Эдуард Иванян - Рональд Рейган - хроника жизни и времени

Перед вылетом в Москву пресс-секретарь Белого дома информировал журналистов, что "президент очень хочет развить личные отношения" с М. С. Горбачевым 1 01. В дни пребывания президента в Москве, как писали в американской печати со смесью изумления и язвительности, "ему (Рейгану) удалось высказать о Горбачеве больше хвалебных и оптимистически звучавших слов, чем за последние четыре года о Джордже Буше" 1 02. Действительно, в высказываниях Рейгана о советском руководителе и о встрече в Москве (особенно, когда он говорил не "по написанному") проявлялась все более развивающаяся с годами эмоциональность, которую президент не мог, а скорее всего, не считал нужным сдерживать. Его намеренную "несдержанность" можно было понять: встреча на высшем уровне в Москве была последним, как он считал, крупным событием в жизни его администрации, заключительным аккордом, удостоверяющим его право на почетное место в истории в признание его личных заслуг в обеспечении менее опасного для существования человечества будущего. Кроме того, в самих США в эти недели уже шла активная предвыборная борьба, в которой принимал участие Дж. Буш, соратник президента по администрации и по партии. Проявлять сдержанность в выражении удовлетворения столь блестящим завершением восьмилетнего республиканского правления было бы, с точки зрения Рейгана и его республиканского окружения, политически неразумным. А говорить о достигнутых за последние два года успехах в области решения важнейших вопросов советско-американских отношений и контроля над вооружениями, не воздавая должного позиции Советского Союза и его руководителя, было невозможно. Высказывалось удовлетворение результатами встреч на высшем уровне и М. С. Горбачевым: констатируя улучшение атмосферы советско-американских отношений, он подчеркнул, что "каждая такая встреча была ударом по устоям "холодной войны"" 103.

Судя по всему, Рейган понимал, насколько он, "теперешний", отличается от того, каким его представляли себе в первую очередь в Советском Союзе — стране, непримиримым и убежденным противником которой он зарекомендовал себя на протяжении сорока с лишним лет. Неизвестно, во всяком случае на сегодняшний день, кому принадлежала инициатива включения в текст обращения Рейгана к представителям советской творческой интеллигенции, собравшимся в московском Доме литераторов, довольно странного признания. (Вопрос об авторстве этого абзаца вызван тем, что Рейган имел обыкновение дополнять написанные для него помощниками тексты речей представляющимися ему важными фразами.) А тогда Рейган, проведя параллель между своей актерской и политической карьерами, сказал: "В кинопроизводстве актеры очень часто, как мы говорим, закостеневают в типаже, т. е. киностудии начинают считать вас актером, исполняющим лишь определенный тип ролей, и, как бы вы ни старались, вы не можете заставить увидеть вас в другой роли. В политике дела- обстоят в какой-то степени так же. Так что у меня было предостаточно времени, чтобы продумать свою роль" 104. Можно спорить о смысле заключительного предложения, если брать его в отрыве от контекста, но вся фраза в целом может быть понята лишь однозначно: Рейган по непонятным причинам счел уместным и своевременным (именно в Москве) донести до сознания советских людей мысль о том, что ему давно хотелось вырваться из рамок определенного ему "студией" (?!) типажа, но это ему до последнего времени не удавалось и что та роль, которую он исполняет сейчас и которая не соответствует привычному типажу, не является случайной, а основательно им продумана и прочувствована. И все-таки, зная Рональда Рейгана и всю политическую предысторию его визита в Москву в 1988 г., трудно отделаться от мысли, что старый актер решил попробовать себя в новой роли, веря в свое действительное преображение и пытаясь убедить в истинности происходящего других.

Оставшиеся до окончания срока пребывания администрации Рейгана у власти месяцы были полностью посвящены очередным президентским выборам и обеспечению победы республиканского кандидата Дж. Буша. После победы Дж. Буша на выборах Рейган практически отошел от государственной деятельности, всем своим видом и поведением демонстрируя, с каким нетерпением он ожидает официального окончания президентского срока. В декабре 1988 г. состоялась еще одна встреча на высшем уровне в Нью-Йорке с М. С. Горбачевым, но она скорее стала встречей советского руководителя с будущим президентом США Дж. Бушем, чем с официально все еще остававшимся президентом, но уже отошедшим от государственных дел Р. Рейганом. Трагедия в Армении прервала эту встречу.

А тем временем в приобретенном за два с половиной миллиона долларов старыми друзьями и поклонниками четы Рейганов особняке, расположенном в высокопрестижном районе Лос-Анджелеса Бель-Эйре, шел капитальный ремонт. Ремонт планировалось завершить к приезду новых хозяев, т. е. к 20 января 1989 г.

Фотографии бывшего президента Соединенных Штатов Рональда Рейгана, отдающего прощальную честь воинскому караулу перед отлетом в Калифорнию, обошли всю американскую и иностранную прессу. Увлажненный взгляд и плотно сжатые губы Рейгана свидетельствовали о том, что прощание с Белым домом дается ему нелегко. Журналисты вспоминали день 20 января 1981 г., когда спустя всего лишь пять часов после окончания церемонии вступления в должность президента Рейган, уже успевший устать от бесконечных поздравлений, встреч, ответов на вопросы и ознакомления с поступавшими один за другим докладами об освобождении иранскими властями американских заложников, пошутил в присутствии репортеров: "Ну что же, это был прекрасный день. Полагаю, что теперь я могу вернуться в Калифорнию, не так ли?" Но вернуться насовсем в Калифорнию ему предстояло лишь через восемь лет, охарактеризованные газетой "Нью-Йорк таймс" как период, "полный контрастов и сюрпризов" 1Наследие, оставленное Рейганом преемнику в Белом доме, было названо изобилующим вопросами и сомнениями. На многие из этих вопросов и сомнений ответов, возможно, не удастся получить еще долгие годы.

Было бы неверным и несправедливым по отношению к 40-му президенту США утверждать, что Америка провожала его с чувством облегчения. Напротив, очень многие американцы с искренним сожалением наблюдали за тем, как поднимается по самолетному трапу и исчезает навсегда из активной политической жизни человек, имя которого на протяжении долгих (можно сказать, непривычно долгих за последние десятилетия) восьми лет не сходило с первых страниц газет, ежедневно присутствовало в утренних, полуденных, вечерних и ночных радио- и теленовостях. Америка успела привыкнуть к тому, что Рейган стал обязательной частью их повседневной жизни: ведь он пробыл в Белом доме больше, чем какой-либо президент США с 1961 г. Но дело было не только и даже не столько в привычке, сколько в тех ассоциациях, которые возникали у американцев (когда вполне обоснованно, а когда и не очень) при упоминании его имени. Комментировавшие завершение восьмилетнего рейгановского президентства политические обозреватели писали, что если бы в 1980 или 1981 г. американцам сказали бы, что этот "состарившийся целлулоидный ковбой из Калифорнии, не обремененный высоким интеллектом, особым трудолюбием или опытом деятельности в Вашингтоне" (а именно таким он виделся многим американцам, и не только им) сумеет пробыть в Белом доме весь положенный ему по конституции срок и покинет президентский пост одним из наиболее популярных за послевоенные десятилетия государственных деятелей, то большинство из них этому просто не поверило бы. Пытаясь объяснить этот феномен Рейгана, журнал "Тайм" писал: "Нет ничего таинственного в личности ветерана публичных зрелищ, чутко чувствующего время, остро ощущающего, что именно может понравиться массовой аудитории, и обладающего талантом привлекать ловких советников в области политической рекламы. Рейган так и не смог до конца понять проблем ядерных вооружений или контроля над вооружениями. Выше его понимания оказались и сложные проблемы экономики — одного из основных предметов его специализации в колледже. Но он очень хорошо понимал американский фольклор и мифы. К 1980 г. разочаровавшаяся во всем, запутавшаяся Америка потеряла терпение, столкнувшись с внутренней стагфляцией, дерзостью зарубежных противников и шараханьями своего собственного руководства. Возник идеальный момент для появления лидера, который пользовался простейшими методами и доводами" 2.