. Сразу по приезде мы отдали дань памяти Джорджеску, побывав на его могиле. И на торжестве, посвященном открытию фестиваля, музыканты из десятков стран почтили память всемирно известного дирижера минутой молчания. Но, как ни велика потеря, утешает мысль, уверенность, что настоящее и будущее румынской музыки находится в верных руках достойных продолжателей традиций Энеску и Джорджеску.

Торжественное открытие праздника состоялось в великолепном Большом зале Дворца Социалистической Республики Румынии. Выступавшие отмечали растущий международный авторитет фестиваля, говорили о расцвете музыкальной культуры Румынии за двадцать лет, прошедших со дня освобождения страны. И нужно сказать, что эта годовщина наложила отпечаток особой праздничности на всю атмосферу фестиваля. После торжественного открытия состоялся большой концерт оркестра Государственной бухарестской филармонии, которая носит имя Джордже Энеску. Здесь прозвучали Первая симфония Энеску и Тройной концерт Пауля Константинеску для скрипки, виолончели и фортепиано с оркестром. Солистами выступили Ш. Георгиу, Р. Алдулеску и В. Георгиу. Дирижировал Мирча Басараб.

Так начался этот большой музыкальный праздник, длившийся более двух недель. Ежедневно в лучших залах Бухареста давались симфонические и камерные концерты, оперные и балетные спектакли. Одновременно шли конкурсные прослушивания. В нынешнем году соревнования проходили по трем специальностям: фортепиано, скрипка и вокал. Мне довелось быть членом жюри конкурса пианистов, и поэтому, естественно, я более подробно остановлюсь на нем.

Оценивать игру молодых музыкантов собрались виднейшие мастера из многих стран. Некоторые из них уже знакомы москвичам по конкурсу имени Чайковского. Так, я встретился здесь с итальянским пианистом Гвидо Агости, Магдой Тальяферро из Бразилии, де Гонто Бироном из Франции. Вместе с ними за столом жюри находились замечательный пианист современности Артур Рубинштейн, виднейший французский педагог Надя Буланже, пианисты Э. Хажек (Югославия), Ли Мин-чан (КНР), И. Антал (Венгрия) и румынские музыканты — С. Тодуцэ, О. Дримба, Г. Халмош, Т. Чортя. Председательствовала Флорика Музыческу (Румыния).