Кирилл Фролов - Святые и пророки Белой Руси

Соответственно, современные литовские Республика и русофобский национализм и в значительной степени современная литовская культура противоположны исторической Литве и являются плодом католической экспансии и большевистской политики «коренизации» и борьбы с православным русским национальным самосознанием. Если судить объективно, то в Вильнюсе должен быть памятник не только Ленину, но и Сталину. Современный Вильнюс — это противоположность исторической Вильне!

Литвин, это

а) не этноним, это подданный Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского, в том числе русский;

б) литовец — это не литвин, потому что Литва не может считаться преемником Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского.

Соответственно, и Вильнюс, и нынешние белорусские русофобские «литвины» — это антагонисты исторической Белой Руси.

Помимо Владимира Махнача, замечательный современный православный русский историк Алексей Топоров на портале «Царьград» сказал свое убедительное слово о русской Вильне.

Алексей Топоров

РУССКАЯ ВИЛЬНА.

Как мы забывали города свои [28] https://tsargrad.tv/articles/russkaja-vilna-kak-my-zabyvali-goroda-svoi 79362

«Более трех с половиной веков назад государь из рода Романовых — Алексей Михайлович — торжественно вошел в город, в котором теперь практически ничто не напоминает о его русской истории.

А ведь когда-то этот город носил вполне себе русское название — Вильна, а земля, на которой он был основан, и вовсе называлась Черной Русью. Нет, конечно, помимо собственно славян, там всегда жили и балты, но подобное в целом было характерно для всей Руси, где те же крови плюс финно-угры и тюрки когда-то и образовали великий русский суперэтнос.

Который, впрочем, со временем начал дробиться, да так порой успешно, что в некогда русском Львове само слово «русский» теперь считается уже чуть ли не оскорблением, а в когда-то русском — а ныне польском — Ярославе, например, вообще не осталось никакой памяти о его русском происхождении, даже наспех состряпанной антирусской украинской — памяти и той не осталось.

Началось все с предательства

Для Вильны, ставшей стольным градом Великого княжества Литовского, путь к забвению русского происхождения начался, как и во многих других русских землях, с принятия унии с папским Римом, а впоследствии и католичества. Хотя еще в XIV веке немецкий летописец Виганд Магдебургский называл этот город «civitas Ruthenica» — «Русский город». Что и понятно: православные русские на тот момент составляли большинство населения столицы, именуя себя по принадлежности к стране литвинами, а вот предки нынешних литовцев в то время жили больше по селам, были в основном язычниками и называли себя жмудью.

Что интересно, долгое время русские горожане — литвины — посмеивались над своими сельскими соотечественниками, их грубыми манерами, сочиняя сатирические истории и анекдоты, где жмудь выступала аналогом советских чукчей и американских поляков. При этом Вильна была православным городом, в ней было множество церквей, которые потом были переданы униатам, здесь находилась резиденция Западно-Русского митрополита, а в XVII веке появился Свято-Духов монастырь, который действует и по сей день.

А за сто лет до этого первой книгой первой местной типографии легендарного Франциска Скорины, конечно же, неслучайно стали «Деяния и послания Апостольские» на русском языке.

Однако, повторимся, с момента предательства верхушкой Великого княжества Литовского родной православной веры и тесного сближения ее с поляками, по сути, был закрыт проект «альтернативной Руси» и начался необратимый процесс отказа западнорусских земель от своей русской сути. Вильна стала довольно быстрыми темпами окатоличиваться, со временем превратившись в центр римского епископства.

Православным какое-то время еще удавалось дышать вольно, поскольку, согласно дарованному королем городу Магдебургскому праву, им посменно руководили избранные местной радой бургомистры, представлявшие православную и католическую общины. Но постепенно все дававшиеся «схизматикам» права сводились на нет. Им было запрещено ставить новые храмы и подновлять имеющиеся, многие церкви были переданы униатам, а к XVII веку население Вильны сильно полонизировалось, город все чаще именовали на польский манер — Вильно, хотя его жители по-прежнему в основном использовали западный диалект русского языка, который ныне принято называть белорусским. Такова была «сила» их веры — никто силой не заставлял жителей Вильны менять православие на католичество, но они шли в русле конъюнктуры, и к XVII веку город стал, по сути, польским — православные составляли только 20 процентов его населения.

И тут довольно символично выглядит история Виленского кафедрального митрополичьего собора во имя Успения Пречистой Божией Матери, сооруженного в первой половине XIV века. В XVII веке его передали униатам, собор горел, был заброшен, а в XIX веке польские власти передали его университету. Впрочем, помимо аудиторий, в его стенах расположились конюшни, кузницы, жилые помещения и торговые лавки… Эта мерзость запустения прекратилась в тот момент, когда в Вильно второй раз вернулись русские, но это будет спустя почти два столетия, а пока…

Возвращение русских

В 1655 году, сломив сопротивление гетмана Януша Радзивилла, русская армия под предводительством самого государя Алексея Михайловича, руководимая князем Яковом Черкасским и атаманом запорожских казаков Иваном Золоторенко, овладела Вильной. За всю войну с польско-литовскими врагами Православия, накопив к ним достаточно ненависти, русские ратники не стали сдерживать себя: город подвергся жестокому разграблению, католические костелы пылали как факелы, побежденное население истреблялось.

Однако вскоре в покоренную литовскую столицу вошел сам царь, которого ужаснула картина увиденного. Алексей Михайлович велел предать земле все тела, а также обратиться с воззваниями к успевшим убежать горожанам, гарантируя им неприкосновенность в случае возвращения домой. Именно после покорения некогда столицы вероотступников самодержец принял титул государя Полоцкого и Мстиславского. И что характерно, православное русское уже меньшинство Вильны встречало своего защитника хлебом и солью.

Шесть лет стоял русский гарнизон в городе. И нужно отметить, что эти годы выдались тяжелыми: Вильну два раза накрывала эпидемия чумы. А затем заметно поредевший гарнизон попал в осаду польских войск. Восемь месяцев воевода князь Даниил Мышецкий оборонял город, отказываясь сдаваться, пока не был выдан врагам предателями, после чего отказался принять милость короля — гонителя православия, поклониться ему, и был обезглавлен.