Макс Ронге - Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке

Тогда наша радиоразведка переживала лучшие времена. В частности, в Софии был организован центральный командный пункт, который возглавил гауптман Генерального штаба Янша и в чье распоряжение был выделен гауптман Маросан, имевший большие заслуги в деле дешифровки. На этот командный пункт поступали шифрограммы не только от болгарских станций радиоперехвата, но и весь полученный радиоразведкой материал на трансильванском фронте.

Когда Румыния начала против нас боевые действия, то русские прилагали все усилия к тому, чтобы своими атаками содействовать ожидавшемуся крупному ее успеху, однако благодаря нашей радиоразведке их наступательные намерения всегда своевременно выявлялись. Когда же после окончания сосредоточения немецкой 9-й армии Божий суд над румынами в Трансильвании наконец-то свершился, русским пришлось нести неслыханные и напрасные кровавые жертвы, чтобы облегчить участь своего нового союзника. Уже в начале октября результаты радиоперехвата, донесения агентурной разведки и показания пленных, а также перебежчиков засвидетельствовали, что дисциплина в неприятельских частях, понесших большие потери, упала, а их наступательный порыв заметно поубавился.

Тогда румыны вместо того, чтобы разрядить напряженность, возникшую на русском фронте, стали просить русских направить войска для защиты собственной территории. Предпринятая же ими 1 октября попытка нанести удар с форсированием Днепра возле города Рахово [257] Рахово – старое название болгарского города Оряхово. с целью выхода на оперативный простор хотя бы на болгарском фронте закончилась полной неудачей. При этом заметный вклад внесла наша дунайская флотилия, разрушив мост через реку.

К середине октября 1916 года Трансильвания была почти полностью очищена от противника. Тогда перед нашей разведывательной службой встала задача выяснить состав румынских войск, удерживавших отдельные перевалы, и определить силы русских, брошенные на подкрепление румынской армии. Русские войска должны были, по сути, взять на себя ее северный фланг и усилить растянутую румынскую добруджскую группировку на южном фланге. Однако их подкрепления прибывали крайне медленно из-за плохого состояния железных дорог.

Такое обстоятельство было на руку нашей радиоразведке, которая выявила отвод русских войск с Северного и Западного фронтов за целый месяц до их прибытия в Румынию, а затем отслеживала отдельные фазы этой переброски. Кроме того, за передвижениями русских частей непрерывно следили наши агенты на всем протяжении фронта от Риги до Черного моря. Правда, к их донесениям приходилось относиться с большой осторожностью, так как слухи об этом часто бывали преувеличенными, а медленная скорость переброски войск приводила к ошибочным заключениям. Слова «в Румынию!» стали у русских чуть ли не крылатыми, а у их солдат к своим тщедушным союзникам росло пренебрежительное отношение и даже ненависть.

24 октября наши дешифровальщики испытали сильный, правда непродолжительный, шок. Причина этого заключалась в том, что мы перехватили радиограмму, запрещавшую добруджской армии передачу по радио оперативной информации вследствие утери русским кавалерийским корпусом ключей от шифров военного министерства, применявшихся в радиосвязи. Одновременно по большей части прекратили работу и радиостанции, располагавшиеся на территории Румынии. А в начале ноября русская дунайская армия вообще объявила о том, что один из ключей их шифров известен противнику!

Тем временем была закончена подготовка к наступлению западного фланга 9-й немецкой армии в Валахии [258] Валахия – историческая область, расположенная на юге современной Румынии между Карпатами и Дунаем. 1, и 10 ноября начался ее знаменитый победоносный поход. 25 ноября, к великому изумлению румын, дунайская армия генерал-фельдмаршала Макензена, состоявшая из австро-венгерских, германских, болгарских и турецких частей, перешла Дунай у Систово [259] Систово – ныне болгарский город Свиштов. . Тогда ради спасения Бухареста румыны еще раз набрались духу для перехода в наступление. Одновременно русские армии должны были вновь наступать в Карпатах, а салоникская армия — угрожать болгарам с другой стороны.

Однако радио вновь стало болтливым. А кроме того 1 декабря был взят в плен штабной офицер 8-й румынской пехотной дивизии с приказом, из которого замысел планировавшегося противником контрнаступления стал абсолютно понятен. В результате после небольших первоначальных успехов румын 6 декабря Бухарест нам все же удалось взять, а от двадцати трех румынских дивизий осталось лишь восемнадцать, из которых четырнадцать представляли собой только жалкие остатки.

17 декабря русские на Юго-Западном и на русско-румынском фронтах вновь перестали пользоваться радиосвязью, причиной чего послужил захват нами радиостанции одной казачьей дивизии. После этого радиообмен возобновился лишь 21 декабря.

Тем временем нам пришлось повозиться и с французскими шифрограммами, появившимися в связи с прибытием в Румынию французской военной миссии во главе с генерал-лейтенантом Бертело для реорганизации румынской армии.

После арьергардных боев русские и румыны отошли за нижнее течение рек Сирет и Путна. При этом румынская армия потеряла 140 000 человек пленными, 30 000 убитыми и 30 000 искалеченными. В госпитали попало 180 000 больных и раненых, а на фронте осталось лишь 70 000 штыков. Из 1300 орудий было потеряно 520, а румынская авиация полностью обанкротилась. Ее вышедшие из строя самолеты пришлось заменять 100 французскими.

В это время лучшими источниками получения разведывательных сведений стали пленные и перебежчики. Работа же агентуры заметно затихла — по-видимому, много агентов попало в руки противника, а оставшиеся не могли пользоваться каналами связи так, как прежде.

Что касается контрразведки, то работы у нее заметно прибавилось — если в начале войны ее органы были заняты в основном розыском и интернированием политически неблагонадежных румын, то после возвращения назад утраченных в первое время земель она главное внимание обращала на выявление предателей, состоявших на службе бухарестской службы безопасности и русских, а также на одураченных пропагандой людей, вступивших в ряды румынской армии. Сразу после взятия Бухареста туда был направлен офицер разведки, где началась большая работа по изучению оставшихся архивов. Здесь же важно отметить, что сочувствовавшие австро-венгерской монархии румынские политические деятели, такие как Карп, Маргиломан и Майореску, город не покинули, а это означало, что, несмотря на их дружественное к нам отношение, за ними все равно следовало установить наблюдение.