Михаил Любимов - Вариант шедевра

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ИСХ. N 3487

ИЗ ОБЗОРА АГЕНТУРНЫХ СВОДОК

ОПЕРАТИВНЫХ ГРУПП ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ ОБЪЕКТОВ «А» и «Б»

…Неудача на XIX партконференции и затяжка «Голгофы» показали, что даже элита нашего общества поразительно труслива и нерешительна. История с Ниной Андреевной (она прислала письмо с критикой перестройки Лигачеву, в которого влюбилась на партконференции, и рассчитывала завязать с ним роман), когда Лигачев чуть было в одночасье не ликвидировал гласность, до смерти напугав главных редакторов газет демократической ориентации, и не отбросил нас назад уже на первом этапе «Голгофы», показывает, что интеллигенция – опора перестройки – также гораздо трусливее, чем мы предполагали, и дорожит своим фактически жалким существованием. Все это вынуждает нас принять серию мер по созданию более активного демократического блока, объединяющего интеллигенцию, уже с 60-х годов зараженную идеями «оттепели», прежде всего свободой передвижения по миру (предполагается, за государственный счет), и подготовленные нами в школах КГБ уголовные круги, уже развернувшие бурную деятельность в кооперативах и СП. Проведены также важные вербовки в СМИ, необходимые для идейной обработки населения, на телевидении созданы деструктивные программы «Взгляд», «До и после полуночи» и другие, подготовлены ведущие – Миткова, Гурнов, Ростов, своим раскрепощенным видом развивающие в зрителях чувство безответственности и расхлябанности. Инспирирован закон о наказании тех, кто не дает информацию для СМИ, что, вследствие уже указанной трусости элиты, обеспечивает проникновение даже в секретные учреждения. Вся компания проходит под лозунгом ГЛАСНОСТИ (отметим, что это – наше изобретение, Ю. В. предпочитал лозунг СВОБОДЫ, однако он недооценил любовь народа к более мутным терминам). Акцент сделан на борьбу с привилегиями. До сведения Бориса Николаевича через Чазова доведена информация, что в кремлевской больнице его собираются отравить, вследствие чего он перешел в районную поликлинику, изменена его линия на езду в общественном транспорте, как уже отработанный вариант, Ельцину выделены деньги на покупку «Волги». Организована автомобильная авария при нахождении в салоне машины Бориса Николаевича, на этой основе распущены слухи о покушении, которое подготовил Горбачев. Противоречия в коммунистической партии доведены до предела, практически она полностью деморализована и существует только из-за нерешительности и трусости демократов. Для большего обострения политической ситуации и прессинга на Горбачева активизированы группа «Союз» в Верховном Совете, «Память», различные националистические организации и ЛДПР. (Кстати, Жириновский никогда не был нашим агентом, таких, как он, мы и близко не подпускали, охраняя чистоту знамени. По нашим данным, он является агентом «Моссада», задача которого запугать всех евреев не только у нас, но в Европе и США и заставить их выехать в Израиль.)

ГКЧП был предусмотрен в плане «Голгофа» и одобрен лично Андроповым как мера по переходу ко второму этапу. Реализация этой острой акции возлагалась на Крючкова, который должен был предложить место председателя ГКЧП Борису Николаевичу. «Володя – прекрасный организатор, – говорил Ю. В, – однако у него есть только опыт подавления революций (имеется в виду Венгрия 1956 года, где Крючков работал с послом Андроповым) и нет опыта переворотов. Поэтому прошу держать его под контролем, иначе он завалит все дело». Так оно и получилось, сказалась аппаратная школа. Вместо того чтобы сразу же предложить место председателя Ельцину, Крючков под нажимом впавших в панику остальных членов ГКЧП начал все утрясать и согласовывать с Горбачевым. Тут мы столкнулись с совершенно новым феноменом: несмотря на острейшие противоречия между Белым домом и Кремлем, никто не хотел идти на конфликт и портить друг с другом отношения. Ельцин сам писал: «Мне кажется, если бы у Горбачева не было бы Ельцина, ему пришлось бы его выдумать… Я буду драться за Горбачева». Однако, согласно «Голгофе», Горбачев уже был не нужен. В августовские дни никто из моих подчиненных не спал, мы метались между Кремлем и Белым домом, всеми силами стремясь обострить их отношения. Без ложной скромности хочу признать, что я лично организовал главный толчок в операции: подсадил Бориса Николаевича на танк (он плохо двигался) и напомнил ему, как решительно действовал Ильич. Тогда Ельцин и объявил ГКЧП вне закона, чем дико всех напугал, и стал хозяином положения. Оказался удачным и второй мой ход: я поспорил с Борисом Николаевичем на ящик жигулевского пива (западные марки, кстати, он терпеть не может – там много химии), что Горбачев не распустит коммунистическую партию. Отсюда и прессинг Ельцина на Горбачева на сессии Верховного Совета после провала ГКЧП и, наконец, его указ о запрещении коммунистической партии (он рассчитывал, естественно, получить свое пиво, однако я ему справедливо указал на нарушение условий пари).

…Ю. В. приехал в Колпачный уже в очень тяжелом состоянии, отказался от чая, извинился и прилег на тахту.

– Что-то я чувствую себя неважно. Слава Богу, план «Голгофы» я уже подписал, однако давайте будем реалистами: как любой человек, я могу ошибаться и неверно прогнозировать. Более того, я считаю глупым догматическое выполнение каждого пункта «Голгофы», особенно на втором и третьем этапах, отмеченных хаосом и непредсказуемостью. Однако, мне совершенно ясно, что проведение «диких» реформ при Ельцине следует возложить на интеллигента, желательно на лицо еврейской национальности (все-таки Ю. В., несмотря на свою мудрость и дальновидность, был воспитанником старой школы, там слово «еврей» считалось не отвечающим духу пролетарского интернационализма) или хотя бы на человека с разъевшейся мордой и с дурной фамилией. Сейчас мне трудно назвать имя, но у нас, к счастью, расплодилась масса НИИ, там и разыщите теоретика, их там пруд пруди, все лопаются от амбиций. Он должен и начать реформы, и подобрать такую же команду умников, не имеющих никакой практики. Для чего это нужно? Любой практик, естественно, начнет размышлять исходя из своего опыта, а теоретику – море по колено, он схватит томик Хайека или даже Джона Стюарта Милля и тут же воплотит его в жизнь. Реформы должны быть жестокими в отношении народа и радикальными. Советую вам перечитать Джека Лондона или О’Генри – там очень славно перегрызают друг другу горло золотоискатели. Интеллигент нам нужен для того, чтобы потом было легче обратить против него гнев народа, который до сих пор не выносит людей в шляпах и очках. Все это потребуется на третьем и четвертом этапах, прошу вас уберечь этих товарищей от смертной казни, но срок давать не меньше десяти лет. Необходимо также разбавить теоретиков прагматиками-хозяйственниками, чтобы… Помните у Крылова? «Однажды лебедь, рак да щука…» Ох уж они такой рыночек построят, что все взвоют от ужаса!