Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Президентские мемуары в последнее время стали явлением достаточно традиционным, они дают президенту возможность своими словами рассказать о себе. Не исключение из этого правила и «Жизнь по-американски». Мне бы хотелось в этом вступлении поблагодарить всех, кто оказал мне огромную помощь в работе над этими мемуарами.

Первое слово благодарности — моей любимой жене Нэнси. Трудно передать словами, что значит для меня ее присутствие в моей жизни. Просто рядом с нею мои мечты стали явью.

Все это время рядом со мной был и Роберт Линдсей, очень талантливый писатель. Литературное мастерство Боба, его умение работать со словом по праву завоевали ему репутацию одного из самых одаренных писателей Америки. И хотя я рад, что эта книга наконец-то завершена, мне будет очень не хватать наших бесед с Бобом. Хочу сразу же поблагодарить жену Боба, Сандру, которая без устали перепечатывала записи, сделанные мужем.

Я бесконечно признателен прекрасной, высокопрофессиональной команде сотрудников издательства «Саймон энд Шустер», возглавляемой Диком Снайдером. Неутомимые и энергичные, они дни и ночи проводили в издательстве, делая все необходимое, чтобы эта книга вышла в свет. Хочу поблагодарить и главного редактора Майкла Корду — только он мог столь тщательно читать и перечитывать корректуру, выправляя все неточности и ставя точки над «i». Трудно и мечтать о лучшем редакторе! Неоценимую помощь в работе оказали мне также Чарли Хейуард, Элис Мейхью и Джек Макуин, не говоря уже о Морте Джанклоу, моем литературном агенте, который собрал команду специалистов, способствовавших завершению этой книги.

С самого начала, как была задумана эта книга, вместе со мной работал целый штат моих сотрудников из Лос-Анджелеса: они извлекали на свет всевозможные материалы, изучали их, подбирали фотографии, собирали и проверяли факты. Назову их всех: Джанин Чейс, Дотти Деллинджер, Керри Гейган, Кэти Голдберг, Пегги Гранд, Джон Холл, Джоан Хилдебранд, Селина Джексон, Бернадетт Шурц и Шери Симон. Преданные и знающие, они составили лучшую и надежнейшую мою команду.

Особо хочу вспомнить трех своих помощников, которые отдали работе над этой книгой большую часть своего времени. Первый — это Фред Райан, глава аппарата Белого дома; Фред пришел в Белый дом вместе со мной, искусно управлялся с распорядком моего рабочего дня и в то же время работал над созданием сектора предложений от частных фирм, который стал моей гордостью. Второй назову Кэти Осборн, своего личного секретаря со времен Сакраменто. Кэти всегда абсолютно точно знала, что мне необходимо в данный момент (подчас даже раньше меня!). И наконец, Марк Уайнберг, мой помощник по связям с общественностью, который более десяти лет четко и эффективно был моим «послом» в прессе.

Отдельно хотелось бы поблагодарить команду «посвященных» из моего президентского фонда — Дорис Хеллер, Роберта Хигдона, Чака Джеллояна, Джона Ли, Сьюзен Маркс, Стефани Салата, Мэрилин Сигел, Пэм Троубридж и Санди Уорфилд. Они проделали огромную работу, собрав материалы для президентской библиотеки в Сими-Таузенд-Оукс, округ Вентура.

И наконец, хочу поблагодарить всех тех, кто был рядом со мной и с Нэнси.

Меня часто спрашивают, не скучаю ли я по Вашингтону. Должен сказать, что годы, проведенные в Белом доме, доставили мне много приятного, и все же я не жалею об оставленном посте президента. Если мне чего-то и не хватает, так это общения с самыми разными людьми из самых разных штатов нашей страны: белыми и цветными, христианами и иудеями, богатыми и бедными, военными и гражданскими, политиками и рядовыми служащими, которые сформировали своего рода исполнительный комитет президента Соединенных Штатов. Всех этих людей, таких разных, объединяло одно: желание служить своей стране, что они и делали — из лучших побуждений и с величайшей преданностью. Да, мы скучаем по этим людям, храня их в своих сердцах, и благодарны им вечно.

Рональд Рейган

В то утро 19 ноября 1985 года мы с Нэнси проснулись очень рано и подошли к окну, чтобы в первых проблесках дня полюбоваться бескрайними просторами Женевского озера. Вдоль кромки озера, казавшегося в тот час серым, и на кронах деревьев, окружающих великолепную усадьбу XVIII века, лежали пятна снега. Эта усадьба стала нашей резиденцией на время визита в Швейцарию. Вдалеке просматривались величественные вершины Альп.

Озеро было окутано туманом, и казалось, что легкая зыбь пробегает по отполированной поверхности какого-то сосуда, заполненного оловянным сплавом. Низкие тучи тяжелым, тусклым занавесом нависали над озером: мрачная, но в то же время поразительно прекрасная картина!

Я ждал этого дня более пяти лет. Готовясь к нему, я в деталях изучил информацию о последних политических событиях в Советском Союзе, о новом лидере в Кремле, знал о сложностях, возникших в связи с контролем над ядерным вооружением. Накануне в моем дневнике появилась запись: «Господи, надеюсь, что я готов».

С того момента, как тремя днями раньше мы с Нэнси прилетели в Швейцарию, у нас начались сложности со сном. Предвидя это, мы попытались перестроиться на швейцарское время еще на борту самолета, уносящего нас из Вашингтона в Женеву: садились за стол примерно в то же время, когда швейцарцы принимались завтракать или обедать. Наши врачи считали, что такой распорядок уменьшит неприятные последствия от смены часового пояса. И все же каждую ночь я спал урывками. Возможно, тому причиной действительно долгий перелет, но и предстоящие события не прибавляли мне покоя.

Госсекретарь Джордж Шульц сказал мне, что, даже если единственным итогом первого знакомства с Михаилом Горбачевым станет договоренность о следующей встрече на высшем уровне, все равно это можно считать успехом. Однако мне хотелось достичь большего.

Я был убежден, что преодолеть барьер недоверия, разделяющий наши страны, можно, лишь установив личные взаимоотношения между лидерами двух сверхдержав. За предшествующие нашей встрече годы я убедился, что отдельные представители в советском правительстве испытывают перед Америкой истинный страх. Мне хотелось объяснить Горбачеву, что самое важное для нас — это мир и что у Советского Союза нет никаких оснований для опасения, поэтому в Женеву я прилетел со своим планом.

Русские привезли на женевскую встречу свою команду дипломатов и экспертов по контролю за вооружением, мы — свою. Но мне важно было поговорить с Горбачевым наедине.

Поскольку Горбачев вступил в должность всего лишь восемь месяцев назад, мы едва успели обменяться с ним несколькими посланиями. Однако этого оказалось достаточно, чтобы предположить: новый советский лидер отличается от тех, с кем мы имели дело раньше.