Эдуард Иванян - Рональд Рейган - хроника жизни и времени

Описывая события того периода в своих воспоминаниях, Рейган делает весьма любопытное признание, касающееся обстоятельств своего избрания на пост президента Гильдии киноактеров. Отставка прежнего руководства в связи с разоблачением его финансовой заинтересованности в сотрудничестве с кинопромышленниками, предпринятая под давлением рядовых членов профсоюза, была, по мнению Рейгана, "в первую очередь на руку коммунистам, хотя нам (?!) и удалось (с помощью перестановок в руководстве. — Э. И.) общипать цветок их пропаганды еще в завязи" 12. С самого начала он не испытывал никаких сомнений по поводу того, с кем будет он сам. Американские авторы Л. Флинт и Д. Фрид, не скрывающие своего негативного отношения к Рейгану, пишут, что с конца 30-х годов он "тесно сотрудничал с рядом влиятельных газетных обозревателей, включая Луэллу Парсонс (представлявшую интересы Херста) и ярого ненавистника Рузвельта Уэстбрука Пеглера. Рейган был "источником" — консультантом для антипрофсоюзных журналистов и прессы, снабжая их конфиденциальной информацией, полученной им в ходе закрытых собраний и из закрытых отчетов Гильдии киноактеров о ее переговорах с враждующими между собой профсоюзами. Взамен Рейгану оказывались особые услуги и поддержка со стороны как правой прессы, так и хозяев студий и антрепренерских агентств. Но самое интересное во всех этих взаимоотношениях — это то, что в 1945–1950 гг. Рейган настаивал на том, что он либерал, "антикоммунистически настроенный, но тем не менее все-таки либерал" 13. Став президентом гильдии, Рейган решительно и безоговорочно принял сторону хозяев голливудской киноиндустрии и, объединившись с другими ярыми антикоммунистами в руководстве гильдии, принял решение о вступлении в тесный союз с Межнациональным альянсом работников театральной сцены против Конференции студийных профсоюзов. Под давлением объединенных сил Гильдии киноактеров и Межнационального альянса Конференция студийных профсоюзов, обвиненная в прокоммунистической деятельности, вскоре прекратила свое существование. Рейган не только не скрывал свое участие в создании условий, приведших к ее ликвидации, но даже бравировал своей ролью. Собственно говоря, никогда на всем протяжении своей политической карьеры он даже не предпринимал попыток оправдаться за ту позицию, которую он занимал в годы антикоммунистической истерии в стране. Недовольство среди рядовых членов гильдии по поводу занятой Рейганом и его единомышленниками позиции приписывалось им подстрекательству "коммунистов", а для драматизации сложившейся в гильдии атмосферы и привлечения внимания к грозившей-де ему опасности (опять-таки, по его словам, ему передали по телефону угрозу так изуродовать его лицо, чтобы он не мог больше сниматься в кино) Рейган стал появляться на людях в сопровождении вооруженных телохранителей, его дом охраняли полицейские, а сам он неизменно носил "смит-и-вессон" для самообороны, расставаясь с ним лишь на ночь. Оружием его снабдил не кто иной, как сам владелец студии Дж. Уорнер раскошелившийся также и на оплату телохранителей. Как редко доводится слышать о такой трогательной заботе предпринимателей по отношению к профсоюзному лидеру, от которого в принципе ожидаются одни лишь неприятности!

Но мы несколько увлеклись общественной деятельностью Рейгана в ущерб рассказу о его личной и творческой жизни. А ведь он пока еще оставался киноактером и пусть все более номинальным, но все же мужем и отцом. Однако, как заметил Л. Кэннон, "появление Рейгана в роли профсоюзного лидера в этот послевоенный период совпало по времени с крахом его семейной жизни и спадом в его кинокарьере. В 1946 и 1947 гг. основным занятием Рейгана стала скорее профсоюзная деятельность, чем участие в кинофильмах. Зачастую казалось, что он прерывал свою профсоюзную деятельность, чтобы сняться в кино, а не наоборот" 14.

После провала фильма "Эта девчонка Хэйген" студия "Уорнер бразерс" пришла к выводу, что семилетний контракт стоимостью в один миллион долларов, заключенный после фильма "Кингз-Роу" с представлявшей интересы Рейгана Музыкальной корпорацией Америки, которая унаследовала его от Билла Мейклджона, не обеспечивает ожидавшейся отдачи (Рейган получал 3500 долларов в неделю независимо от того, снимался он или нет), поскольку все труднее было найти продюсеров и режиссеров, готовых пригласить его на роль. Не был удовлетворен, естественно, сложившимся отношением со стороны студии к его творческому потенциалу и Рейган. В интервью газете "Лос-Анджелес миррор" от 6 января 1950 г. он откровенно возмущался: "Я собираюсь самостоятельно подбирать для себя картины. Я пришел к выводу, что могу это делать с таким же успехом, как это делала в прошлом студия… Во всяком случае, не хуже… При тех ролях, которые мне давались, я мог произносить свой текст по телефону, и никто бы не заметил никакой разницы".

Обмен взаимными претензиями, происходивший как в глаза, так и за глаза, привел к пересмотру контрактных обязательств обеих сторон. Согласно новой договоренности студии с Рейганом, ему было предложено 75 тыс. долл. за фильм с условием, что в последующие три года он будет сниматься ежегодно в одном фильме. На тех же условиях Рейган подписал контракт на 5 фильмов и со студией "Юниверсал". Условия с учетом сложившейся ситуации были неплохими, но для того, чтобы они выполнялись, необходимо было сниматься. Хороших ролей ему не предлагали, да и плохих было не так уж и много. Лично он был готов согласиться на любую предложенную ему роль. В последующие годы он сыграл в нескольких "вестернах", причем роли в этих фильмах были ему предложены скорее в признание его мастерства в верховой езде, чем из каких-либо творческих соображений. В "Бонзо, пора спать" ему пришлось подыгрывать главному персонажу, роль которого исполнял шимпанзе (кстати сказать, отчаянно ненавидевший Рейгана). Начинал сказываться и возраст вместо ролей молодых людей приходилось уже играть роли отцов взрослых детей. ("Я думал что они меня загримируют чтобы я выглядел пожилым, может быть, посеребрят мои виски, — шутил, не скрывая горечи, Рейган, — но они только умыли меня и вытолкнули на съемочную площадку".) Никакого удовлетворения эти роли ему не доставляли, как, по всей видимости, не доставляли они особого удовольствия и кинозрителям тех лет.

Рейган не раз утверждал, что он принес свою артистическую карьеру в жертву деятельности на посту президента гильдии, однако он явно кривил душой: ни для кого не составляло секрета, что его пьянила роль могущественного профсоюзного вожака и связанная с его новым общественным положением известность. Он часто выступал с политическими заявлениями и речами, его приглашали на званые обеды и приемы, в ходе которых он с готовностью высказывался по животрепещущим вопросам, пользуясь случаем вновь и вновь осудить "безнравственный коммунизм". Чем глубже он проникал в мир профессиональной политики, тем консервативнее и жестче становилась его позиция. Его все чаще и чаще видели в обществе сильных мира сего, могущественных хозяев голливудской киноиндустрии, с которыми он уже на равных обсуждал меры по обузданию излишне активной, по мнению владельцев киностудий, деятельности отдельных профсоюзов и решал судьбу тех из своих коллег-актеров, которые не понимали всей важности борьбы с "засильем коммунистов в Голливуде". Кое-кто из его коллег считал, что в эти годы Рейган пытался за счет других актеров спасти свою быстро увядающую артистическую карьеру.