Матье Рикар - Просветлённый бродяга. Жизнь и учения Патрула Ринпоче

Однажды на рассвете Чокгьюр Лингпа сказал своему помощнику:

– Сегодня придёт великий мастер Патрул Ринпоче. Сделай особые приготовления, пожалуйста.

Чуть позже, подав тертону чай, Йонге вышел из комнаты учителя и заметил пришедшего гостя, крепко сложенного старика с выдающимся носом. Он был одет как кочевник из Голока, а не в одеяние ламы. Его простое платье было сделано из овчины, которая была вывернута мехом внутрь и сверху покрыта красным войлоком.

– Мне нужно увидеть Чокгьюра Лингпу! – заявил мужчина и направился внутрь.

Поскольку те, кто посещал тертона, никогда не заходили к нему без объявления и тем более без разрешения, Йонге закрыл собой дверь, говоря:

– Погоди! Погоди! Так не пойдёт! Сначала мне надо объявить о твоём приходе ламе!

– Уйди с дороги! – сказал мужчина, пытаясь оттолкнуть Йонге в сторону.

Йонге схватил старика за рукав и твёрдо сказал:

– Ты не можешь вот так просто вторгнуться [без разрешения]!

Старик потянул его в обратную сторону, и они начали бороться.

Внезапно Йонге подумал: «Может быть, это не обычный старик из Голока. Возможно, мне стоит пойти внутрь и спросить». Ему вспомнилось, что говорил утром тертон о сегодняшнем госте, но тулку подумал, что тот будет выглядеть как великий мастер. Он обернулся и увидел, что Чокгьюр Лингпа показался из своих покоев. Великий тертон распластался на полу, делая полные простирания в сторону старого кочевника. Старик в ответ также кланялся.

«Затем, – позднее вспоминал Йонге, – совершив поклоны, они коснулись друг друга головами, как два яка».

По просьбе Патрула Чокгьюр Лингпа дал ему передачу на цикл учений Сангье Лингпы «Лама гонгду» («Союз мудрости всех гуру») 107.

Когда тертон закончил, в благодарность за полученные передачи Патрул сделал подношение мандалы. Патрул сказал собранию учеников:

– Я уверен, что Чокгьюр Лингпа – истинный тертон. Его терма безупречны. Сегодня нам повезло получить это посвящение от тертона Чокгьюра Дечена Лингпы – это то же самое, как если бы мы получили его от самого Сангье Лингпы. Он истинный представитель Падмасамбхавы в наше время. Как правило, я полагаюсь на оригинальные учения, поскольку они несравненны. У меня нет особого доверия современным терма, и я обычно не испытываю видений и других переживаний после медитации. Однако после того, как я стал практиковать эти терма 108, появились явные признаки прогресса: сны и чистое видение со знаками, о которых упоминается в садхане. Поэтому, хотя обычным людям, таким как я, сложно судить о других, я верю, что эти терма подлинные 109.

Поскольку Патрул редко кого хвалил, его щедрая похвала Чокгьюра Лингпы помогла тому утвердиться в репутации настоящего тертона.

Тертон назвал Патрула духовным наследником двух циклов терма: «Совершенно чистый союз всех будд» (The Perfectly Pure Union of all Buddhas) и «Сердечная сущность трёх семейств» (The Heart Essence of the Three Families) 110.

Тертон Чокгьюр Лингпа, его супруга леди Дега и все их дети 111получили от Патрула, к которому все они питали сильные уважение и преданность, учения по «Бодхичарья-аватаре». Все дети Чокгьюра Лингпы – его старший сын Вангчог Дордже и дочь Кончог Палдрон (они оба являлись детьми леди Деги), а также его младший сын Цеванг Норбу (чьей матерью была племянница Джамьянга Кхьенце Вангпо) – считали Патрула своим коренным ламой и подолгу обучались у него.

Кончог Палдрон вспоминала, как она вместе со своей семьёй находилась рядом с Патрулом 112, когда тот давал прямые указующие наставления старому кочевнику из Голока. Разговаривая на диалекте старика, Патрул дал ему это важное учение вкратце, указывая на истинную природу ума:

Это сущностное наставление стало известно как «Инструкция Патрула о том, что ни черта нет».

И всё же этого учения, являющегося квинтэссенцией, оказалось недостаточно. Старик из Голока начал умолять:

– Прошу , дайте мне благословение, чтобы я точно не переродился в аду!

Патрул покачал головой и ответил, что не может этого сделать.

– Единственный способ переродиться в чистой земле – это практика. Это не то же самое, что бросить камень! – сказал Патрул. – Ты не сможешь оказаться там в мгновение ока, как молния!

Для опытного практикующего спокойный ум – это ум и ум в движении – это ум.

Когда практикующий действительно распознал пустотную природу ума,

Ум в движении и покое более не являются различными.

Какая бы мысль ни возникала, что бы ни представало [перед умом],

оно пусто по своей природе;

оно является игрой изначальной мудрости;

оно – глубокое понимание Победоносных.

Просто оставь его как есть, без выдумок или изменений.

Какие бы мысли ни приходили, они естественным образом будут отпущены на свободу – спонтанно.

Это само по себе и есть самадхи,

Это и есть дхармакая,

Это – естественно возникшая изначальная мудрость,

Это – махамудра, и

Это – запредельное совершенство мудрости.

Точно так же сгоревшая дотла верёвка больше не может ничего связывать, сбивчивые мысли более не сковывают.

Их природа – пустотность.

То, что проявляется как «мысли», есть само сияние пустотности.

Поскольку нет разницы между мыслями и пустотностью, великий Оргьен 114говорил: «Природа мыслей – пустотность, их же нужно понимать как дхармакаю».

Когда человек «медитирует», это есть интеллект. Не на чем медитировать: оставь мысли такими, какие они есть, именно так, как они себя проявляют.

Когда начинаешь что-либо исправлять, обычные мысли запускают цепную реакцию заблуждений. Поэтому не исправляй и не меняй ничего .

Когда выбиваешься из [состояния, в котором] оставляешь вещи такими, какие они есть, это само по себе и есть заблуждение.

Поэтому всё, что тебе нужно, – это избежать блуждания. Единственное, что важно, – это никогда не блуждать, сохраняя полное отсутствие объекта фокусировки.

Если навязчивые мысли самоосвобождены, то и внешние объекты цепляния (формы, звуки и т. д.) также будут освобождены.

Зрелища, например «красивые» и «некрасивые» формы, звуки (приятные или неприятные уху), хорошие или плохие запахи, вкусы или тактильные ощущения, радость и горе, желание и отвращение, друзья и враги, земля, вода, огонь, ветер и всё прочее – словом, что бы ни возникло, что бы ни проявилось, оставь всё как есть .