Леонид Сандалов - После перелома

Эти данные о противнике мы получили через агентурную разведку штаба Северо-Западного фронта, вся сеть которого к тому времени была передана штабу нашего фронта. Еще активнее снабжали нас сведениями о тыловых районах противника и его войсках действовавшие там партизаны.

Для лучшей увязки наших действий с партизанскими соединениями в штаб фронта прибыл в те дни из Москвы руководитель Центрального штаба партизанского движения при Ставке П. К. Пономаренко — секретарь ЦК КП(б) Белоруссии. Мы были хорошо знакомы, так как П. К. Пономаренко был раньше членом Военного совета Брянского фронта. Остановившись в домике, где жил и я, он подробно рассказал мне о действиях партизан, намеченных для поддержки наступательной операции Ленинградского, Волховского и нашего фронтов.

* * *

К 10 ноября фланговые ударные армии нашего и 1-го Прибалтийского фронтов продвинулись более чем на 50 километров и расширили прорыв в глубине обороны противника до 60 километров. Но, поставив врага в опасное положение, наши войска оказались растянутыми по 60-километровой дуге, причем на некоторых участках между частями образовались разрывы.

Дело в том, что образованная горловина прорыва наших войск, которая вначале достигала 10 километров, в результате нескольких вражеских контрударов с севера и юга подброшенными сюда свежими дивизиями сузилась в два раза. По этой тесной, методически обстреливаемой артиллерией противника горловине, по одной относительно проезжей дороге, и шел подвоз боеприпасов, горючего и продовольствия для армий обоих фронтов. Транспортная нитка была слишком тонкой, и войска во всем ощущали недостаток. Прибывавшие в армии резервы и пополнение преодолевали горловину только в ночное время, двигаясь по колено в грязи по обе стороны дороги, по которой беспрерывно шли транспорты. Это был период осенней распутицы. Зачастили мелкие, моросящие дожди, иногда с мокрым снегом. Большое число меридиально текущих речек и ручейков, бесчисленные озерца и озера, многочисленные болотистые районы, покрытые мелким лесом и кустарником, крайне затрудняли не только боевые действия и подвоз, но и передвижение частей и подразделений. Мы ездили в войска на вездеходах, а чаще верхом. Сумерки наступали рано, особенно в ненастные дни.

После одной из поездок в армию К. Н. Галицкого Маркиан Михайлович Попов делился со мною впечатлениями:

— Проскочил через горловину под неприятельским огнем, как заяц, несколько раз «виллис» застревал, бойцы помогали вытягивать его из грязи. Да, воевать на этой земле потруднее, чем было на Орловщине или на Брянгцине!

И. В. Сталин очень интересовался в то время обстановкой на нашем фронте и не раз звонил генералу М. М. Попову по телефону ВЧ. В частности, он беспокоился:

— Не думаете вы, что противник заткнет горловину и наши войска западнее Невеля очутятся в кольце?

Командующий фронтом заверил Верховного, что он и командующий 1-м Прибалтийским фронтом усилили оборонявшие горловину войска артиллерией и инженерными средствами, что не позволяет врагу перерезать горловину. А как только подойдет армия И. X. Баграмяна, он ее и 6-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта И. М. Чистякова с двумя танковыми корпусами введет для развития прорыва на Идрицу.

И. В. Сталин, по словам Попова, согласился с ним.

16 ноября А. И. Антонов позвонил по ВЧ М. М. Попову.

— Верховный приказал вам и 1-му Прибалтийскому перейти временно в невельском выступе к обороне, — сообщил он. — А на участках других армий вашего фронта продолжать частные наступательные операции. Директиву об этом получите. Имейте в виду, что 1-й Прибалтийский фронт в ближайшие дни начнет наступательную операцию в направлении на Городок. Освобождение этого города откроет нашим войскам выгодную возможность обхода Витебска и всего левого фланга группы армий «Центр» с севера. К тому же при ударе на Городок южная половина горловины невельского выступа будет ликвидирована и опасность ее закрытия противником исчезнет.

— А какие задачи лягут на наш фронт для помощи соседу в этой операции? — спросил генерал Попов.

— Наступательной задачи вам поставлено не будет, — ответил Антонов. — Но должен вас огорчить: на время этой операции ваш фронт несколько «раскулачат». В командование 1-м Прибалтийским фронтом вступает вместо Еременко Иван Христофорович Баграмян. Ему присвоено звание генерала армии. Вы передаете Баграмяну один стрелковый корпус из 6-й гвардейской армии. На должность командующего 11-й гвардейской армией уйдет от вас генерал Галицкий, а вместо него вашу 3-ю ударную армию примет генерал-полковник Чибисов. Перед межфронтовой наступательной операцией по деблокированию Ленинграда к вам придет новая, равноценная передаваемой Баграмяну армия. Вместо танкового корпуса на ваш фронт в ближайшее время будет направлен кавалерийский корпус. В тех условиях, в которых вы действуете, он найдет лучшее применение, чем танковый корпус. Кроме того, вам занаряжено пополнение людьми, танками, боеприпасами и горючим...

* * *

До конца второй декады декабря войска 2-го Прибалтийского фронта продолжали активными действиями сковывать 16-ю армию. Оборонявшаяся в невельском выступе 3-я ударная армия периодически тревожила противника то на одном, то на другом участке. В последние дни эти частные операции предпринимались одновременно с началом наступления войск 1-го Прибалтийского фронта на Городок. Поэтому противник не без основания ожидал удара крупных сил на идрицком направлении и вел большие работы по подготовке оборонительного рубежа, который проходил по линии река Нарва, Чудское озеро, Псков, Остров, Идрица. Ни одной дивизии из 16-й армии перебросить к Ленинграду гитлеровское командование не смогло, хотя наступления наших войск против своей 18-й армии, несомненно, ожидало со дня на день.

* * *

В середине декабря я был вызван в Генеральный штаб. Прилетел в Москву на самолете У-2, поставленном на лыжи. На Центральном аэродроме меня встретил офицер Генштаба.

Генерал А. И. Антонов принял меня немедленно. Он рассказал мне об окончательном замысле операции. По решению Ставки Ленинградский и Волховский фронты должны были разгромить 18-ю немецкую армию, в то время как на 2-й Прибалтийский фронт возлагалась задача сковать войска 16-й армии и часть сил группы армий «Север», составлявших ее оперативный резерв. После этого все три наших фронта должны были перейти в наступление в направлении на Нарву, Псков, Идрицу, разгромить 16-ю армию, полностью освободить Ленинградскую область.

Наступление 2-го Прибалтийского фронта планировалось первым.

В соответствии с решением Ставки нам предписывалось сначала разгромить войска противника в районе севернее Невеля, затем ударить на Идрицу и севернее Новосокольников для того, чтобы лишить врага возможности пользоваться рокадными железными дорогами, не допустить переброски его войск из состава 16-й армии под Ленинград и Новгород.