Викентий Вересаев - Пушкин в жизни. Спутники Пушкина

– Очень просто! – ответил Пушкин. – Мы, как ты ушел, послали за картами и начали играть с Дороховым; Астафьев, проходя мимо, зашел познакомиться; мы ему предложили поставить карточку, и оказалось, что он – добрый малый и любит в карты поиграть.

– Как бы я желал, Пушкин, чтобы ты скорее приехал в Кисловодск и дал мне обещание с Астафьевым не играть.

– Нет, брат, дудки! Обещания не даю, Астафьева не боюсь и в Кисловодск приеду скорее, чем ты думаешь.

Однако больше недели не являлся в Кисловодск. Наконец приехал вместе с Дороховым, – оба продувшиеся до копейки. Пушкин проиграл тысячу червонцев, взятых им на дорогу у Раевского. Приехал он в Кисловодск с твердым намерением вести жизнь правильную и много работать. Каждый день он уезжал кататься на лошади Пущина и вскоре стал пропадать целыми днями. Пущин ему сказал однажды, что он слишком много гоняет лошадь, которая на подножном корму. Тогда Пушкин сознался, что ездит он совсем недалеко, в Солдатскую слободку, и играет там с Астафьевым, перебравшимся тоже в Кисловодск.

– Я его теперь бью мелким огнем и каждый день отыгрываю по несколько своих червонцев.

Пущин ему предсказал, что весь свой выигрыш он в один прекрасный день опять оставит у Астафьева. Так и случилось: через день-другой Пушкин попросил у Пущина взаймы пятьдесят червонцев на дорогу…

Когда четырехмесячный отпуск Пущина приходил к концу, он написал Паскевичу, напомнил его разрешение писать ему и просил продолжить отпуск еще на четыре месяца. Ответа не последовало. Пущин написал знакомому и просил напомнить о нем Паскевичу. Паскевич ответил:

– По письмам в службе ничего не делается.

Тогда Пущин послал прошение на высочайшее имя, в Петербурге у него была протекция, и Пущину высочайше был разрешен бессрочный отпуск до излечения раны. Одновременно с этим пришел официальный ответ Паскевича, что он не считает возможным ходатайствовать о Пущине как о злоумышленнике 14 декабря. Вскоре Паскевич поехал в Петербург и по дороге заехал на минеральные воды. Наивный Пущин счел долгом явиться к Паскевичу, чтобы проститься с человеком, с которым он так долго работал бок о бок на фронте и которому был так полезен. Паскевич на приеме прошел мимо Пущина, как будто его не заметив. Кончив прием, он прошел в дальнюю комнату. Пущин последовал за ним, чтобы выяснить, за что гневается на него фельдмаршал. Паскевич стоял перед зеркалом, распечатывая пакеты. Он в зеркале видел стоявшего у двери Пущина, но не обернулся. Однако в том же зеркале прекрасно увидел шедшего к нему по анфиладе комнат князя Яшвиля и мимо Пущина приветливо пошел ему навстречу. Так Пущину и не удалось объясниться с Паскевичем. Он поехал в Россию. В Егорлыке его неожиданно задержали, чтобы отбыть карантин. Карантину подвергались лица, ехавшие из Тифлиса, а не из Минеральных вод. Оказалось, проехавший Паскевич дал специальный приказ задержать в карантине Пущина. Так отозвалось на Пущине его посещение в Арзруме опального Остен-Сакена.

По окончании войны Пущин был произведен в поручики. В1831 г. он оставил Кавказ и военную службу. Впоследствии находился на службе гражданской. В 1865 г. переименован в генерал-майоры и умер комендантом Бобруйской крепости.

Сын известного партизана двенадцатого года, генерала И. С. Дорохова. Воспитывался в Пажеском корпусе, в 1819 г. был выпущен прапорщиком в учебный карабинерный полк в Петербурге. Был человек буйный и несдержанный до дикости. Однажды в театре он поссорился с каким-то статским советником за то, что тот в антракте занял на балконе ненумерованное место, которое перед тем занимал Дорохов. Дорохов «сел статскому советнику на плечи и хлестал его по голове». Вскоре потом убил на дуэли офицера. «За буйство в театре, поединок и ношение партикулярной одежды» Дорохов был разжалован в рядовые. С началом персидской войны переведен на Кавказ, в Нижегородский драгунский полк, которым командовал Н. Н. Раевский. В персидской и последовавшей за ней турецкой войнах Дорохов проявил бешеную храбрость, был ранен, произведен в офицеры, получил золотую саблю за храбрость и анненский темляк.

В августе 1829 г. Дорохов получил отпуск и поехал на кавказские минеральные воды для лечения ран. В Тифлисе встретился с ехавшим туда же М. И. Пущиным и предложил ехать вместе. Пущин, видимо, хорошо зная Дорохова, поставил условием, чтобы он в дороге никого не бил. Дорохов согласился. Но уже в Душете избил своего денщика и пущинского человека. Пущин бросил его и дальше поехал один. Во Владикавказе Пущина нагнал Пушкин. Пущин очень ему обрадовался и предложил остановиться у него. Но Пушкин отказался, потому что приехал вместе с Дороховым, который боялся идти к Пущину. Пушкин просил простить Дорохова и ручался, что он больше не будет нарушать условия.

– Между тем, – сказал Пушкин, – в нем так много цинической грации, что сообщество его очень будет для нас приятно.

На этот раз Дорохов сдержал слово и в течение всей дороги не давал воли рукам.

В 1833 г. Дорохов за ранами был уволен в отставку с чином поручика и поселился в Москве с женой, дочерью А. А. Плещеева, «арзамасца», друга Жуковского. По уверению жены, Дорохов был добр, великодушен, но очень вспыльчив, во хмелю – бесшабашен и буен. Жестоко бил и жену. Она вынуждена была бежать из дому с малолетней дочерью и в конце концов развелась с ним. Современник, встречавшийся с Дороховым в Москве, характеризует его так: «Лев тогдашней молодежи, но фанфарон и хвастун. Впрочем, был весьма приятный в обществе господин и с хорошими манерами. В 1838 г. Дорохов в припадке гнева исколол кинжалом отставного ротмистра Сверчкова, опять был разжалован в солдаты, хотя от раны в ногу сильно хромал, и отправлен на Кавказ. Там опять выдавался отчаянной храбростью, опять выслужился в офицеры. Четырнадцать лет он провел в непрерывных боях, несколько раз еще был ранен и в 1852 г. погиб от чеченской пули во время истребления мятежных аулов.

Лев Толстой в «Войне и мире» при обрисовке Долохова воспользовался некоторыми внешними чертами жизни Дорохова, но, конечно, Долохов в романе гораздо сложнее и оригинальнее элементарного, импульсивного буяна-мордобойца Дорохова.

Брат «девицы-кавалериста» Н. А. Дуровой. Служил в гвардии, вышел в отставку штабс-капитаном. В 1826 г. назначен был городничим в Сарапул. Пушкин познакомился с ним в 1829 г. в Кисловодске, где Дуров «лечился от какой-то удивительной болезни, вроде каталепсии, и играл с утра до ночи в карты». Цинизм Дурова восхищал и удивлял Пушкина; он постоянно заставлял Дурова что-нибудь рассказывать из своих приключений и хохотал от души. С утра он отыскивал Дурова и поздно вечером расставался с ним. Вместе они выехали и из Кисловодска в Россию. Интересна запись Пушкина о Дурове как свидетельство, чем привлекал он любопытство Пушкина. Дуров всегда готов был биться об заклад, и о чем бы то ни было. Говорили ли о женщине, – «Хотите со мной биться об заклад, – прерывал Дуров, – что через три дня она меня полюбит?» Стреляли ли в цель из пистолета, – Дуров предлагал стать в двадцати пяти шагах и бился на 1000 рублей, что вы в него не попадете. «Страсть его к женщинам была также замечательна, – рассказывает Пушкин. – Бывши городничим, влюбился он в одну рыжую бабу, осужденную к кнуту, в ту самую минуту, как она уже была привязана к столбу, а он по должности своей присутствовал при ее казни. Он шепнул палачу, чтоб он ее поберег и не трогал ее прелестей, белых и жирных, что и было исполнено; после чего Дуров жил несколько дней с прекрасной каторжницею». Дуров помешан был на одном проекте: ему непременно хотелось иметь сто тысяч рублей. В дороге Дуров часто будил ночью Пушкина: