Леонид Рейзер - Планида Сергея Капустина

А непосредственно перед попаданием в «Нефтяник» с братом возился Гурий Викторович Кузнецов. Очень, скажу, толковый тренер. Вот Гурий Викторович подвел брата к основному составу «Нефтяника».

А в «Нефтянике» Серега только два сезона отыграл. Ухта в классе «Б» выступала, а во втором Серегином сезоне боролась за выход в класс «А». В полуфинальном турнире он получил приз как лучший бомбардир. А в финале тоже отыграл впечатляюще.

Из «Нефтяника» брат поехал сначала на просмотр в «Спартак» к Борису Александровичу Майорову. Серегу порекомендовал Валера Березовский – спартаковский воспитанник, играл тогда в Ухте. А уже в «Крылья Советов» брат поехал по рекомендации Ковалевского – тот вроде бы знаком был с Борисом Павловичем Кулагиным по совместной работе то ли в Барнауле, то ли в Оренбурге. Кулагин сразу определил: «Глина есть – фигура будет!»

Вот так Серега сразу из класса «Б» попал в высшую лигу. И через три года стал чемпионом СССР, обладателем Кубка СССР и чемпионом мира».

Виктор Маклаков, игрок «Нефтяника» (Ухт а) в 60 –70 годах:

«Я 1946 года рождения. На семь лет старше Капустина. Но пути наши пересеклись в «Нефтянике». А видел Сергея еще до его прихода в команду мастеров.

Я был приглашен в «Нефтяник» города Ухты и прожил здесь девять лет. Поначалу приютили меня на стадионе, а потом обжился – семья, жена, квартиру дали. Девять сезонов от звонка до звонка в Ухте отыграл.

При нашей команде была детская спортивная школа по хоккею, и там создали такую дружную юношескую, молодежную команду, в которой постепенно росли местные ребята – ухтинцы. Среди них был Сергей Капустин – из всех своих друзей-товарищей очень сильно выделялся напором и трудолюбием. Ухтинские морозы, снег – ему это было нипочем. Как у него свободное время – берет коньки, клюшку и на детский стадион. Чуть ли не жил там! Пропадал на этом льду! В городе детский парк был, и там находилась детско-юношеская школа хоккейная.

А заправлял в школе Гурий Викторович Кузнецов. Тренер замечательный! Очень хорошо работал с подрастающим поколением. Из молодежной команды в «Нефтянике» появились Володин, Женихов, Минин, Гайнанов – вратарь, Саша Никитин. Как сейчас помню, мы этих парней стали привлекать в основной состав. В местной плеяде был и Сергей Капустин».

В таком городе, да с такими природными одаренностями, да с таким характером Сережа Капустин не мог не стать Сергеем КАПУСТИНЫМ.

Ухтинская хоккейная вольница взрастила Сергея Капустина, который с лихвой отблагодарил родной город, прославляя его везде и всегда, в каждом матче с каждым соперником, на родине и за ее пределами.

Эта самая вольница способствовала его неуклонному росту и раскрытию уникального природного дарования в сочетании с его устремленностью к высотам. Редчайшей красоты цветок распускается только в благоприятном, подходящем ему климате и только на определенных землях. Так происходило и с этим ухтинским самоцветом.

Что могло помешать? Кто мог все испортить?

Тренер. Только тренер, который возился с теми мальчишками, что азы игры усвоили на мостовых и в проездах Ухты, на замерзших лужах, как упомянул Володин. Только тренер, который занимался с молодежной командой.

Испортить мог муштрой в поведении и муштрой в хоккейных наставлениях. Ломкой через колено способен был погубить даже такого перспективного ухтинца, каким был Сережка Капустин. Не муштровал. Не ломал. Не давил ни в чем. В общем, сделал едва ли не главное, что требуется от детско-юношеского педагога, – не испортил, не погубил дарование.

И все мы благодарны за это Анатолию Даниловичу Ковалевскому.

Ковалевский получил звание заслуженного тренера за воспитание Сергея Капустина – чемпиона мира и чемпиона Олимпийских игр. Сергей назвал Ковалевского своим учителем в ту пору, когда занимался несколько лет в ухтинской секции в детском парке.

Однако, по свидетельствам хоккейных очевидцев, ключевую роль в карьере Капустина сыграл Гурий Викторович Кузнецов.

Кузнецов осуществил, пожалуй, главное – благополучную переправу из хоккея молодежного во взрослый.

Ту самую переправу, на которой слишком часто мы теряли и теряем таланты, которые тускнеют, превращаясь в середняков, а то и вовсе пропадают с горизонта.

Ту самую переправу, которая является наиболее сложным этапом для любого спортсмена-игровика.

Гурий Кузнецов блестяще справился с архисложной задачей, решение которой требует и педагогического такта, и человеческой интуиции, и тактической квалификации, и творческой жилки.

Александр Володин:

«Гурий Викторович! Тренер от бога!

Душевное спокойствие от него исходило. Лишнего слова Викторыч не скажет. Он лучше промолчит, но не повторит свои же слова и пустого ничего не произнесет. Как-то так незаметно приучал нас, что говорил всего один раз. Не уловил – получи… В следующий раз будь любезен внимательно учителя слушать.

Сейчас вот я наблюдаю, как тренеры, вплоть до тренеров сборной, ведут себя: крик, шум на тренировке и все – через губу. Я понимаю, что жвачка нервы успокаивает, но противно же смотреть, как ее мнут беспрестанно…

Гурий Викторович!

Спокойно все объяснял и доходчиво очень. Если кого-то наказывал, то строго по делу. Например, меня с одной тренировки выгнал. Как получилось: я на тренировке чуть отвлекся, он объяснял что-то, а я тихо шутки-прибаутки отпускал. И сам не слушал, и другим не давал, мешал, в общем. Как он заметил, не знаю. Только слышу: «Володин, вон с тренировки!» Шутки в сторону… Я, правда, отъехал к борту – с глаз долой, а сам думаю: ну как же могу уйти, как пропущу его указания? Постоял в сторонке минут десять, но с занятия не ушел. Ну как уйду? А как возвращаться? И Гурий Викторович тактично сделал вид, что вроде как и не заметил, что я не ушел. И я остался до конца тренировки, отработав в общей группе, как все.

Вот почему Викторыч перевел Сережку к нам? Сережка был на полгода младше, а в нашей старшей группе были люди и моего возраста, и на четыре года старше; и 52-го, и даже 48-го; ну такая пестрая компания была у нас. И Кузнецов бац – и перевел Капустина, который 53-го. Значит, разглядел в нем что-то!

Гурий Викторович! Порядочный. Образованный. Выдержанный.

А жена – красавица. Очень нам всем нравилась. Она беременна тогда была.

Очень тепло мы о Кузнецове вспоминаем. Ну все, кто прошел его школу, благодарны Гурию Викторовичу».

Смело полагаем – именно такой наставник был необходим ухтинскому самоцвету. Чтобы слов произносилось немного и каждое было весомо. Чтобы повышенных тонов не было, крика, суеты, ругани – тем более. Сергей и тогда в Ухте, и позже в Москве ощущал комфорт при более или менее спокойной работе над повышением мастерства – индивидуального и командного. Собственно, и Кулагин в «Крыльях Советов», а затем спустя три года в «Спартаке» не отличался суетой и руганью, а уж к своему любимцу тем более не мог применять методы кнута.