Оливия Лэнг - Путешествие к Источнику Эха. Почему писатели пьют

Неделю он был счастлив, но в Амстердаме страхи вернулись. На сей раз он избавился от них почти сразу, сочинив стихи об умиротворении, которое нисходит при мысли, что ты лишь один среди множества других, не менее сложных существ. Стишки сами по себе довольно слабые («Я слышу их смех и вздохи / Гляжу в мириады глаз»), но сам опыт оказался плодотворным. В «Мемуарах» он размышляет, насколько важно осознавать свою принадлежность к общности, и не только для него самого, но для любого, кто пытается достичь душевного равновесия: «…осознание того, что ты член огромного человечества с его разнообразными нуждами, проблемами и чувствами, не какое-то уникальное создание, а один из множества себе подобных».

Это было полезное прозрение. Тома Уильямса, который вскоре станет Теннесси Уильямсом, страхи будут терзать всю жизнь. Многие вещи, в которых он думал найти излечение и успокоение, оказались разрушительными, в том числе приверженность к алкоголю. И способность растворять свою тревогу, вглядываясь в окружающий мир, так и не помогла ему в полной мере сохранить психическое здоровье. Но наделила даром сопереживания, важнейшим достоинством драматурга.

Ночью в «Элизе́» я почти не сомкнула глаз, а под утро в коротком сне мелькнула шипящая кошка. Намеченные встречи были мне в новинку: интервью с психиатром и присутствие на собрании Анонимных алкоголиков. Мой таксист тоже оказался новичком в Нью-Йорке, так что мы ухитрились заблудиться по пути к Больнице Рузвельта на углу Десятой авеню и 58-й улицы. Институт аддиктологии находился на девятом этаже, и коридор там всё время заворачивался внутрь, как раковина улитки. Когда меня довели до директорского кабинета, я уже полностью потеряла ориентацию. Мне казалось, что я нахожусь где-то в глубине здания, когда я с изумлением увидела перед собой окно. Книги на полках во славу порядка располагались по цветам, от лиловых к фиолетовым, от бирюзовых к зеленым.

В прежние времена Институт аддиктологии назывался Центром Смитерса по изучению и лечению алкоголизма. Здесь лечились Джон Чивер и Трумен Капоте, но вылечиться удалось лишь первому. Тогда, весной 1975 года, институт помещался в особняке под номером 56 на 93-й Восточной улице. «Здание великолепно и вовсе не обшарпанное, — писал Чивер в одном из писем во время своего добровольного заточения. — Здешние обитатели — это сорок два наркомана и клинических алкоголика» [31] The Letters of John Cheever. P. 311. . Соседями Чивера по палате были аферист, моряк, балетный танцор и неудачливый немец-лавочник, который все ночи напролет разговаривал во сне: «О вас карашо позаботились? Вас карашо обслужили?» «Чива» был очень удручен (вот уж поистине не место для такого утонченного янки) и шумно жаловался весь месяц своего заточения, но это отрезвило его и, вероятно, спасло ему жизнь.

Чтобы понять, как разумный человек может оказаться в подобном месте, необходимо для начала выяснить, как глоток водки или шотландского виски действует на организм человека. Алкоголь (этанол) оказывает и отравляющее, и подавляющее действие на центральную нервную систему, с широким спектром воздействий на мозг. Попросту говоря, он вмешивается в активность нейромедиаторов — химических веществ, посредством которых нервная система передает информацию по всему организму. Воздействие алкоголя можно разделить на две категории. Он активирует пути удовольствия/подкрепления посредством дофамина и серотонина. В терминах психологии этот эффект известен как позитивное подкрепление , поскольку продолжение дегустации доставляет удовольствие.

Но алкоголь вызывает также и негативное подкрепление . В мозге есть два типа нейромедиаторов — тормозные и возбуждающие. Тормозные нейромедиаторы подавляют деятельность центральной нервной системы, а возбуждающие — стимулируют. Когда мы глотнули алкоголя, он начинает взаимодействовать с рецепторным участком тормозного нейромедиатора, называемого гамма-аминомасляной кислотой, или ГАМК, имитируя его действие. В результате возникает седативный эффект, ослабляется активность мозга. Кроме того, алкоголь блокирует рецепторный участок возбуждающего нейромедиатора: N-метил-D-аспартата, или NMDA (подгруппы глутаминовой кислоты, самого распространенного возбуждающего нейромедиатора), предотвращая его действие. Это также уменьшает возбуждение, хотя и иным путем.

Этот-то седативный эффект и позволяет алкоголю так мастерски снижать наше напряжение и тревожность. И позитивное, и негативное подкрепление управляют алкоголизмом, но по мере развития зависимости негативное подкрепление играет всё бо́льшую роль. В «Кошке на раскаленной крыше» Брик называет это «щелчком». «Щелчок в голове, после него наступает покой. Есть определенный предел, до которого я должен дойти, а когда я дохожу до него, раздается щелчок, вроде как… щелчок выключателя, только в голове…» [32] Уильямс Т. Кошка на раскаленной крыше. С. 232–233.

Понимание того, что алкоголь способен заглушить тревогу, означает, что для уязвимых людей он часто становится излюбленным методом борьбы со стрессом. Недвусмысленный намек на это содержится в письме Джона Чивера, написанном об одном его раннем опыте с выпивкой. Однажды, растерявшись среди многолюдного и шумного сборища, он обнаружил изумительную способность алкоголя успокаивать нервы. «К следующей встрече, которая угрожала мне новой вспышкой застенчивости, — писал он, — я купил бутылку джина и отхлебнул из нее на добрые четыре пальца. Компания была блестящая, изысканная и непринужденная. И я отлично в нее вписался» [33] Цит. по: Bailey B. Cheever: A Life. Picador, 2009. P. 51. . Теннесси Уильямс вторит ему в «Мемуарах», замечая, что после mezzo-litro фраскати «ты чувствовал, что тебе в артерии залили свежую кровь, и она унесла все страхи и всё напряжение — на время, и это то время, из которого сотканы все сны» [34] Уильямс Т. Мемуары. С. 196. .

На время. Проблема в том, что со временем мозг начинает привыкать к присутствию алкоголя, компенсируя его влияние на центральную нервную систему. В частности, для поддержания своей нормальной деятельности он увеличивает выработку возбуждающих нейромедиаторов. Эта нейроадаптация как раз и ведет напрямую к зависимости, и в конце концов организм пьяницы начинает требовать алкоголя, чтобы хоть как-то функционировать.

В нынешнем издании «Диагностического и статистического пособия по психическим расстройствам» алкогольная зависимость названа видом наркотической и определяется так:

Дезадаптивная форма употребления наркотического вещества, ведущего к клинически значимому ухудшению или расстройству, определяется тремя (или более) факторами из следующих, наблюдавшимися в любое время в течение одного года: