Викентий Вересаев - Пушкин в жизни. Спутники Пушкина

Умерла незамужней. Анненков с чьих-то слов записал о ней: «жизнь ее несчастна от распутства. Осталась в девках». В качестве помещицы с. Тригорского показала себя очень рачительной хозяйкой. После освобождения крестьян в 1861 г. засыпала начальствующих лиц и учреждения жалобами на «беспорядки», чинимые крестьянами, слишком лениво обрабатывающими ее земли, и доносами на мировых посредников, потакающих в этом крестьянам.

Отставной гвардии полковник. Помещик сельца Духова близ г.Острова, был женат на баронессе Сердобиной, единокровной сестре барона Б. А. Вревского. В сороковых годах состоял помощником попечителя дерптского учебного округа.

Младшая дочь Прасковьи Александровны. Когда летом 1825 г. мать уехала в Ригу, Пушкин проведывал ребенка в Тригорском, уведомлял мать, что девочка здорова и очень хорошенькая. Ребенком Катя часто играла с Пушкиным в прятки; он залезал под диван, и она никак не могла его оттуда вытащить. По ее воспоминаниям, Пушкин был необыкновенно веселый, игривый, находчивый и милый, любил детей, умел говорить с ними и охотно играл.

Восемнадцати лет Екатерина Ивановна вышла замуж за соседнего помещика В. А. Фока, владельца сельца Лысая гора, верстах в двух от Тригорского. Брак, по черновой записи Анненкова, был несчастлив.

Дочь старицкого исправника Вас. Ив. Вельяшева, женатого на Наталье Ивановне Вульф, тетке молодых тригорских Вульфов. Семья была дружная, после двадцати лет супружества жена так же страстно любила мужа, как и в первый год. Всех четырех детей родители любили нежно, и любили одинаково. Небольшое имение Натальи Ивановны было очень расстроенное. В декабре 1829 г. Алексей Вульф после годовой отлучки приехал из Петербурга в Старицу. «Катенька Вельяшева, – пишет он в дневнике, – за один год, который я ее не видел, из четырнадцатилетнего ребенка расцвела прекрасною девушкою, лицом хотя не красавицей, но стройной, увлекательной в каждом движении, прелестною, как непорочность, милою и добродушною, как ее лета». Эти святки проходили в Старице очень весело. Съехались окрестные помещики, съехались офицеры-уланы расквартированного в уезде полка. Прасковья Александровна Осипова привезла взрослых своих дочерей и наняла на время праздников целый дом. Каждый день были балы. Алексей Вульф усердно танцевал, ухаживал за барышнями и особенно отличил своим вниманием Катю Вельяшеву. Ухаживания его всегда имели определенную цель – достигнуть интимных отношений отнюдь не платонического свойства. Он в этом отношении был известен по всей округе, о нем шла молва, что он «любит влюблять в себя молодых барышень и мучить их». Однако чистая Катя Вельяшева не пошла навстречу его ухаживаниям. После Крещения в Старицу приехал Пушкин. «Он принес в наше общество немного разнообразия, – пишет Алексей Вульф в дневнике. – Его светский блестящий ум очень приятен в обществе, особенно женском. С ним я заключил оборонительный и наступательный союз против красавиц, отчего его и прозвали сестры Мефистофелем, а меня Фаустом. Но Гретхен (Катенька Вельяшева), несмотря ни на советы Мефистофеля, ни на волокитство Фауста, осталась холодною: все старания были напрасны».

Насколько можно разобраться в противоречивых свидетельствах, Пушкин, с одной стороны, озорно поощрял домогательства Вульфа, стыдил его за недостаток предприимчивости, с упреком приводил стих из «Горя от ума»: «Эх, Александр Андреич, дурно, брат!» С другой стороны, Пушкина трогала чистота юной девушки, и он, вместе с другим ее двоюродным братом, уланом Иваном Петровичем Вульфом, все время держался около Кати, стараясь не оставлять ее наедине с Алексеем.

В середине января 1829 г. Пушкин уехал в Петербург и в дороге сочинил такие стихи к Е. В. Вельяшевой:

Осенью 1829 г. Пушкин действительно посетил опять тверские края и писал А. Вульфу из Малинников: «Гретхен хорошеет и час от часу становится невиннее». В 1833 г. он писал жене из с. Павловского, куда заехал к Павлу Ивановичу Вульфу: «Вельяшева, мною некогда воспетая, живет здесь в соседстве; но я к ней не поеду, зная, что тебе было бы это не по сердцу».

В 1834 г. Е. В. Вельяшева вышла замуж за уланского офицера А. А. Жандра. Алексей Вульф, видевший их вскоре после свадьбы, писал сестре: «Катенька дурнеет, а муж ее страсть имеет особенную ездить на козлах и неприлично ревнив». Анна же Николаевна Вульф в 1836 г. писала про Вельяшеву: «Она, мне кажется, почти совсем не переменилась и, кажется, очень довольна своей судьбой».

Сын Петра Ивановича Вульфа, двоюродный брат Алексея Вульфа. Зимой 1828/1829 гг. был офицером уланского полка, стоявшего в родных его местах. «Он очень хороший человек, – пишет о нем А. Вульф, – с умом и способностями, которые не имел случая развернуть, живучи с самого выхода из корпуса пажей здесь в деревне. К несчастью моему, несмотря на тридцать лет, он влюбился в свою пятнадцатилетнюю кузину Катеньку Вельяшеву по уши. Катенька занята любовью Ивана Петровича, хотя не разделяет ее. Тридцатилетний юноша очень забавен своею страстью; я его вчера взбесил, сказав, что он влюблен; он считает за недостойное влюбиться и никак не хочет сознаться в своей страсти. Целые дни он проводит, сидя рука в руку или играя в шашки с прелестницею своею». Алексей Вульф, – сначала один, а потом, по приезде в Старицу Пушкина, вместе с ним, – забавлялся, беся Ивана Петровича своими ухаживаниями за Катенькой, и довел скромного улана до полного отчаяния; он твердил, что в мире все химера, что он поедет воевать с турками, и образ действий Алексея и Пушкина почему-то называл «американским». Алексею удалось успокоить Ивана Петровича и помириться с ним. Однако, видимо, хорошо зная повадки Алексея, он за все время пребывания своего кузена в Старице, не отходил от девушки, оберегая ее от поползновений Алексея.

Отец предыдущего, самый старший из стариков-братьев Вульфов. Характера был тяжелого и высокомерного. Воспитывался вместе с братом Николаем у М. Н. Муравьева, наставника Александра Павловича, а потом служил кавалером при дворе великого князя Николая Павловича. На этом основании он возымел столь высокое мнение о себе, что, живя в деревне в нескольких верстах от всей родни, ни к кому не ездил и сердился, что дети его часто бывают у родственников.