Михаил Шмелев - Фронтовая юность

Вечером у командира дивизии собрались командиры полков, начальники штабов, а также некоторые командиры батальонов, чтобы получить последние указания перед решающим боем. Совещание проходило в деревне Майданы, в саду добротного дома, который чудом уцелел и выглядел красавцем на фоне других домов с зияющими проломами стен и исковерканными крышами.

Я пришел в Майданы вместе с командиром полка, надеясь встретиться и переговорить с Петром Николайчуком, помощником начальника политотдела. Но тот находился в одном из полков. Я уже собирался в полк, но командир дивизии разрешил остаться на совещании.

Я огляделся. Среди офицеров был подполковник Котлярский, командир 814-го артиллерийского полка. На гимнастерке Бориса Моисеевича блестели ордена Красного Знамени и Богдана Хмельницкого. Доклад подполковника звучал громко и, я бы сказал, солидно: «Дивизионы готовы…», «Огонь спланирован». Рядом с ним стоял высокого роста капитан. Это — Николай Архипович Киреев, командир истребительной противотанковой батареи. С ним мы взаимодействовали в боях еще на смоленской земле.

Узнал я и майора Петрова. Михаил Тимофеевич, как это было ясно по его докладу, временно заменял командира 965-го стрелкового полка подполковника Романа Иосифовича Бортника, раненного при форсировании Западного Буга и находящегося на лечении.

В. П. Шульга внимательно слушал доклады и, отдав приказ на форсирование Вислы, сказал:

— Сегодня мы должны перейти на тот берег. И не только перейти, закрепиться, но и пойти дальше. Очень важно, чтобы каждая рота, каждый взвод, отделение, каждый боец стремился первым достичь противоположного берега. Нелегок будет бой, но мы с вами коммунисты!

Перед боем начальник политотдела дивизии подполковник А. Т. Петров вручал партбилеты принятым в партию.

— Младший сержант Дученко!

— Здесь!

Начальник политотдела крепко пожал руку молодому коммунисту, поздравил его с большим событием в жизни.

— Доверие оправдаю, — ответил Дученко. — Перейдем Вислу и, пока я жив и живы товарищи по отделению, будем держаться за тот берег. А на этом берегу нам теперь делать нечего.

К столу подошел рядовой Аниканов. Получая кандидатскую карточку, он поблагодарил партийную организацию за оказанное доверие. И, как клятва, прозвучали его слова:

— С того берега не сойду…

Один за другим к столу подходили коммунисты сорок четвертого…

Церемония вручения партбилетов перед форсированием Вислы ярко запечатлелась в памяти. Вспоминаются и стихи, которые звучат как эпиграф к тому времени:

Пусть самой смертью подожжен пожар…

Но посреди обугленной планеты

Вручает смертным людям комиссар,

Как право на бессмертье, партбилеты.

В ночь на 29 июля 1944 года бойцы батальонов Каширина и Белова на ветхих баркасах и нескольких плотах, борясь с течением, направились к противоположному берегу. Лица бойцов и командиров сосредоточенны, оружие — наготове.

Гитлеровцы, очевидно, не ожидали такой дерзкой вылазки, и баркасы благополучно переправились через реку. Бойцы, спрыгнув в воду, устремились на песчаный берег. А плоты с орудиями и пулеметами находились еще на полпути к цели. Вдруг тишину ночи, словно молния, прорезала длинная пулеметная очередь. Тут и там послышались глухие разрывы мин, а вскоре противник начал артиллерийский обстрел реки.

Первый бросок удался: наши бойцы закрепились на берегу. Комбат Каширин, уточнив положение своих подразделений, доложил по радио командиру полка об обстановке. Напрашивался вывод: противник был в растерянности. Этим надо было незамедлительно воспользоваться. Полковник Додогорский приказал: «Не дожидаясь прибытия других подразделений, немедленно атаковать гитлеровцев в направлении деревни Гурна». Это решение обосновывалось тем, что с захватом Гурны вбивался глубокий клин в оборонительный рубеж противника, лишавший его важного узла грунтовых дорог.

Батальон Каширина, имея в своем составе 80 бойцов, шесть ручных, два станковых пулемета, два 82-миллиметровых миномета, поддержанный подразделениями Белова, начал атаку. Узость участка, вытянувшаяся подковой дамба крайне усложняли действия бойцов. Вскоре дамба была взята. Однако противник, перегруппировав силы, бросил в контратаку до двух батальонов пехоты, поддержанных шестью самоходными установками. Он стремился приковать наше внимание к самоходным установкам, а тем временем пехотой взять в клещи наши подразделения.

Додогорский принял решение немедленно переправить на западный берег Вислы батальон Кряжева.

Погрузив на плот орудие, начал переправу и расчет сержанта Ивана Акимовича Фролова. Его подчиненные, кто лопатами, кто фуражками, а кто и просто руками, отталкиваясь от воды, ускоряя движение плота. Вблизи разорвался вражеский снаряд. Плот накренился. Орудие скатилось и плотно село в речной ил. Заряжающий Ашербеков и наводчик Гречишников бросились в воду. Подплыв к плоту, они старались выровнять его. К счастью, глубина не превышала метра, да и никто из расчета не был ранен.

Но тут случилась еще одна беда: Гречишников, в руках которого находился прицел-панорама, оступился, изрядно глотнул висленской воды и… прицел выпал. А без него орудие — что снайпер без оптики. Пришлось нырять и отыскивать потерю на дне. Наконец и прицел был найден, и орудие вытащено из воды.

Едва бойцы установили на берегу орудие, как показались гитлеровцы. Они что-то кричали, вели на ходу огонь из автоматов. Недалеко от орудия разорвался снаряд. Замковый рядовой Панченко вскрикнул и упал на землю. Разъяренные фашисты, подгоняемые окриками офицеров, приближались. Напряжение боя нарастало. Ашербеков привычными движениями подавал снаряды. Их становилось все меньше и меньше. Вдруг Ашербеков покачнулся… Ранило и Гречишникова. У орудия остался один Фролов. Теперь он сам наводил, заряжал и стрелял.

В этом бою расчет орудия уничтожил около двухсот немецких солдат и офицеров, два пулемета и противотанковое орудие. Когда Фролов израсходовал последний снаряд, то крикнул раненым друзьям:

— Кто может — расходуй гранаты! Теперь — или никогда!

И в гитлеровцев полетели гранаты. Когда и их не осталось, Фролов поднялся во весь рост и закричал:

— За мной! Бей фашистов!

Все, кто залег на западном берегу Вислы, бросились вперед. Завязалась жаркая рукопашная схватка.

На рассвете яростные контратаки противника возобновились, но все они были отбиты. Мы укрепились восточнее дамбы. На ее противоположной стороне, в каких-то пятнадцати метрах, находился враг. От берега Вислы нас отделяло не более ста метров.

Положение сложилось критическое. Чтобы уточнить силы противника, полковник Додогорский организовал дерзкую вылазку. По его приказанию из роты автоматчиков выделили двенадцать бойцов, которые были расставлены вдоль дамбы неподалеку друг от друга. По сигналу красной ракеты эти люди должны были одновременно выскочить на гребень дамбы, открыть огонь из автоматов, осмотреться и возвратиться на исходные позиции. Однако боевой порыв был так велик, что за автоматчиками последовали все, кто находился на подступах к дамбе. С криком «ура» они устремились вперед.