Георгий Санников - Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников
- Название:Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Печатные Традиции
- Год:2010
- ISBN:978-5-91561-048-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Георгий Санников - Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников краткое содержание
Рукопись Александра Богомолова, изданная первоначально в Германии, буквально взорвала общество своей откровенностью и честностью. Специфика основной работы Георгия Санникова не позволила осуществить более раннюю публикацию его воспоминаний. Читатель имеет уникальную возможность познакомиться с ними впервые.
Два друга, два патриота, два Профессионала — дипломат и разведчик, долгие годы проработавшие в Германии — волею судеб были очевидцами и участниками многих ключевых процессов на международной арене 50-80-х годов XX века.
Это не скучные политические мемуары. К этим воспоминаниям больше всего подходит определение «невыдуманные истории». О людях, о явлениях, о событиях.
На страницах книги Читатель найдет увлекательный рассказ об истинных героях страны и предателях ее интересов, приоткроет дверь на кухню Большой Политики, получит возможность увидеть обратную сторону процессов, на десятилетия определивших развитие стран и народов, внесет в сложившуюся у него картину мироустройства новые яркие штрихи. Штрихи к портрету ушедшей Эпохи…
Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
И меня не обошла стороной беда. Война уже закончилась, но наше подразделение еще выполняло боевые задания. В начале июня 1945 года один из офицеров нашей подрывной группы нечаянным выстрелом тяжело ранил меня в живот. Та же пуля раздробила лучевую кость предплечья, в результате чего правая рука была тяжело повреждена. На следствии я тем не менее защищал беднягу, которого звали Петр Кудрявцев. Этот штабной офицер, говорил я, который никогда не нюхал пороха, просто не умел как следует обращаться с автоматом. Подействовало, офицер получил довольно мягкое наказание. У него только сняли одну звездочку с погон. Со мной дела обстояли сложнее. Ранение в живот оказалось опасным для жизни. Меня перевезли в Москву. Там мне сделали шесть операций, причем каждая длилась 4–5 часов. По окончании последней операции хирург, Никита Иванович Махов, сказал мне, что я выкарабкался и буду жить. Я пообещал ему, что если я когда-нибудь женюсь и моя жена родит сына, то ребенок будет назван в честь него Никитой. Так и случилось. Нашего сына, который родился в 1951 году, зовут Никита. Но хватит о войне. Есть много генералов и офицеров, которые могут рассказать о ней гораздо больше.
В декабре 1945 года я наконец вернулся из госпиталя домой. Мое довоенное зачисление в Московский архитектурный институт, в который я был принят без экзаменов благодаря представленным туда моим рисункам, теперь потеряло смысл. С поврежденной рукой нечего было больше и думать о работе за чертежной доской. Мне приходилось бы привязывать карандаш к пальцам. И тогда я пошел по пути наименьшего сопротивления, став студентом переводческого факультета Московского института иностранных языков.
Вначале я учился на подготовительном факультете, потому что за четыре года войны я изрядно подзабыл все, что узнал в школе.
Институт в то время насчитывал 3500 студентов. Мужская часть состояла приблизительно из двадцати парней-инвалидов, которые пострадали на войне, потеряв ногу или руку. У иных ребят пули или осколки мин были во всех возможных частях тела. Многие из нас встретили в институте своих будущих жен. Мне тоже повезло. Недавно мы с Ниной отпраздновали нашу золотую свадьбу.
В Институте иностранных языков у нас были великолепные преподаватели. Преимущественно это были немцы, такие как Александр Лепинг, Вера Борисовна Линднер и другие, которые эмигрировали из гитлеровской Германии еще перед войной. Я ценил их всех без исключения как в высшей степени интеллигентных людей. Их русский был не слишком хорош, зато они говорили на замечательном немецком литературном языке. Они строго запрещали нам использовать диалектные выражения. Многие преподаватели были лишь на несколько лет старше студентов, что способствовало установлению добрых, доверительных отношений между нами. На четвертом курсе, в начале 1951 года, я и мой сокурсник Александр Зуев, к огромному удивлению всех студентов, были направлены в ГДР на языковую практику. Уже в апреле 1951 года мы оба были в Берлине. От Восточного вокзала мы проехали на трамвае до Карлсхорста [2] Карлсхорст — район Берлина, где была подписана капитуляция Германии в 1945 г. В 1950-е гг. там располагалась Советская контрольная комиссия и проживало большинство советских сотрудников, работавших в Берлине.
и, как нам было велено в Москве, явились в секретариат Советской контрольной комиссии (СКК) в Германии. Там нам сказали, что мы должны устроиться в гостинице и ждать дальнейших распоряжений. Саша Зуев был удивлен и даже немного обижен приказным военным тоном. Я, как бывший солдат, выслушал это указание спокойно.
На следующий день с нами беседовал майор Лебедев, который был офицером секретариата председателя Советской контрольной комиссии в Германии и личным референтом и переводчиком главкома Группы советских войск в Германии и председателя СКК генерала армии, позднее маршала, Василия Ивановича Чуйкова. Лебедев безукоризненно владел немецким языком. Он расспросил нас о наших биографиях, а затем объявил, что на следующий день в 9 часов мы должны явиться в секретариат. С этого времени мы занялись там под его руководством всякого рода письменными и устными переводами. К нам подошла жена Вильгельма Цайссера, которая много лет жила в Советском Союзе и хорошо говорила по-русски. Она настойчиво пыталась своими вопросами определить уровень наших языковых знаний. Так продолжалось еще несколько недель, в течение которых мы переводили на русский язык частые выступления Ульбрихта, Пика, Гротеволя и других руководителей ГДР. Только в конце апреля майор Лебедев объяснил мне, что будет со мной дальше. Генерал армии Чуйков, сказал Лебедев, уже много лет таскает повсюду его с собой как переводчика и не разрешает ему вернуться на родину, чтобы получить высшее образование, хотя он сам на этом очень настаивал. Недавно Чуйков объявил, что он разрешит Лебедеву вернуться в Москву сразу, как только тот найдет кого-нибудь, кто сможет его полностью заменить.
Итак, вскоре я был представлен генералу армии Василию Ивановичу Чуйкову. У него в кабинете были руководитель секретариата Советской контрольной комиссии полковник Втюрин и Лебедев. Лебедев коротко доложил Чуйкову, как и кем я был здесь в течение нескольких недель проэкзаменован. Кроме этого он всячески расхваливал мой немецкий язык. Я подумал про себя, что делал он это, безусловно, только из-за опасения, что Чуйков отклонит мою кандидатуру. Полковник Втюрин заметил, что Богомолову придется пройти еще одну проверочную комиссию, на что я возразил, что в 1941 году, перед тем как уйти добровольцем на фронт, я уже подвергался проверке. Чуйков насторожился и спросил о фронтовом периоде моей жизни. Я перечислил ему города, в которых мне доводилось действовать как саперу. Чуйков повернулся к полковнику: «Ты слышал? Ты можешь сам проходить через эту проверочную комиссию. Выплатите ему жалование со времени его прибытия в Берлин. Лебедев, ты можешь начинать паковать свои чемоданы». Так я в свои 28 лет стал старшим переводчиком секретариата председателя Советской контрольной комиссии в Германии.
Это было место, о котором начинающий переводчик мог только мечтать. И когда я говорю «место», я имею в виду даже не саму должность как таковую, а те многочисленные возможности, которые она предоставляла начинающему переводчику при выполнении им своих служебных обязанностей. Почти ежедневно в штабе СКК проходили многочасовые переговоры и обсуждения множества самых различных проблем. Повседневная работа переводчика отнимала у меня все время с лета 1951 года до ликвидации Советской контрольной комиссии в 1953 году. Формально мне подчинялась группа советских переводчиков, около 15 сотрудников, которые переводили на русский язык немецкие документы, речи и выступления в печати. Во время важных событий мы переводили ежедневно более 300 страниц.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: