Бронислава Орса-Койдановская - Интимная жизнь Ленина: Новый портрет на основе воспоминаний, документов, а также легенд

Вот отодвинулась дверь вагона, и на площадке показалась такая знакомая и столь измененная непривычной одеждой фигура Владимира Ильича. В то же мгновение поезд тронулся.

Долго стояли мы с Иосифом Виссарионовичем, следя за удаляющимся составом. На тормозной открытой площадке последнего вагона в ночной мгле медленно таял силуэт Ленина…»

О том, как Ленин удирал в Финляндию, сохранились воспоминания и активного участника большевистского движения Николая Емельянова. В частности, вот эти:

«Я жил в отдельном домике на станции Разлив. Ко мне приехал доверенный ЦК, которого я хорошо знал по Сестрорецкому заводу. Он сказал:

— Товарищ Емельянов, Центральным Комитетом тебе поручено укрыть Ленина.

— Очень рад, — ответил я. И сейчас же меня охватило тревожное чувство ответственности: сберечь Ленина! Я сказал:

— Скрою, но сейчас еще не знаю как!

— Хорошенько об этом подумай.

Он уехал. Я начал советоваться с женой. Она тоже была членом партии. Скрывать Владимира Ильича в доме — опасно. Кругом дачники. Почти одновременно нам пришла мысль: жители Разлива часто нанимали финнов косить сено за озером. Мы и решили под видом нанятого косаря поселить Ленина в шалаше за озером.

Назавтра приехал доверенный ЦК. Я доложил ему свой план.

— Ловко придумано! — согласился он.

Вскоре он снова был у меня и сообщил, что ЦК одобрил мое предложение. Возник вопрос, как безопаснее перевезти Ленина из Петрограда в Разлив.

— Лучше всего поездом, который идет в два часа ночи, — предложил я. — На нем обычно едет разношерстная, загулявшаяся допоздна публика. Его так и зовут — «пьяный поезд». На нем безопаснее всего.

Договорились и о других подробностях. Вечером 11 (24) июля я поехал в Петроград. Тогда в Петрограде конечная станция Приморской железной дороги была в Новой Деревне. Я заранее купил три билета. В зале ожидания и на перроне было много дезертиров, они могли навлечь облаву. Я решил провести Ленина через товарные ворота. Нужно было пробираться под товарным составом, стоящим на рельсах, но зато этот путь к поезду был самый безопасный.

В условленное время я встретил В. И. Ленина и сопровождавших его И. В. Сталина и С. Я. Аллилуева у Большой Невки.

Владимир Ильич шепнул мне:

— Идите вперед, показывайте дорогу.

Выбранным заранее путем я привел их к поезду. Товарищи одними глазами попрощались с Лениным, и вскоре поезд тронулся. Владимир Ильич сел на подножку вагона.

— Ведь так можно упасть.

— Я нарочно сел, — ответил он. — В случае чего — соскочу!

Мой дом — в пяти минутах ходьбы от станции Разлив. По дороге Владимир Ильич спросил, как зовут мою жену.

— Надежда Кондратьевна.

Вот и дом. Вошли. Ленин поздоровался с женой и сказал:

— Надежда Кондратьевна, прошу вас никому обо мне не говорить. Абсолютно никому! И не защищайте меня в разговорах и не спорьте обо мне…

Жена уверила Ленина, что она знает правила конспирации и дети тоже знают. Ленин спросил, сколько у меня детей.

— Семеро.

Он узнал, как кого зовут, и познакомился с ними.

Из кухни на сеновал вела лесенка. На сеновале я поставил стол, стул. Постель Владимиру Ильичу устроили прямо на душистом сене. Там Ленину жить даже нравилось, но обстановка была тревожной. Дачники, да и соседи — народ любопытный. А на случай, как говорит пословица, немного надо! Нужно было торопиться перевозить Владимира Ильича за озеро, но для этого требовалось заарендовать сенокосный участок, построить шалаш, перевезти туда все необходимое, одним словом, подготовиться так, чтобы и комар носа не подточил, На это у меня ушло несколько дней. К Ленину приезжали члены ЦК. В первый раз жена (я был за озером) не хотела пустить их к Ленину, она не знала в лицо двух приехавших товарищей. Но потом установили пароль.

Когда все за озером было готово, Владимира Ильича на лодке переправили через озеро и поселили в шалаше. Довольно неказистое сооружение из веток, покрытых сеном, оно стояло на том месте, где теперь установлен гранитный памятник Ленину «Шалаш». Художники иногда рисуют Владимира Ильича сидящим на пне возле шалаша. На самом деле было несколько не так. Ленину для работы рядом с шалашом, в густом кустарнике, я расчистил небольшую площадку, напоминавшую собой беседку из живого кустарника. Пня там не было. Стоял чурбан, служивший табуреткой. Возле шалаша была устроена кухня, на кольях висел котелок.

Донимали комары, особенно ночью. Укрыться от них было невозможно. Но с этим приходилось мирить-ся. Пищу и газеты на лодке привозили жена или сын. Газет Владимир Ильич получал много: все, какие только выпускались тогда. Чтобы не вызвать подозрений покупкой большого их количества, между сыновьями было распределено, кому какие газеты доставать.

Помню, в газетах встречались заметки, описывающие, каким образом Ленин скрылся за границу: фигурировали и подводные лодки и аэропланы. Верным было только одно — водой, но не на подводной лодке, а на простой, двухвесельной был совершен его переезд. Читая подобные заметки, Владимир Ильич от души смеялся и называл буржуазных писак «гороховыми шутами».

Ленин очень много работал — читал, писал. К нему часто приезжали товарищи. Два раза был Сталин, несколько раз бывал Орджоникидзе. Навещали Владимира Ильича Дзержинский и Свердлов. Скромный шалаш на берегу Разлива был подлинным штабом революции.

Время шло. Подступала осень. Все чаще и чаще стали поливать дожди.

Постепенно становилось все холоднее. Жена привезла из дому почти всю теплую одежду, но и это мало спасало нас от холода и сырости. Да и слухи стали распространяться разные: Ленин под видом слесаря скрывается на Сестрорецком заводе, Ленин укрылся в Курорте и т. п.

Пора было искать для Вадимира Ильича новое место, более надежное и безопасное. ЦК решил переправить Ленина в Финляндию.

Рабочие Сестрорецкого завода, жившие в Райволе, имели пропуска для переезда границы. Как работающий по изобретательству, депутат Совета и староста, я мог входить в кабинет начальника завода Дмитриевского. На столе у него я заметил пропуска за его подписью. Пришел пораньше. Караульный был мне хорошо знаком. Со стола начальника я взял пять пропусков и принес их Ленину. Он выбрал один, с фамилией Иванов. Владимира Ильича загримировали, надели на голову парик. Приехал Д. И. Лещенко и сфотографировал его. Знакомый гравер искусно дорисовал на фотографии печать.

Дали пропуск Ленину. Он смотрел-смотрел — не подкопаешься.

— Да, хорошо! Молодцы!

Теперь оставалось лесом добраться до Финляндской железной дороги, затем поездом доставить Владимира Ильича в Петроград, а оттуда под видом кочегара переправить в Финляндию. Это было поручено сделать финским большевикам.