Всеволод Стратонов - По волнам жизни. Том 1

Пристанодержательство — содержание притона.

Гог и Магог упоминаются в Апокалипсисе как народы, которые пойдут войной на народ Божий, но будут повержены огнем с неба.

Сейфулла-бек Атамалибеков, Мамед-Али-ага Измайлов и Абдулла-Гадис-оглы 13 февраля 1910 г. были отданы под суд (см.: Предание суду // Кавказ. 1910. № 55. 10 марта).

В приказе от 25 апреля 1908 г. говорилось: «Начальник Зарушадского участка Карсского округа Карсской области капитан Тронов назначается и[справляющим] д[олжность] ст[аршего] помощника начальника Закатальского округа» (Кавказ. 1908. № 97. 29 апр.).

Приказом по военно-народному управлению Кавказского края от 11 апреля 1908 г. Атамалибеков был отдан под суд и снят с занимаемой должности (см.: Там же. № 85. 13 апр.).

Гайкович был уволен и предан суду в конце мая 1908 г. (см.: Предание суду // Там же. 1910. № 118, 120. 26, 28 мая).

Слушание 18–20 декабря 1910 г. в 1-м уголовном департаменте Тифлисской судебной палаты двух дел по обвинению В. Ф. Гайковича в преступлениях по должности окончилось его оправданием, с последующим восстановлением в правах и выдачей содержания за 2 года и 8 месяцев, т. е. период нахождения под следствием и судом (см.: Дело полк. Гайковича // Там же. 1910. № 290, 291. 20, 22 дек.). Но И. И. Воронцов-Дашков возбудил новое дело по обвинению полковника в превышении власти в бытность начальником Даргинского округа Дагестанской области: неправильном расходовании казенных денег (1200 руб.). А так как за Гайковича вступился депутат Государственной думы В. М. Пуришкевич, требовавший в печати защитить одну из многих «невинных жертв Кавказского режима» от его «дикого произвола», П. А. Столыпин направил запрос Воронцову-Дашкову, который, как докладывал 11 марта исправляющий должность директора Департамента полиции С. П. Белецкий, ответил следующее: «В 1907 году, когда явилась необходимость заместить вакантную должность начальника Закатальского округа лицом с особыми административными способностями, то полковник Гайкович являлся из всех кандидатов самым старшим и заслуженным — все это, в связи с прекрасными впечатлениями о нем графа Воронцова-Дашкова, обратившего — еще до назначения его наместником — внимание на распорядительность Гайковича и энергию, с превосходной служебной аттестацией и знакомством Гайковича с бытом населения — остановило личный выбор Графа на нем, с уверенностью в его успешной деятельности. Однако вскоре же, считая, что Гайкович проявляет мало энергии в борьбе с разбоем, наместник командировал в Закаталы, для инструктирования Гайковича, члена Совета тайного сов[етника] Вейденбаума, который установил, что причиной разбоев является слабость власти, которую необходимо устранить введением военного положения, — это было исполнено, но разбои продолжались благодаря инертности Гайковича и общего упадка администрации округа.

Ввиду сего, а равно просьбы самого Гайковича о производстве проверки его служебной деятельности, Наместник командировал для ревизии на месте вице-директора Стратонова, который и установил, что Гайкович, подпав всецело под влияние своего помощника Атамалибекова и будучи им запуган, отказался от всякой внешней деятельности; став таким образом фактическим безответственным хозяином округа, Атамалибеков, кроме того, в личных счетах обвинял перед Гайковичем в политической неблагонадежности целый ряд лиц, не ладивших с ним, Атамалибековым, в том числе податного инспектора Тер-Саакова, который жандармским дознанием хотя и был заподозрен в принадлежности к „Дашнакцутюн“ и в прикосновенности к убийствам — батальонного командира Лебединского полка Добровольского и лесничего Клименко, но на основании столь общих и беспочвенных данных, что его пришлось оставить даже необысканным <���…>.

Таким образом, наместник обвинение Тер-Саакова, а равно и всякие посягательства на Гайковича, считает плодом воображения последнего, который только голословно заявлял о своей энергичной бюрьбе с „Дашнакцутюн“, не получившим к тому же, по мнению наместника, значимого развития в округе, а в действительности даже не имел агентуры. Кроме того, той же ревизией было установлены не только дезорганизация полицейской стражи, хаотический беспорядок в делах окружного управления, бестактность Гайковича в отношении своих подчиненных, в среде коих образовались враждебные друг другу партии, но и наличность в деятельности Гайковича признаков преступлений, предусмотренных 349, 1540, 417, 403, 362 и 399 ст. ст. Улож[ения] о Наказ[аниях].

Снисходя к долголетней беспорочной службе Гайковича и семейному его положению, граф Воронцов-Дашков решил воздержаться от предания названного лица суду и предложил ему подать прошение об отставке, от чего, однако, полковник Гайкович отказался, прося предать его суду, но и тогда, несмотря на возможность применить к Гайковичу ст. 788 т. III Св[ода] Зак[онов] (увольнение за несоответствием занимаемой должности), Граф Воронцов-Дашков ограничился возбуждением против него уголовного преследования сначала в отношении Закатальского, а потом и Даргинского округов. Что же касается оправдания Гайковича судом, то, по мнению наместника, это объясняется, главным образом, влиянием показаний члена Совета тайн[ого] сов[етника] Вейденбаума, основ[ыв]авшегося только на благоприятных Гайковичу данных своей вышеуказанной командировки; показания эти в глазах судей получили перевес над „вызывающего характера резким“ показанием, установившим преступный образ действий Гайковича, ст[атского] сов[етника] Стратонова, „к сожалению, не обладающего способностью вызывать к себе симпатию и внимание“» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 110. 3 д-во. 1912. Д. 272. Л. 8–10).

9–10 декабря 1911 г. в 1-м уголовном департаменте Тифлисской судебной палаты слушалось дело об Атамалибекове, Измайлове и Абдул-Гадис-оглы. Первый из них обвинялся в том, что в феврале 1907 г., «в личных видах», подал в канцелярию наместника на Кавказе рапорт с заведомо ложными данными о том, что состоявший тогда старшиной Белоканского общества Молла Вели Мурадов — «человек крайне порочного поведения и, вместе со своим сыном Михаилом Молла Вели-оглы Мурадовым, находится в близких отношениях с оперирующей в белоканском участке шайкой разбойников», а также побудил представить аналогичный рапорт поручика Измайлова и через посредство старшин сельских обществ вымогал у жителей «съестные продукты». Хотя товарищ прокурора Я. В. Фаас в основном поддержал обвинение, Тифлисская судебная палата вынесла всем подсудимым оправдательный приговор (см.: Преступление по должности // Кавказ. 1911. № 274–276. 10–13 дек.).