Коллектив авторов - Битов, или Новые сведения о человеке
- Название:Битов, или Новые сведения о человеке
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция (6)
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-106019-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Коллектив авторов - Битов, или Новые сведения о человеке краткое содержание
Битов, или Новые сведения о человеке - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Однако при всем том трудно представить себе фигуру более обособленную даже внутри такой неоднородной и многоликой общности, как «шестидесятники». На протяжении без малого тридцати лет, с начала 1960-х до конца 1980-х, от первых публикаций в толстых литературных журналах до громкой, но относительно скоротечной постперестроечной славы, Битов неизменно пребывал на тесном пятачке вненаходимости, причем не идеологической, а сугубо эстетической и культурной. Равно чуждый как советской романтике, так и антисоветскому протесту (участие в знаменитом неподцензурном альманахе «Метрополь» в 1979 году было для писателя жестом в первую очередь художественным, а не политическим), бесконечно далекий от литературно-идеологических противостояний и альянсов своих сверстников, на протяжении большей части своей писательской карьеры Андрей Битов писал безупречно европейскую, антипровинциальную по своей сути прозу, которая в его времена, казалось, чисто технически не могла быть написана на русском.
Статья в «Википедии», а вслед за ней многие другие публикации с оттенком легкой снисходительности описывают Битова как «одного из основателей постмодернизма в русской литературе». И это суждение, в общем, так же трудно оспорить, как и его причисление к категории шестидесятников. Многослойные интертекстуальные игры в самом известном романе Битова «Пушкинский дом», его ироничный литературоцентризм, поливариантность концовки (читателю предлагается самостоятельно решить, погиб ли герой в драке со своим антагонистом или чудесным образом выжил) – все это вполне укладывается в наше сегодняшнее понимание постмодернистского канона и совсем не укладывается в представления о советской литературе во всех ее мыслимых изводах. Пунктирность, прерывистость повествования в следующем крупном тексте писателя – романе «Улетающий Монахов» – и несколько миражная (но от этого не менее шокирующая) полиамория главного героя в качестве основы сюжета тоже позволяют говорить о Битове как о первом – или одном из первых – русских постмодернистов.

Тем не менее здесь вновь требуется важная оговорка. Описывая Андрея Битова таким образом, мы как бы по умолчанию предполагаем, что он всего лишь привил приемы постмодерна к родным осинам, адаптировал импортную интеллектуальную моду к отечественным культурным реалиям. Но это определенно не так: роман «Пушкинский дом» писался во второй половине 1960-х, когда и на Западе эстетика постмодернизма оставалась слабо отрефлексированной и почти не описанной экзотикой, а в СССР не просачивались даже самые скудные слухи о ней. Более того, даже по западным меркам «Пушкинский дом» был текстом в высшей степени необычным и новаторским – не столько копирующим актуальные тенденции, сколько предвосхищающим их.
О Битове правильнее думать не как о «трансляторе» и «переводчике», но как о подлинном создателе, независимом изобретателе самобытного отечественного постмодерна. Или, пожалуй, еще точнее будет сказать, что те же сложные социальные и культурные вибрации, которые породили постмодернизм на Западе, парадоксальным образом пробились сквозь железный занавес и вступили в диковинный резонанс с ленинградским писателем Андреем Битовым, навечно обособив и отделив его от других авторов того же поколения.
Эта чуть рассеянная и отстраненная, обманчиво высокомерная, но на самом деле абсолютно природная и естественная неспособность соответствовать актуальной повестке сыграла с Битовым странную шутку. Не став активным участником перестроечных идейных баталий, в 1988 году он внезапно оказался на посту председателя российского ПЕН-Центра, которым – опять же в силу органической неспособности к альянсам и кулуарным играм – руководил не слишком эффективно. Преподавал в Литинституте, но не оставил людей, готовых назвать себя его учениками. Политические высказывания Битова (например, в 2014 году писатель выступил против присоединения Крыма) не отличались системностью, поэтому прав на него не смогли предъявить ни условные «либералы», ни такие же условные «почвенники»: казалось, он откликался лишь на события, важные ему персонально, причем выборка их была непредсказуемой и произвольной.
Как результат, Битов оказался в странной изоляции. Признанный классик, он вместе с тем практически не присутствовал в сколько-нибудь широком читательском сознании, а его поздняя проза – в частности, балансирующий на грани гениальности сборник малой прозы «Преподаватель симметрии» – так и не была толком прочитана.
Странно говорить такое, но, возможно, это обстоятельство отчасти смягчит нам горечь утраты: писатель ушел, но оставил тексты, до которых нам еще предстоит дорасти, дотянуться, дожить.
А дотянувшись, вновь поразиться тому, как же советское культурное пространство смогло породить нечто настолько необычное, яркое и вневременное, как творчество Андрея Битова.
Павел Крючков [8] Павел Крючков – редактор, журналист, звукоархивист, литературный критик, музейщик. Ведущий научный сотрудник Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля (отдел ГМИРЛИ «Дом-музей Корнея Чуковского»), заместитель главного редактора журнала «Новый мир», создатель и ведущий литературных программ на радио «Вера». Руководитель просветительского проекта «Звучащая литература».
День звукописи
«Текст – фантастическое совершенно существо…»
Андрей БитовВсе началось в 1987 году, с «Фотографии Пушкина», моей любимой битовской повести, впервые прочитанной, как сейчас помню, на страницах «Знамени». (Наша семья – пять человек в однокомнатной квартире – выписывала не менее десяти толстых журналов.)
В битовскую повесть я был влюблен. Всей душой сочувствовал и остро завидовал ее герою, бедному Игорю Одоевцеву, потомку того самого Левы, с которым мне еще предстояло встретиться в конце «перестроечного» года, на страницах уже другого знаменитого журнала, «Нового мира», там впервые в России был опубликован роман «Пушкинский дом».

О том, что Пушкин – это тайна, причем ускользающая, я, как ни странно, знал с самого детства. И вот в «Фотографии Пушкина» мне показали , как именно она ускользает.
Только теперь я сообразил, что Битов писал свою повесть в «доцифровую» эпоху, сегодня его герой отправился бы в прошлое – фотографировать и записывать голос Пушкина – без пленочных магнитофонов и фотокамер. Зачем, когда есть айпады и айфоны? Но тогда все было «по-другому»: «Слайды Игоря проявили, пленки прослушали… Шорохи, трески, мольбы самого времелетчика, чье-то бормотанье, будто голос на другой частоте или магнитофон не на той скорости, и вдруг – отчетливо, визгливо и высоко: “Никифор! Сколько раз тебе говорил: ЭТОГО не пускать!”»
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: